Одно к одному. Не удивительно, ведь у Мастерса теперь постоянно был такой вид, словно он опасается чего-то такого, чего другие не видят. Когда домики кемпинга мало-помалу опустели, Хоган сказал себе, что так даже лучше. Теперь он сможет целиком посвятить себя тому, чтобы выследить проклятое ухмыляющееся привидение и покончить с ним раз и навсегда. Еще не слишком поздно возместить ущерб, нанесенный его доброму имени и банковскому счету.

При этом он старался не примешивать к этим прозаическим расчетам мысли о Джулии. Она не появлялась в кемпинге уже несколько недель, и в подобных обстоятельствах он не видел способа уладить затянувшуюся размолвку.

После того, как в него выстрелили во второй раз, Зеленолицый не показывался так долго, что Хоган уже почти потерял надежду поохотиться на него. Однажды днем он угрюмо разбирал погреб в избушке. Вытянув здоровенную коробку с целью пустить ее на растопку, он встряхнул пару раз для проверки и с удивлением обнаружил, что из нее посыпались маленькие странные предметы. Хоган глянул на них внимательно, нахмурился и подобрал с пола.

То были крошечные мумифицированные тельца колибри некоего тропического вида с длинным изогнутым клювом и длинным, ярко окрашенным хвостом. Только и можно было по клюву и хвосту их опознать: кости, кожа и мясо представляли собой съежившиеся комочки сомнительной прочности, напоминающие сухую смолу. Вспомнив о мертвой змейке, от которой он отогнал Зеленолицего возле ледника, Хоган повертел в слегка подрагивающих от волнения пальцах птичьи трупики.

Внезапно ему стало ясно происхождение кемпингового привидения. Как же он раньше не догадался? Два месяца назад он отнес коробку с тельцами колибри в погреб. В то время в ней находилась и огромная гроздь зеленых бананов, полученных им от оптового торговца фруктами…

Зеленолицый, конечно, был существом плотоядным, но питался каким-то особым, странным способом. За последние недели в окрестностях кемпинга почти не стало мелкой лесной дичи, даже птицы, казалось, облетали владения Мастерса стороной. Когда гроздь бананов погрузили на корабль в Бразилии или на каком-нибудь острове в Карибском море, Зеленолицый, тогда, должно быть, еще в виде семечка прибыл сюда вместе с нею, прилипнув к тельцу одной из убиенных им птичек.

Затем что-то, возможно, просто холодный северный климат, подействовало на него так, что естественные ограничения в росте перестали действовать, поскольку каждый раз, когда Хоган его видел, он становился все крупнее и крупнее. В его строении не было ничего, хотя бы отдаленно напоминающего скелет, который мог бы сопротивляться безостановочному росту. Зеленолицый также не напоминал никого из известных представителей животного или растительного сообщества, ибо существа подобного размера не могут жить по соседству с человеком и не привлекать к себе его внимание. В то время как в обычных условиях Зеленолицые вырастали максимум до полуметра в высоту, им вполне могло бы хватить ума и бдительности, чтобы укрыться от зорких глаз наблюдателей в каких-нибудь роскошных тропических лесах, даже если не принимать в расчет их непостижимую уловку — в одну секунду становиться прозрачными.

Однако проблема, стоящая перед Хоганом, была исключительно практического свойства. В очередной раз почуяв возле кемпинга едва уловимый запах оранжереи, он понял, что у него созрел план. Его ближайший сосед Пит Джеффрис, который поставлял Хогану почти всю провизию с фермы, что находилась в двух километрах дальше по дороге в город, владел огромным, свирепым псом с ярко выраженными наследственными чертами эрдельтерьера. Эта бестия по имени Старина Батлер имела репутацию лучшего следопыта во всем графстве.

Хоган смог заполучить Батлера под тем предлогом, что неподалеку от болотистой озерной заводи обосновался упитанный олень. Пит не имел ничего против внесезонной охоты, поскольку они с Батлером были известны как пара самых отпетых браконьеров на сто километров вокруг. Он свистнул свою собаку и передал поводок Хогану, предупредив, что лучше все же не попадаться на глаза всевидящему лесному инспектору.

Маслянистый запах раздавался под березами столь отчетливо, что Хогану казалось, будто он сам готов взять след. К сожалению, этот запах не говорил собаке ровным счетом ничего. Хоган не выпускал из рук ружье, но Батлер, добросовестно пыхтя и стуча когтями, рвался преследовать любую добычу, от кроликов до медведя, но совершенно не желал или не мог понять, что призван сюда, дабы найти тварь, которая источает аромат оранжереи. Опустив нос, он проделал несколько десятков шагов в направлении Зеленолицего, ставшего прозрачным, но затем, игнорируя команды Хогана, вернулся к березе, аккуратно обнюхал подножие и явственно продемонстрировал все, что он думает о происходящем. В конце концов, он присел на задние лапы и воззрился на Хогана недобрым и озадаченным взглядом.

Хогану ничего не оставалось сделать, как отвести пса обратно, сказав Питу Джеффрису, что пришлось прекратить браконьерскую вылазку вследствие внезапного появления лесничего. Когда Хоган вернулся к избушке, то услышал, как звонит телефон, и бросился к нему с поспешностью, удивившей его самого.

— Алло! — крикнул он в трубку. — Алло! Джулия! Это ты?

Ответа не последовало. Хоган прислушался и услышал в трубке несколько голосов, они смеялись и разговаривали. Затем где-то слабо хлопнула дверь, и кто-то приглушенно сказал:

— Привет, Уитни! Как дела, старина?

Она звонила из магазина, наверное, просто хотела узнать, что он поделывает. Ему показалось, что он чувствует трепет ее дыхания.

— Джулия, — мягко воззвал Хоган, напуганный ее молчанием. — Что случилось, дорогая? Почему ты молчишь?

Он услышал, как девушка отрывисто вздохнула. Затем раздался щелчок опустившейся на рычаг трубки и короткие гудки. Остаток дня он провел, изо всех сил стараясь отвлечься уборкой домиков. Прикинув, сколько дней прошло с тех пор, как опустел последний из них, он решил, что еще одной причиной, по которой никто здесь больше так и не появился, было то, что зловредина Уитни Аллисон, занимая стратегическую позицию у городской автобусной остановки, направляет туристов в другие кемпинги. Однако, сказал себе Хоган в очередной раз, никто ему здесь и не нужен, это только может все усложнить, пока не решена проблема Зеленолицего.

Но для чего звонила Джулия? Что это означает?

В ту ночь светила полная луна. Около десяти часов, переделав к тому времени всю возможную работу, Хоган устало присел на ступеньках избушки и зажег сигарету. Он намеревался спокойно все обдумать в ночной тиши, но вместо этого продолжал твердить про себя, что должен же быть какой-то способ, чтобы изловить этого хитрого зеленорылого мерзавца.

Медленно поглаживая щеки, он повторял:

— Я должен что-то сделать! Должен что-то сделать! Должен…

Если не сделать, то у него сдадут нервы.

Сварливый лай Старины Батлера с фермы Джеффриса нарушил ночную тишину на востоке, и внезапно Хоган уловил звук характерной маленькой запинки в тарахтенье, которую всегда производил мотор малолитражки Джулии, когда она сворачивала с дороги к кемпингу.

Но радостная дрожь, мигом поднявшая его на ноги, вскоре была умерена новыми опасениями. Даже если Джулия приехала сказать, что простила жениха, придется объяснить, почему он вел себя подобным образом. Но объяснить это было невозможно. Она просто решит, что он лжет или спятил. Нет, отчаянно подумал Хоган, этого делать нельзя. Придется отослать ее обратно…

Он снял с крючка на двери карманный фонарик и печально потрусил навстречу, представляя, как появится ее машина, подпрыгивая на ухабах проселка. Затем он вдруг понял, что, не доехав до избушки около полукилометра, машина остановилась.

Озадаченный, он принялся ждать. На этом расстоянии было прекрасно слышно, как Джулия со скрипом врубила передачу, затем выключила, и сразу наступила тишина. Старина Батлер тоже затих, подозрительно прислушиваясь, хотя тоже знал звук машины Джулии. Больше во всей округе слушать было некому — Джеффрис с женой накануне днем уехал в город и до завтрашнего утра не вернется.