– Я передумал, Кстон, – объявил Чиано, стараясь придать своему голосу твердость. – Мне кажется, мы были слишком неблагоразумны в наших требованиях. Думаю, будет справедливо продолжить переговоры.

– Моя скромная персона тоже передумала, и у нее возникла более подходящая идея, – весело сказал Кстон, отбрасывая тело Виченцо в угол. – Мой народ возьмет в этом мире столько серы, сколько захочет, и все, что надо сделать моей скромной персоне, – убивать всякого человека, который попытается помешать. Это так просто.

– Ты не сделаешь этого! – У Чиано пересохло во рту.

– Не сделаю? А вот посмотри!

Неуловимым движением Кстон подскочил к двум стоявшим поблизости людям, подпрыгнул и, оказавшись на высоте их плеч, двумя кулаками ударил обоих по головам. Они повалились на пол с черепами, вогнанными в ключицы.

– Я хочу сказать, – пробормотал Чиано, отшатнувшись, – что ты ничего не выиграешь, даже если убьешь всех в этой комнате. Их место займут другие. Я хочу сказать, что нас здесь целый город… с тысячами и тысячами человеческих поселенцев… и тебе придется убивать каждого!

– Но, Джонни! Это именно то, что моя скромная персона собирается сделать!

И, улыбаясь своей серозубой улыбкой, со сверкающими от бесхитростного удовольствия черными кабошонами глаз, доринианский посланник принялся за работу.

ЛЮБИ МЕНЯ НЕЖНО

Love Me Tender

Перевод с англ. © А. Жаворонкова, 2003.

Забавно – я в полном сознании, но могу думать о чем угодно, кроме будущего, словно завтра для меня уже не существует, а есть только наполненное дремотным покоем сегодня.

В лачуге почти всегда прохладно, и москитная сетка закреплена надежно, а мягкая постель несравненно лучше тех блошиных подстилок, на которых я когда-то валялся.

И она ухаживает за мной. Исполняет малейшие мои капризы. Более заботливой быть невозможно. По первому требованию она приносит мне вдоволь еды и питья, а потом обтирает меня. И если я просыпаюсь ночью, то вижу ее у дверей. Стоит. Наблюдает. Ждет.

Хотелось бы знать, чего она ждет…

Когда-то вездеход был обычной малолитражкой – смахивающим на жука «фольксвагеном» с откидным верхом, но теперь удлиненные оси и широкие самолетные колеса позволяли ему преодолевать любую грязь, а снеговые цепи обеспечивали отменное сцепление с любым грунтом. Шумный, неудобный и тихоходный, он зато, не буксуя, катил по раскисшим дорогам, пролегающим через Эверглейдс, и Джо Массик откровенно радовался, что, угнав его, избавился от уймы проблем.

Напряженно сидя за рулем, он то и дело оглядывался, не догоняют ли его полицейские вертолеты. Вертолетов, к счастью, не было, небо оставалось безжизненной серой пустыней, а горячий воздух настолько пропитался влагой, что невольно вспоминалась та старомодная прачечная, где Джо когда-то работал мальчиком на побегушках. По его худому жилистому телу ручьями струился едкий пот, и стоило колоссальных усилий не обращать на это внимания и постоянно держать курс на северо-запад, к Форт-Майерсу.

Если он сумеет быстро и незаметно пересечь Флориду, то почти наверняка избежит ареста. Путешествие предстояло не из легких. Многочисленные трясины и болота приостановили здесь победное шествие цивилизации, и северная часть Эверглейдса до сих пор оставалась редким в наши дни уголком дикой первозданной природы. Но Массик не замечал местных красот и чудес – ему, горожанину до мозга костей, за каждой складкой доисторического ландшафта мерещилась лишь скрытая угроза.

С полчаса назад ему встретилось засохшее дерево, густо облепленное мхом. Затем – второе. Третье. Мертвые стволы попадались все чаще, и проехать между ними становилось все труднее. Наконец Массик очутился в настоящем мертвом лесу, населенном бесчисленными обитателями – птицами, насекомыми, рептилиями. Перекрывая вой двигателя, послышался протестующий гам потревоженной птичьей колонии, и Джо ощутил на себе угрожающие взгляды других, пока невидимых, но, несомненно, опасных и первобытных форм жизни.

От ощущения разлитой вокруг угрозы Массику стало не по себе, и он невольно покосился на индикатор горючего. Судя по стрелке, в баке еще больше чем три четверти – вполне достаточно, чтобы даже в объезд добраться до дальней оконечности Биг-Кипресса. Массик слегка расслабился на обтянутом джутовой тканью сиденье, но через минуту в его сознание скользкой змейкой закралась тревожная мысль.

Помнится, час назад, когда он садился в вездеход, стрелка стояла на том же самом делении. Оптимист, может, и предположил бы, что мастер, поменявший колеса, не поленился заодно и отрегулировать двигатель на предельно экономичный режим, но уж кому-кому, а Массику такая наивность была несвойственна. Он постучал пальцем по индикатору, но стрелка даже не шелохнулась. Оставалось лишь тешить себя надеждой, что час назад бак был полон. Или почти полон.

Через милю случилось то, чего Массик в глубине души и ожидал. Мотор заглох, даже не чихнув напоследок. Вывернув до отказа руль, Джо загнал вездеход в заросли высоченной травы и гигантского папоротника и, опустив голову, несколько минут шепотом проклинал всех и вся.

Та девушка в Вест-Палм-Бич наверняка умерла – ведь чтобы заткнуть ей рот, он от души саданул ее по башке рукояткой пистолета. Но если она все-таки жива, то фараоны как пить дать уже получили его описание, и хоть они дураки дураками, конечно, выяснили, кто он такой, и припомнили недавнее происшествие в Орландо. И еще одно, в Фернандино. Так что времени рассиживаться, жалея себя, нет.

Все пожитки уместились в пластиковом пакете, из тех, что бесплатно дают под покупки в супермаркетах. Массик достал его из-под сиденья, вылез из машины и, хлюпая по грязи, вернулся на дорогу, проложенную несколько лет назад, скорее всего, нефтяниками. Почва под ногами оказалась значительно плотнее, чем он думал, но проклятая одежда уже через дюжину шагов насквозь пропиталась потом и так плотно облепила тело, что каждое движение давалось с неимоверным трудом. Влажный воздух, казалось, даже булькал в легких. Не успев отправиться в путь, Массик уже смертельно устал и с досадой подумал, что явно не создан для блуждания по болотам.

Теперь, когда затихли рев двигателя и звяканье цепей, болото казалось зловеще примолкшим, и даже в нескольких шагах ничего нельзя было толком разглядеть из-за стволов и завесы длиннющих лиан. Массик вновь всем телом ощутил, что за ним наблюдают. Ему представилось даже, что целая невидимая армия ждет не дождется, когда же он наконец свалится от истощения. В голове разгулялись детские фантазии и страхи, и время от времени Джо для собственного ободрения на ходу нащупывал в пакете увесистый пистолет тридцать восьмого калибра.

Часа через два, преодолев темный поток по одному из бесчисленных бетонных мостиков, он обнаружил, что путь раздваивается. Определить в сгущающиеся сумерках, какая из дорог ведет на северо-запад, Массику оказалось не по силам. Тяжело дыша, он остановился на развилке и, напряженно прислушиваясь, огляделся. В легендах местных индейцев большие болота – неизменное обиталище духов. И в самом деле, вглядываясь во мрак, нетрудно увидеть каноэ с призраком, тенью скользящее вдоль бесконечной колоннады стволов.

Перспектива провести ночь в таком жутком месте вывела Массика из оцепенения, и он быстрым шагом двинулся по правой дороге, отыскивая глазами бугор или холм, где можно было бы расположиться на ночлег.

Неожиданно Джо припомнил, что змеи, особенно во влажный сезон, тоже предпочитают высокие и относительно сухие места, и впервые осознал, в какую же серьезную передрягу его угораздило попасть. Массик даже смутно не представлял, далеко ли еще до больших городов Западного побережья, но даже если он благополучно доберется на своих двоих до Биг-Сайпресса, то первый же коп, едва завидев заросшего человека в грязной одежде, тут же загорится желанием арестовать и допросить его.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: