В действительности, если Кремль и советовался тогда с кем-то по каким-то важным вопросам, так это в основном с людьми, сыгравшими ключевую роль в победе Ельцина на президентских выборах 1996 года, главным образом входившими тогда в так называемую Аналитическую группу Чубайса, в которую, кстати, среди прочих входил и Березовский. Выделялся ли он тут среди прочих? На этот счет мнения разные.

Демонизация образа Березовского не имеет под собой никаких оснований, полагает Валентин Юмашев. Он действительно умный, талантливый человек. Сильный политический игрок. В каких-то вещах он действовал быстрее, чем власть. Какие-то вещи предвидел лучше, чем мы. Например, по Красноярску (это мы уже знаем. О.М.) я ему проиграл: я тогда пытался провести на губернаторских выборах действующего губернатора Зубова, а он провел Лебедя. Но в принципе его роль в формировании политики Кремля была отнюдь не больше, чем роль Чубайса, Малашенко, Ослона…

Иного мнения придерживается сам Анатолий Чубайс:

Что бы о Березовском ни говорили, это политический креативщик такого фантастического класса, которому нет равных в стране, это точно. По способности создавать реализуемые идеи Березовский просто на голову выше всех известных мне политиков, не говоря уж о политтехнологах.

И еще о самом слове «семья». Вообще-то у каждого лидера есть своя команда какой-то круг особенно близких ему людей, доверенных лиц, официальных и неофициальных советников. Так бы и сказать команда Ельцина. Однако противники тогдашнего президента где-то летом 1999-го придумали вот эту «семью». Придумали, надо сказать, довольно ловко: с одной стороны, это слово как бы содержало намек, что всем в Кремле заправляют ельцинские родственники Татьяна Борисовна, а может быть, и Наина Иосифовна, с другой, «семья» это ведь из мафиозного, сицилийского лексикона. Стало быть, понимай так: там, в Кремле, все опутано мало того, что родственными, но еще и мафиозными связями. В общем, надо сказать, очень остроумная, очень живучая оказалась придумка…

Забавно, что тема огромного влияния «семьи» растянулась на годы. Уже и самого Ельцина не было, и большинство его главных советников разметало по белу свету, либо же задвинуло куда-то в политическое небытие, а разговоры на эту тему все продолжались. Вот и сейчас, когда пишу эти строки (конец декабря 2007 года), тележурналист Киселев (кстати, один из тех, кто и придумал «семью») по «Эху Москвы» глубокомысленно обсуждает с политологом Малкиным вопрос: выдвижение Дмитрия Медведева на пост путинского преемника это успех «семейных» или же каких-то других?

В общем, если отвлечься от пропагандистских ярлыков, команда она и есть команда. Вполне нормальное дело. Правда, некоторой особенностью ельцинской команды было то, что в нее входило несколько политически активных миллиардеров, таких как Березовский, Абрамович. В плане пропагандистских противостояний, это, без сомнения, было ее слабостью, одной из ахиллесовых пят. Можно даже сказать, присутствие этих джентльменов делало «позднего» Ельцина беззащитным перед градом разящих стрел многочисленных «доброжелателей». Но чем-то этот очевидный минус, видимо, компенсировался…

Другая особенность в последние годы, а особенно в последние месяцы ельцинского правления, по мере снижения работоспособности президента, создавалось ощущение, что центр тяжести при принятии решений все больше перемещается от него самого к его советникам. Это опять-таки позволяло «друзьям» Ельцина раздувать, раскочегаривать версию о всесилии «семьи»…

Итак, Ельцин снова выдвинул Черномырдина на пост премьера. Как уже говорилось, поддержка у этого кандидата была мощной. Трудно было себе представить, что на его пути к столь знакомому для него премьерскому креслу могут возникнуть какие-то серьезные преграды. Однако уже на следующий день после объявления Ельциным его решения появились первые признаки того, что этот путь не будет легким. 24-го утром думская фракция КПРФ, а также депутатские группы аграриев и «Народовластие» призвали Ельцина отозвать кандидатуру Черномырдина, которую он представил в Думу. Дальше больше. С аналогичным требованием в этот же день выступил Совет Госдумы: большинством голосов он принял решение поручить спикеру палаты Геннадию Селезневу обратиться к президенту с просьбой отозвать соответствующее письмо-представление, касающееся Черномырдина. Правда, это было мотивировано тем, что сначала, дескать, кандидат должен представить программу нового правительства, тем не менее, такая позиция думского руководящего органа ничего хорошего кандидату в премьеры не обещала.

Однако Ельцин, только что вернувшийся из отпуска, твердо стоял на своем…

Вроде бы все ясно: возлагая на Черномырдина задачу обеспечения преемственности власти на будущих президентских выборах, Ельцин тем самым сообщал, что сам он не собирается в третий раз идти на выборы (такие предположения в ту пору не однажды высказывались). Однако Кремль, видимо, все же решил оставить для этого третьего ельцинского хождения во власть некоторую щель, маленькую-маленькую щелочку. Растолковывая журналистам смысл соответствующего пассажа в обращении президента, его пресс-секретарь Сергей Ястржембский заявил довольно туманно:

Думаю, что об этом (то есть о возможном участии Ельцина в президентских выборах в 2000 году. О.М.) надо спросить президента, но если вы сопоставите все, что президент говорил раньше об этом, сегодня вы увидите в этой теме новые аспекты. А далее полагайтесь на свое чутье.

Какое ж тут требуется особенное чутье, если Ельцин вроде бы прямо говорит: основной смысл нынешнего представления Черномырдина обеспечить преемственность власти в 2000 году?

Вообще-то, фактически объявляя Черномырдина своим преемником, Ельцин, по-видимому, допустил некоторую оплошность. Во-первых, он уже не раз делал подобные заявления, не имевшие никаких реальных последствий. В роли «преемников» побывали Немцов, Лебедь… Так что такого рода заявления уже довольно заметно девальвировались, тем паче, что делались, как и в данном случае, задолго до выборов. Во-вторых, в недрах самой Думы было достаточно претендентов на президентский пост Зюганов, Жириновский, Явлинский… и обретать в лице Черномырдина сильного, поддерживаемого самим президентом, соперника им было вовсе ни к чему. Об этом прямо сказал вице-спикер Думы Михаил Гуцериев:

Ельцин назвал его (Черномырдина. О.М.) своим преемником. В результате шансы на утверждение Черномырдина сошли на ноль, поскольку в Думе есть пять собственных кандидатов в президенты, включая Геннадия Зюганова. Теперь голосование руководимых этими кандидатами фракций предрешено.

Кстати, занятное заявление сделал тогда спикер Госдумы Геннадий Селезнев. Он сказал, что не исключает возможности досрочного ухода Бориса Ельцина с поста президента. В таком случае «по Конституции до выборов нового главы государства» обязанности президента будет исполнять Виктор Черномырдин. То ли обостренное политическое «чутье» подсказало Селезневу такую возможность, то ли он хотел намекнуть депутатам: не исключено, что опасность воцарения Черномырдина в Кремле ближе, чем они думают.

Так или иначе, думское сопротивление назначению Черномырдина действительно увеличивалось. Во второй половине дня 24 августа с критикой ельцинского решения выступила думская фракция «Яблоко». В распространенном ею заявлении говорилось, что у власти, предлагающей очередную кандидатуру премьера, по-прежнему нет помыслов «о серьезной программе реформ и честном диалоге с конструктивной оппозицией» и что «результатом такой политики явится еще большая деградация российской экономики».

Лидер «Яблока» Григорий Явлинский заявил, что сам готов занять пост премьер-министра и предложить программу вывода страны из кризиса. В этой связи, естественно, за кандидатуру Черномырдина «яблочники» голосовать не будут.