Мишель почувствовал, что попал в западню. Скоро придет и их с Даниелем очередь.

Теперь он отлично понял тактику пиратов — а как их еще называть? Им потому все так хорошо удавалось, что всякий раз пираты имели дело с одним, самое большее — с двумя противниками.

Один вахтенный, один рулевой, один офицер на капитанском мостике. Потом Тревье в радиорубке, сменный офицер на отдыхе. И все, дело сделано!

Неясно было только, что с основным экипажем: в кубрике на полубаке должно быть больше двадцати человек.

"Наверное, их просто-напросто заперли!"

Одна вещь смущала Мишеля, никак не укладываясь у него в голове: как пиратам удалось разработать и осуществить такой план за столь короткий срок?

"Ведь они должны были все обдумать с того момента, как капитан Памье категорически отказался изменить курс корабля! Но надо же было изучить расположение кают офицеров, узнать, как запираются двери…"

Теперь ничто на свете не могло уже спасти положение…

И Мишель решил, пока пираты не добрались до них с Даниелем, воспользоваться передышкой. Скорее всего, она окажется очень короткой!

Мальчик поспешно вернулся к себе в каюту и потряс брата за плечо.

Подъем, Даниель! — шептал он ему на ухо. — Подъем! Ну просыпайся же!

Но тот лишь бурчал в ответ что-то невразумительное.

"Они в любой момент могут явиться!" — в отчаянии думал мальчик, изо всех сил расталкивая брата. Но Даниель, на которого прекрасно подействовала снотворная таблетка радиста, так и не проснулся.

Ладно, придется обойтись без твоего согласия, — прошептал Мишель.

Схватив Даниеля за руку, он перекатил неподвижное тело к краю койки и, согнувшись пополам, взвалил его себе на левое плечо.

"Вот так спасатели оказывают первую медицинскую помощь пострадавшим, — подумал он, — а пираты переносят жертвы подальше от места преступления".

Покачиваясь под тяжестью ноши, Мишель вышел из кубрика. Дверь захлопнулась с громким стуком, и мальчик испугался, что пираты сбегутся на шум.

Но ничего не произошло: видимо, гул машины заглушил стук двери. И Мишель, поудобнее перехватив свою ношу, двинулся к трюму, где прятался днем.

Не один раз Даниель едва не соскальзывал у него с плеча. Пот заливал глаза…

Железная лестница оказалась очень узкой, к тому же винтовой — приходилось все время поворачивать! Да еще надо было следить, чтобы Даниель не ударился головой о переборку и чтобы его болтающаяся рука не застряла в решетке. Лишь преодолев последнюю ступеньку, Мишель с облегчением вздохнул.

"Хорошо, что я потерял эту несчастную таблетку. Зато такого толстяка дотащил!"

На самом деле Даниель весил не слишком много, но неподвижное тело всегда нести тяжелее.

Добравшись наконец до трюма номер два, Мишель позволил себе передохнуть: оперся правым плечом о переборку и немного постоял так. Во рту у него пересохло, легкие горели, он с трудом переводил дыхание.

Но спустя несколько минут Мишель снова двинулся вперед, к своему тайнику. Добравшись до него, он положил Даниеля на пол и наконец-то выпрямился. Ноги его дрожали от напряжения и волнения, плечи и поясницу ломило от усталости.

Мишель сел рядом с кузеном и заставил себя выполнить несколько медленных дыхательных упражнений, постепенно приходя в себя. Но ужас от осознания того положения, в котором они оказались, не покидал его.

"Днем я играл в морского "зайца", а теперь мы и в самом деле вынуждены путешествовать тайком… С той неприятной для нас разницей, что мы имеем дело не с обычным экипажем, а с пиратами, которые совсем не обрадуются любопытным свидетелям!"

Он чуть было не поддался искушению завалиться рядом с Даниелем, которому и жесткая подстилка не мешала спать мертвым сном.

"Да, весело! — подумал мальчик. — Даниелю еще наверняка ни разу не приходилось участвовать в приключении во сне".

Впрочем, Мишель быстро преодолел искушение, вызванное усталостью. Мальчик вспомнил выстрел, запах пороха в капитанской рубке и снова встревожился.

"Значит, я не ошибся, это действительно был выстрел… а незадолго до этого корабль здорово тряхнуло. Так кто же стрелял? И в кого?.."

Некоторое время Мишель успокаивал себя мыслью, что экипаж, возможно, просто ни о чем не догадывается. Откуда отдыхающим от вахты матросам знать, что судно сменило курс? Пираты, наверное, убрали людей из рулевой рубки и с мостика, и все. Они вполне могли рассчитывать до следующей смены вахты подойти достаточно близко к берегам Испании.

"Может, пойти разведать, что там происходит?"

Вдруг судно мелко задрожало, и Мишель сразу сбился с мысли.

Это еще что такое?

Вскоре мальчик понял: вибрация означает, что машина работает на полную мощность, на пределе.

"Господа торопятся, однако!"

Тут в голову ему пришло новое соображение.

"Как знать, а вдруг пиратам удалось склонить на свою сторону экипаж… Или, по крайней мере, часть команды?"

Чем больше Мишель размышлял, тем сильнее утверждался во мнении, что не могли четверо пассажиров совершить такое без сообщников. Слишком уж рискованное предприятие.

"Четверо против тридцати с лишним! Получается один на семерых… даже восьмерых, если считать офицеров!"

Усилием воли Мишель заставил себя сосредоточиться. Он решил выяснить все до конца.

Достав из кармана фонарик, он зажег его и посветил прямо в лицо Даниелю. Тот и ухом не повел!

— Такой таблеткой можно весь корабль усыпить! — восхищенно прошептал Мишель. — Если бы нам их дал не Тревье, а кто-нибудь другой, я бы решил, что это сделано нарочно! Здорово же ты удивишься, когда наконец проснешься, бедняга Даниель…

Итак, на брата можно было не рассчитывать. "Ну и ладно. Одному даже лучше — проще проскочить незамеченным".

Мишель, вздохнув, покинул свое тайное убежище. Сейчас бы поспать. Обогнув в который раз сложенные в штабель ящики, он направился к лестнице.

Поднявшись на палубу, мальчик замедлил шаг, готовый к любой неожиданности. Корпус судна по-прежнему подрагивал… Мишель остановился и прислушался.

Сквозь шум механизмов до него донесся еще какой-то звук. Сначала Мишель удивился, а потом встревожился.

Удививший Мишеля звук гулко разносился в ночной тишине.

Это были удары молотка…

И вдруг погасли все лампы. А молоток все стучал.

Мальчик подумал, что это матросы пытаются высадить закрытую дверь или колотят по переборкам, зовя на помощь.

Мишель вышел на палубу. Небо по-прежнему было затянуто тучами. На борту "Бура" и вокруг него царила полная темнота.

"Видно, не хотят, чтобы корабль заметили, с берега… Да, эти господа явно не желают привлекать внимания…"

Мишель сориентировался: удары слышались с носа судна.

"Вряд ли я чем рискую, если подойду поближе", — подумал он.

Придерживаясь за поручень, чтобы не потерять направление, Мишель потихоньку приближался к носу. Удары становились все слышнее.

Вскоре он различил силуэты двух мужчин, возившихся возле воздухозаборников.

Добравшись наконец до матросского кубрика, Мишель на ощупь нашел дверь… и обнаружил, что ее перекрывает толстый металлический прут.

Мальчик осторожно ощупал его — прут держала железная цепь, которая, в свою очередь, была вдета в кольцо на металлической переборке и обвязана несколько раз вокруг стержня. Получился очень крепкий запор.

Внезапно Мишель почувствовал, что сквозь крохотные отверстия, в которые были ввинчены шурупы, удерживающие дверь, просачивается странный неприятный запах.

"Это еще что такое? — подумал он. — Лекарством, что ли, пахнет?"

И тут его осенило: так вот чем заняты пираты возле воздуховодов!

"Они их перекрывают… и пахнет газом, и этот газ должен…"

Он даже в мыслях не решился закончить фразу. Неужели пираты и в самом деле решили погубить двадцать пять или двадцать шесть человек, отравив их ядовитым газом?

Может, у него просто разыгралось воображение?