— Папа… вы? — он был не в силах скрыть изумление.

— Я, сынок, я… Решил вот тоже поучаствовать. Чего сидишь? Уступи место отцу!

Младший Дудецкий поспешно покинул место. Старший уселся на его место, при этом у него с губ не сходила довольная улыбка.

— Здравствуйте, папа!

Аристарх Дудецкий посмотрел на кислое лицо невестки.

— Евгения Николавна, добрый вечер! А ты, дочка, что не здороваешься?

Леонора улыбалась ему, но он видел, что улыбка фальшивая, как и она сама.

— Очереди ждала, дедушка! Здравствуйте!

Аристарх Дудецкий чувствовал, как сын за спиной ёрзает, но виду не подал. Он стал осматривать стол в поисках чего-нибудь вкусного. Наконец одно блюдо ему приглянулось, и он целиком подтащил его к себе.

— Это заливная говядина с анчоусами. Очень вкусно, — раздался за его спиной голос сына.

— У нас с тобой разные вкусы, — Аристарх отрезал маленький кусок и отправил себе в рот, — так и есть… — он отодвинул от себя тарелку и показал на вазочку, в которой было что-то светлое. — А это что?

Леонора поднялась с места. Взяв вазу, она поставила её перед Аристархом Дудецким. Все сидящие за столом не издавали и звука, но не сводили взгляда со столпа российского бизнеса.

— Какая вонь!

— Это устрицы, дедушка. Деликатес!

— Деликатес? — передразнил Леонору Аристарх Дудецкий. — В сортире лучше пахнет…

Он поднялся с места и повернулся к сыну.

— Для того чтобы тебе помочь, Александр согласился терпеть лишения и голод, а ты сидишь здесь и празднуешь? — в его голосе прозвучал сдерживаемый гнев. — Что, хотел бы я знать?

— Странно слышать от вас эти слова, — Евгения Николаевна бросилась на защиту мужа, — вы же сами выставили эти чудовищные условия, обрекли несчастного мальчика на страдания, — она приложила платок к глазам.

— Но я-то не праздную, как вы, — отозвался Аристарх Дудецкий, — к тому же я его не люблю, но вы твердили, что любите. Так что стало с вашей любовью? Да ладно, я не за этим пришёл. Ты подписал документы, прежде чем получил деньги на покупку американской компании?

Младший Дудецкий кивнул головой.

— Читал то, что подписывал?

— Вы меня обижаете, папа. Зачем?

— Не имело смысла, — согласился с сыном старший Дудецкий и продолжал: — Тем более что деньги, не подписав документы, ты бы не получил. Я хочу коротко пояснить то, о чём шла речь в этих документах. Так как речь идёт о займе в полтора миллиарда долларов, все фирмы, все активы, всё имущество, даже личные счета в банке, которые принадлежат тебе, вообще всё переходит под залог корпорации «Русская нефть». С сегодняшнего дня ты и твоя семья не сможете потратить ни единого рубля без особого указания президента.

— Вы не можете поступить так со мной, — вскричал младший Дудецкий, мгновенно покрывшись потом.

— Есть другой вариант — до полного погашения долга.

— Вы издеваетесь надо мной? Это же будет в лучшем случае через десять лет!

— Значит, оставляем первый вариант — без особого разрешения президента компании «Русская нефть».

— Но это же вы, папа.

— Уже не я!

— Как не вы? — младший Дудецкий был просто потрясён словами отца. — А кто же?

— Александр! — последовал ответ. — Я подписал все бумаги. Отныне он является президентом компании. Я больше не имею полномочий. Обращайся к нему.

С этими словами Аристарх Дудецкий поднялся и неторопливо направился к выходу из ресторана. За спиной он слышал, как его сын кричал:

— Что он со мной сделал? Что сделал? Я даже за этот приём не смогу расплатиться. Где Александр? Надо найти Александра!

Усевшись в машину Аристарх Дудецкий от души расхохотался.

Ну что, получили? Теперь он мог поклясться, что все только и будут думать что об Александре.

— Поехали домой, Максимыч!

Шофёр завёл машину, и лимузин Аристарха Дудецкого отправился в обратный путь.

Тем временем Александр, который и представления не имел, что происходило в Москве, сходил с автобуса в родном городке Яны — Красноармейске. Первое впечатление заставило его поморщиться. «Город — слишком сильно сказано для этой глухомани», — подумал он, осматривая полуразвалившееся здание автовокзала. Метрах в ста от автовокзала возвышался купол церкви, а если выражаться точнее — это был большой бревенчатый дом с крестом на крыше. Вокруг автовокзала расположились несколько одноэтажных магазинов, вокруг которых сновали одиночные фигуры людей. Ни на одном магазине не было нормальной вывески. Несколько видавших виды машин и двухэтажные дома, которые стояли ровным рядом с левой стороны.

— Насмотрелся? — послышался голос Яны.

Александр с удручённым видом повернулся к ней.

— Это не Москва, Саша. К тому же ты сам хотел попасть в такое место!

— Я просто не совсем ясно представлял ваш город, или, правильнее сказать — деревню. На большее, по моему мнению, она не тянет!

— Пошли, — Яна ободряюще улыбнулась ему и потянула за рукав.

Делать было нечего. Александр поплёлся за ней.

— Это улица Мира. Начало улицы, — пояснила Яна, — она у нас длинная и считается центром. Мы живём в середине улицы, в самом лучшем месте. Отец десять лет назад выкупил тридцать соток земли. А потом он построил на ней дом и кафе. Ты меня слушаешь?

— Слушаю, — Александр шёл рядом с Яной по обочине дороги и постоянно вертел головой, стараясь запоминать всё, что он видит. По дороге навстречу им шли две молодые девушки. Поравнявшись с ними, они поздоровались, при этом бросая украдкой взгляды на Александра.

— Мужа из Москвы привезла, а, Яна? — спросила одна из них, и обе засмеялись.

Яна только головой покачала им вслед.

— Это мои одноклассницы, — пояснила она, — одно время дружили, потом разбежались. Да, чуть не забыла. Здесь все здороваются. Так что если поздороваются, ты тоже ответь, хорошо?

— Можно было не говорить об этом, — буркнул Александр.

Начиная с этого момента его раздражение начало расти как снежный ком. Каждый, кто попадался им навстречу, совершенно бесцеремонно останавливал их и начинал допытываться у Яны, как она жила в Москве. При этом почти все поглядывали на Александра. Он на их лицах читал вопросы наподобие: «А кто этот парень в шапочке?»

Но то ли они не решались задать этот вопрос, то ли его хмурое лицо останавливало их, неизвестно. Никто его так и не задал. Зато задала мать Яны, чуть ли не выбежавшая им навстречу. Раиса Петровна, мать Яны, с первого взгляда понравилась Александру. Она несколько раз крепко поцеловала Яну, а потом прижала к груди и долго не отпускала. И лишь после трогательной встречи с дочерью она повернула лицо к Александру и при этом умудрялась вопросительно поглядывать на дочь.

— Познакомься, мама, это мой муж Александр, — с совершенно серьёзным видом представила его Яна, — мы с ним в Москве познакомились. Правда, расписаться не успели, но зато преуспели в другом. У нас скоро ребёночек будет.

Яна встала рядом с Александром и полуобняла его за плечи.

— Что скажешь, маманька? Подходим друг другу?.. А ты бы лучше рот закрыл, — посоветовала она Александру, но он её не слышал и стоял по-прежнему с открытым ртом.

Раиса Петровна переводила взгляд с дочери на Александра и в смятенье произносила одно и то же слово: «О господи, о господи!»

Наконец первый шок у неё прошел, и она накинулась на дочь с упрёками:

— Как отцу-то сказать? Никому слово не сказала…

— Она шутит, — счёл своим долгом вмешаться Александр, который наконец пришёл в себя, — разыграла вас.

— Разыграла?

— Маманька, мне не нравится твой взгляд, — Яна на всякий случай спряталась за спину Александра.

Раиса Петровна некоторое время с явной угрозой смотрела на Яну, но потом не выдержала и улыбнулась.

— Ладно, идите в дом. Вечером поговорим, когда работу закончу!

Сказав эти слова, Раиса Петровна повернулась и поспешно направилась в сторону одноэтажного здания с довольно симпатичным видом и красивой рекламой.