А мать лишилась чувств. Но мне она помочь

Не в силах все равно, и лучше я исчезну

Без ведома ее, как будто кану в бездну.

Да ведь и сам отец, - хоть сделал все, что мог,

Дабы спасти мне жизнь, - на смерть меня обрек.

Эгина

Отец ваш? Как же так? Он вдруг переменился?

Ифигения

Отец горячностью Ахилла оскорбился,

И мне он ненависть велит к нему питать.

А сердце мучится: оно не хочет знать,

Что мне запрещено сказать ему хоть слово.

Эгина

О, госпожа моя!

Ифигения

Увы, судьба сурова!

Безжалостней богов ко мне родной отец.

Ну, что ж, я покорюсь. Умру. Всему конец.

О, боги! Сам Ахилл!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Ахилл, Ифигения.

Ахилл

Идите вслед за мною.

Не слушайте угроз. Явитесь пред толпою,

Вкруг вашего шатра теснящейся сейчас.

Не бойтесь. Верьте мне, она пропустит вас,

Сама расступится, хоть меч мой в ножнах будет:

Один мой вид ее немедленно остудит.

Сюда спешит Патрокл, вступить готовый в бой.

Сынов Фессалии ведет он за собой,

Отборных воинов, среди которых каждый

Выказывал свою отвагу не однажды.

Рать фессалийская вас в отдаленье ждет:

Она сегодня ваш незыблемый оплот.

Преследователям мы противопоставим

Сплоченные ряды и твердо им объявим,

Что доступ запрещен к Ахилловым шатрам.

Вы плачете? Моим не внемлете словам?

Но ведь слезами вам не отвести угрозы.

Родитель ваш жесток: презрел он ваши слезы.

Ифигения

Мне это ведомо, увы, и потому

Удар смертельный я безропотно приму.

Ахилл

Хотите смерти вы? Оставьте речи эти!

Иль о торжественном связавшем нас обете

Успели вы забыть? И вам уж дела нет,

Что станет пуст без вас, немил мне белый свет?

Ифигения

С велением богов нам спорить не по силам.

Долг смертных - принимать, что властный рок судил им,

Не будет без меня вам белый свет немил:

Я умереть должна, чтоб счастлив был Ахилл.

Нельзя не думать вам о том, какую славу,

Троянцев одолев, пожнете вы по праву.

За это жизнь моя большая ли цена?

Отец хотел, чтоб я была пощажена,

Но слава не взойдет могучим урожаем,

Коль кровью жертв алтарь не будет орошаем.

Я лишь помеха вам. На благостных богов

Не сетуйте, Ахилл. Излейте на врагов

Ту горечь, что сейчас вам душу наполняет.

Приам уже дрожит, а Трою страх терзает:

За кровь из жил моих, за ваши слезы ей

Придется заплатить своею кровью всей

И морем вдовьих слез в опустошенном граде.

Спокойно встречу смерть я вашей славы ради,

Надеясь лишь на то, что тень моя порой

В воспоминаниях вам явится, герой,

Что смерть моя рассказ позволит величавый

Впоследствии сложить о днях побед и славы.

Прощайте ж навсегда, достойный сын богов!

Ахилл

Нет, не приемлю я прощальных этих слов.

Напрасно тщитесь вы внушить мне убежденье,

Что ваш родитель прав и что бесплодно рвенье

Того, кто отдал вам навек свою любовь.

Меня прельщаете вы славой вновь и вновь,

Для коей ваша смерть как будто бы условье.

Напрасно! Не предам, как трус, свою любовь я.

Смерть ваша на меня бесчестье навлечет,

Спасенье - принесет мне славу и почет.

Не умереть, а жить, уйти со мною вместе

Вот требованье к вам моей любви и чести!

Ифигения

Ослушаться отца, чтобы остаться жить,

И навсегда позор тем самым заслужить?

Презреть дочерний долг, отцовские седины?

Ахилл

Я будущий ваш муж и господин единый.

Мне это званье дать отец ваш сам был рад.

Он у меня его не отберет назад.

И коль обязаны отцу вы послушаньем,

Считаться надо вам и с тем его желаньем.

Что было истинно родительским, а вас

Заботит не отца, а деспота приказ.

Но действовать пора. Боюсь, что промедленье...

Ифигения

Гнев ослепляет вас. Хотите принужденье

Вы применить, чтоб я пошла за вами вслед,

И тем к одной беде прибавить много бед?

Нет, нет, не растопчу святых отцовских прав я.

Погибели страшусь я меньше, чем бесславья.

Оставьте же меня одну с моей судьбой.

Настолько не смогла я властвовать собой,

Чтобы не слушать вас, хотя грешно и это.

Но отвратить меня от моего обета

Вам не удастся, нет! Я честь свою спасу,

Своей рукой себя я в жертву принесу.

Сумею не принять я помощи обидной,

Сулящей мне удел ничтожный и постыдный.

Ахилл

Ну что ж, покорствуйте решению отца,

Коль смерть вам кажется заманчивей венца

Но о какой же вы толкуете обиде?

Так можно говорить, лишь страстно ненавидя

Того, кто сам готов на смерть для вас пойти.

Теперь уж ничего нет на моем пути,

И ярости моей ничто сдержать не может.

Спешите ж к алтарю, явлюсь туда я тоже.

Коль алчущим богам потребна кровь людей,

Еще их алтари так не купались в ней,

Как от моей руки то нынче совершится.

Но жизни вместо вас верховный жрец лишится,

Я размечу костер, и бревна поплывут

В крови, что палачи из жил своих прольют!

А если суждено средь общего смятенья

И вашему отцу пасть жертвою отмщенья,

То знайте: жизнь свою приносите вы в дар,

Чтоб на него навлечь губительный удар.

Ифигения

Послушайте меня!.. Ах, он ушел, жестокий!

Так исполняйте же свой замысел высокий,

О, боги! Пусть скорей я буду сражена,

Пусть утолю ваш гнев собою я одна!

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Клитемнестра, Ифигения, Эврибат, Эгина, стража.

Клитемнестра

За дочь готова я с несметной ратью биться,

А вами предана трусливо мать-царица.

Эврибат

О, государыня! Отдайте лишь приказ

Мы в битву ринемся и все умрем за вас.

Но нам не справиться с неисчислимым войском,

Мы можем только пасть в сражении геройском.

С разрозненной толпой нетрудно воевать,

Но ослепленную и яростную рать

Не одолеть в борьбе - она жрецу подвластна,

А он безжалостен: его молить напрасно.

Бессилен перед ним сам царь. Что ж делать нам?

Как многочисленным не уступить врагам?

Ахиллу, самому отважному Ахиллу

Невмочь переломить могучую их силу.

Сразиться жаждет он за вас, но кто бы мог

Сдержать неистовый, стремительный поток?

Клитемнестра

Нет, страха не внушит мне нечестивый пыл их.