– И вам он идет, – сказал Баймурзин. – Это не комплимент.

– Да нет… О, боги, Навь, старая ты кошелка! – мне он нравится! И ещё, не для протокола, мужики, вот что… Когда я его примерила, дурацкий этот венец, я вдруг ощутила, что перестала бояться, – Ларкин почесала бровь. – Странное состояние… Возможно, я просто свихнулась.

– Ну, это не самое страшное, что может произойти с человеком, – мудро сказал опытный Баймурзин. – Гораздо страшнее – не сойти с ума, когда нужно. Вот такое мое скромное мнение.

– Волчара, – позвала Хелен Джей. – Эй, Волчара, что с тобой?

– Мадам, вы что, все это всерьез?! – спросил Нурминен.

(Документ 7)  

ОТЧЕТ-БЕСЕДА МАЛЛИГАНА Д. И КАКАЛОВА З. С ХЕЛЕН ДЖЕЙ ЛАРКИН.  

СОДЕРЖАНИЕ: НЕКОТОРЫЕ КОММЕНТАРИИ К АУДИОЗАПИСИ СО СЛЕДУЮЩЕГО УСТРОЙСТВА ШУРМОВИКА «КАЛИГУЛА», СДЕЛАННОЙ ВО ВРЕМЯ ЭВАКУАЦИИ ГРУППЫ МАЛЛИГАНА СО СТРАННОЙ ПЛАНЕТЫ.

ДОКУМЕНТ СУЩЕСТВУЕТ В ЕДИНСТВЕННОМ ЭКЗЕМПЛЯРЕ.

СТЕПЕНЬ ЗАЩИТЫ: 1.

ЛИЧНЫЙ АРХИВ ЛАРКИН Х.Д.

ТЕКСТ:

МАЛЛИГАН: Смотрите, госпожа полный стратег-мастер, генерал, Большой Шеф…

ЛАРКИН: Без комплексов, бычок. Некогда.

МАЛЛИГАН: Есть, сэр. Вот смотрите. Это я – по хронометражу… вот здесь он сбоку… странно.

ЛАРКИН: О боже… Бычок, просто – показывай пальцем. Что странно?

КАКАЛОВ: Дон, давай я.

МАЛЛИГАН: Так тебя ещё нету. Вот это и странно. У меня же ещё связи со штурмовиком нет, как же он меня записывал? Я только-только шлем на тебя, Збых, напялил, сижу у водопада и разыскиваю штурмовик. Вы не поверите, Мамаша, я даже чуть струсил, когда – гляжу, рация аварийного контейнера работает, а "Калигулы" нет. Ну нет как нет, на орбите! Я подумал – сбили, и хана нам. Ну я распаковал тогда сканер, подключился к панели на спецкостюме – рацию я сразу же утопил, по инструкции, – и сижу, кручу настройку, выть хочется.

КАКАЛОВ: А я…

МАЛЛИГАН: А ты ещё в ауте.

КАКАЛОВ: Тьфу! Заткнись, Дон, это тело мое в ауте, а я совсем не в ауте. Я ищу тебя, подключаясь к пассивным датчикам Системы, Хелен Джей, они там – то камешек, то травинка, больше миллиона каналов по всему материку, где ни попадя.

МАЛЛИГАН: Ух ты! И нашел?

КАКАЛОВ: Нашел…

ЛАРКИН: Ладно. Маллиган, продолжай.

МАЛЛИГАН: Ну, только прошелся я по эфиру в пределах известной мне орбиты, только примерился переключиться на авторасширение – бам!

ЛАРКИН: Ой!

МАЛЛИГАН: Простите… Давайте я вытру… Бам! – возникает Директор. У меня в наушниках. К связи, кричит, вызываю группу Маллигана – кричит. Я ошалел. Верите? Ну, думаю, молодцы ребята, прорвались флотом, сейчас меня – и тело Збышека моего – поднимут наверх. Фиг! Нурминен, видите ли, эфирным существом присутствует. Я тогда не понял, сейчас только понимаю, что он… мгм… виртуально в Мешок проник. Увел, понимаете, мой корабль с орбиты, чер-те куда, а мы тут со Збигневом погибай во цвете лет! Ну, мы в поле, нервы, сами понимаете, на взводе, ну я ему и высказал… это вот тут, по хронометражу, а запись уже идет… вот, я пальцем показываю… давайте это мы промотаем. Я тут ругаюсь.

КАКАЛОВ: Ну, Дон, ты трепло, матка боска, ну ты трепло!

ЛАРКИН: Тогда скажи ты что-нибудь. Отдохни, бычок.

КАКАЛОВ: Мы встретились с Волчарой на околосистемном "болоте"… Знаете, Мама, что такое "болото"?

ЛАРКИН: Нет.

КАКАЛОВ: Любая крупная компьютерная система образует от себя по своей периферии остаточное нестойкое излучение. Куски удаленной информации, эхо, отражаемое от плоскостей перемещающейся по внутренним сетям информации, унесенная конвекционным просачиванием жесткая информация, "испарившаяся" информация, и так далее. В киберспейсе "болото" имеет вид хаотично перемещающихся в таком тумане крупных и мелких островков. Гулять там довольно опасно. Понятно? Вот тут меня Волчара и нашел. Мы коротко переговорили, он меня подгрузил жесткой памятью, я немного воспрянул. Хорошую мы, кстати, с ним программу написали, чтобы меня подгрузить… Я вернулся вниз, каким образом – не спрашивайте даже, начисто не помню, что я там хакнул… Стал искать себя и Дона. "Калигула", тем временем, подошел к планете. Это вам сам Нурминен подробно обскажет. И мы с ним, получилось, одновременно выскочили к озеру, он по радио, а я с датчика поблизости. И тут я увидел самолет.

МАЛЛИГАН: Это я виноват, наверное. Я микробокс с девчонкой открыл, пеленки ей поменять, а ее видно тут же и засекли, по неэкранированному микробоксом имплантанту. Ну и они прилетели, четверо на самолете, – разбираться, что да как…

ЛАРКИН: Вот этот момент я не понимаю. "Дон, не стреляй в него, это я!" Какалов.

КАКАЛОВ: А это я в него влез. Это были эффекторы, Мама. Биороботы. Управляемые по сети, сетью же, Системой. Я прервал ее связь с одним из них, а поскольку места у него в пассивном процессоре, в голове то бишь, хватало, я полностью в него и переместился. И повернул, так сказать, автомат в нужную сторону.

МАЛЛИГАН: Ну и дали мы им, Мама, сэр!

КАКАЛОВ: Не так чтобы дали, но самолет сбили. "Калигула" был уже на подходе, но мне нужно было вернуться в себя. У меня были координаты самого ближайшего к водопаду крупного коммуникационного порта. Я отправил Дона со мной на санях туда, а сам прикрывал отход. Убил я, по-моему, двоих, третий очень верткий попался, а тут у меня и патроны кончились. Дону спасибо, и нашему Макропулусу – мое тело они доставили к порту очень быстро, минут за десять. Что наверху происходило, над планетой, я не знаю… Дон говорил – беспилотный корабль, управляемый кибером Авраамием, подорвал собой какую-то орбитальную ракетную батарею… Ужасная каша, Странная Система – она как спрут с тысячью щупалец, на орбите возник целый город-крепость, за несколько минут.

МАЛЛИГАН: Но штурмовик прорвался.

КАКАЛОВ: Да, штурмовик прорвался. Но я уже был в себе, и без сознания. Больше ничего сказать не могу.

МАЛЛИГАН: Я его затащил в корабль, бросил в кресло, пристегнул, пристегнулся сам, – и врезал по газам.

ЛАРКИН: Как ты вышел из Мешка, Маллиган?

МАЛЛИГАН: Ей-богу, не знаю, Мама. Спросите у господина статского советника Нурминена. Он сидел в киберпилоте. Как зеркало перед глазами разбилось, в ушах хлопнуло, – и я уже в открытом космосе, со всех сторон пеленги, я вычислил, где "Ямаха", направился к ней, вы меня перехватили, и я развернулся к "Стратокастеру". Вот и все, Мама, сэр.