— Твои гарантии, что нас не пошлют подальше? — недоверчиво, но уже гораздо спокойнее, поинтересовался Кимэра.

— Я же и говорю! Они сами контакта хотят, так сказать. Посла просто выбрали плохого, раз он промолчать неспособен; ну чего тут сказать, первый блин комом выходит. Так что, если даже мы и сцепимся, то ради бога, потом все равно помиримся. А не знаю как вам, но мне это и нужно, так как информация на дороге не валяется. Ну я это уже говорил.

— Второй, пошел нахер со своей теорией заговора.

— Какая теория, ты о чем? Бро, ты подумай: сам же получишь возможность сделать из своей новой подружки отбивную. Кимэра-доно тоже только выигрывает, так как в результате сможет утрясти ситуацию, и имидж "Синамуры" останется незапятнанным. А я ему помогу в процессе. Вот для Сэа не знаю, в чем выгода, правда…

— А Вольфр-Икаругу кто будет откачивать, если вдруг? Вы двое, что ли? — удивилась та. — Нетушки, а я тут на что?

— Троян тебя разберет, на что, честно говорю. Но я думаю, что план хороший, нет?

— Отличный. Теперь надо, чтобы с ним согласилась другая сторона. А ее еще надо найти.

— Ну, это я переложу на тебя, Аоки, ты у нас счастливый оператор радиоэлектронного эш-ка. И уломать на помощь в осуществлении плана Сиэля — твоя забота. В общем, цели ясны, задачи определены: за работу, tovarischi!

Уже в который раз я прибегаю к фразе "повисло молчание". В этот раз оно шаталось недолго, прежде чем окончательно рухнуть.

— А отчего это ты по-русски говорить пытаешься, а, Второй? — вкрадчиво поинтересовалась Сэа.

— Пытаюсь и пытаюсь. Может мне нравится. И вообще, хочу Москву посмотреть!

— Хрен ли ты там не видел? Город как город.

— Так там же эти их высотки в стиле ампира какого-то. Говорят, русские тратят на их постройку годы! Вся эта лепнина, скульптуры на фасадах, все дела, это вам не кондоминиумы бацать из подручных материалов!

— Картина карандашом: Лейдзи Вольфр-Икаруга, великий ценитель архитектуры с идеальным вкусом!

— Ну, у меня же должен хоть какой-то вкус быть! — ощерился Лейдзи, выставив перед собой ладони. — В общем так, дорогуши, а чего вы тут еще делаете? Аоки, ноги в руки и шуруй, организационные вопросы я не просто так в твоем ведении оставил. А не, я пойду с тобой, проконтролировать-то надо…

Кимэра пожал плечами. Они действительно ушли сразу же — заниматься организационными вопросами, оставив нас с Темпести одних. Без умысла, само собою.

Тем не менее, я свалил сам, и было здорово похоже, что мне было все-таки стыдно.

Забредя в какой-то дальний угол второй палубы "Манты", я уткнулся лбом в когда-то снежно-белую стену, давно пожелтевшую от старости и запустения, пропитавшего здесь каждый миллиметр стен, потолка и пола.

Дальше так продолжаться не может. Нытьем ничего не добьешься. И так далее. И будущее мне никто не подарит, кроме меня самого.

Но сначала — "Нордлюфтцуг". Идея Второго, хотя я до сих пор искренне полагал его помешанным на всей этой фигне с КЭГ, мне неожиданно пришлась по вкусу. В конце концов, Хильда Дорнье пыталась убить меня. А я слишком ценю свою жизнь. Наверное, и до этого я ценил ее для того момента, когда возьмусь за ум. Ничего, что такая мысль только что пришла мне в голову, зато она выглядела красиво.

Кхм. Подытожим.

"Нордлюфтцуг". Я уничтожу его.

Не "одержу победу", не "выведу из строя", а именно "уничтожу". До основания, чтобы восстановлению не подлежали все 100 %.

Так говорят напрочь одинаковые герои в детских мультфильмах, но ничего, тоже сойдет.

— Я уничтожу его. — прошептал я. — Во что бы то не стало!

***

Область Белуджистан, временная стоянка оперативников "Миллениума"

— Мы приходим к выводу, что вы не оправдываете доверия, Виндикатор. Вы и ваша доморощенная опергруппа. — прогремел голос из динамиков возвышавшегося над стоянкой бело-фиолетового эш-ка. Желтые глаза машины гневно пылали из-под скрывавшего голову шлема-капюшона. Из исполинских кадил, подвешенных на плечах, поднимались прямо-таки клубы дыма, наполнявшие все еще жаркий вечерний воздух вонью ладана. Тихо ревел синий язык пламени на конце длинного ствола огнемета, который эш-ка держал в руке; другая рука лежала на яблоке рукояти увесистой булавы. Вдобавок за головой эш-ка был смонтирован светящийся полукруг нимба, а из-за спины торчали сложенные вверх крылья модуля воздушного развертывания.

Фиолетовые пластины на наплечниках украшали два белых латинских креста, по одному на каждый наплечник, а на нагруднике была нанесена надпись: "ISRAFEL".

— Нижайше прошу прощения. — произнес Инграм, твердо зная, что сидящий внутри оператор его услышит благодаря мощным направленным микрофонам, которые и звук полета комара бы расслышали.

— Нам не нужны ваши извинения. — загремел в ответ "Израфель". — Эта мерзость, Чхонли, сейчас в Тегеране. Отправляйтесь туда и вытащите его на свет Божий. Неужели это настолько сложно?

— Не в нашей компетенции было его искать. Мы — солдаты, а не ищейки.

— Вы бы облегчили нам работу и избавили себя от угрызений совести. — безаппеляционно заявил оператор эш-ка. — Но уже ничего не поделаешь. У вас есть ваше задание, Виндикатор. Выполняйте его.

— В таком случае, у меня есть вопрос на его счет.

Динамики "Израфеля" издали похожий на грохот небольшого камнепада звук, который Виндикатор интерпретировал как хмыканье, сильно искаженное мощностью динамиков машины.

— Спрашивайте. Я отвечу.

— Чего такого важного в этом задании?

— Важного? — эш-ка не изменил своей позы, но по продолжительной паузе было ясно, что его оператор крепко призадумался. — Многое. "Кидо Эревейта Груп" хотела уничтожить то, что мы охраняем. Вы слышали про Святой Грааль, Виндикатор?

— Вам в какой интерпретации? Библейской или конспирологической? Про то, во что там верят какие сектанты, я понятия не имею.

— Разумеется, только в библейской. Но предположим, что слышали. Что ж: мы, Крестоносцы Святого Престола, охраняем… ну, то, что для удобства можно назвать Граалем. Мы и сами не понимаем, что это такое. И не понимаем, как оно перешло дорогу КЭГ, и почему Вань Чхонли хотел его уничтожить и сейчас пытается сделать это. Но мы обязаны его остановить. А вы в этом нам помогаете. Это большая честь, Виндикатор.

— Я не сомневаюсь. А теперь, сир, последний вопрос: а почему вы все это так легко мне сообщили?

"Израфель" рассмеялся искаженным динамиками смехом:

— Сами посудите, Виндикатор: а поверит ли вам кто-то, если вы это расскажете?

Ответ Инграма потонул в грохоте двигателей эш-ка, оторвавших его от земли и поднявших ввысь. Где-то на высоте уже крылья модуля разложились, и "Израфель" начал стремительно удаляться, пока не пропал не только из поля зрения, но и с радаров.

— Он меня так и не дослушал. — хмыкнул Виндикатор, оттряхивая рукав от поднявшейся при взлете машины пыли. — А ведь я думаю, что поверят. Найдутся, в общем, те, кто поверит.

— "Синамура"? — тихо спросила стоявшая чуть позади Хильда Дорнье.

— Она самая. Я больше чем уверен, что твоя… уже вчерашняя вылазка разожгла их любопытство. Нам остается только дать себя найти.