На юте зазвучали трубы, и группы блестяще одетых джентльменов удалились, чтобы принять участие в послеполуденной трапезе. В этой эскадре, как и в большинстве других, еда подавалась только два раза в день, тогда как те, кто состоял в низшем ранге, сами готовили суточные рационы, склоняясь над огнем, разведенным на ящиках с песком в районе полубака.

Как обычно, если позволяла морская погода, сэр Френсис Дрейк обедал с помпой. Он откровенно наслаждался тем фактом, что сын бедного приходского священника может потчеваться, имея двух мальчиков на подхвате: один передавал ему еду или подставлял медный таз, в который он сплевывал воду при полоскании рта, другой готов был наполнить кубок из чистого золота сию же минуту, как тот становился пустым.

В большущем кресле с деревянной резьбой, обитом тисненой кожей, адмирал казался почти малышом, особенно если справа от него возвышалась фигура восседающего за столом старшего сержанта Энтони Пауэлла, великана валлийца со смуглым лицом. Последующим поколениям старшина будет известен как генерал-майор Пауэлл. Присутствовали также два полевых капрала Дрейка — позже ставших бригадирами. Генерал-лейтенант Карлейль с интересом отметил, что сегодня к адмиральскому столу приглашены в основном армейские офицеры. Дрейк, разумеется, получал немалое удовлетворение от того, что под его командованием оказались как флотские, так и армейские элементы.

Какое-то время адмирал молча старался разжевать кусок определенно жесткой говядины, задаваясь вопросом, догадываются ли другие о его беспокойстве относительно следующих нескольких дней. Они конечно же видели мощь Испании на суше и на воде, продемонстрированную ею в Средиземном море и Нидерландах, и все как один знали, какая ужасная доля поджидает еретиков, воюющих против самого его католического величества, если они попадают в плен. Едва ли нашелся бы за этим столом человек, не потерявший родственника или близкого друга по вине Святой инквизиции.

Тем не менее сердце Дрейка стучало сильнее при мысли, что он командует крупнейшей морской экспедицией, когда-либо отплывавшей от берегов Англии. Не то чтобы это была последняя такого рода эскадра или самая сильная: пройдет еще два-три года — и флот Англии получит те прекрасные корабли и галионы, которые сэр Джон Хоукинс проектировал и закладывал с неисчерпаемой сноровкой, проницательностью и воображением, — но она стала первой. И кто, интересно, должен будет командовать великолепными новыми кораблями, как не некий Френсис Дрейк? Не светит ли ему еще графский титул, если только некоторые нынешние планы его и расчеты окажутся плодотворными?

Дрейк отложил столовый нож и, орудуя «пальцами учтивости» — большим и третьим пальцами левой руки, — поднял последний кусок говядины и поднес его к обросшим бородой губам. Он заметил, что Кристофер Карлейль изучает его с насмешливым выражением в серо-стальных глазах.

— Ручаюсь, что могу прочесть ваши мысли. — Дрейк улыбнулся, заслышав мягкие звуки музыки, исполняемой на виолах парочкой музыкантов, примостившихся на сходном трапе. — Вы думаете: «Чума и оспа на адмирала за то, что молчит о своем намерении»?

Напряженно сжатый рот Карлейля слегка расслабился.

— В самую точку, сэр Френсис. Действительно, ваши полевые капралы, старшина и я хотят обсудить с вами высадку на берег и то, какую применять тактику.

— Точно. — Капрал Симпсон кивнул в согласии с легкой носовой качкой «Бонавентура». — В чем же конкретно заключается наше предприятие, сэр Френсис?

— Во-первых, я намерен добиться безусловного освобождения наших соотечественников и их судов вместе с товарами, — тут же последовал ответ. — Кроме того, я нанесу как можно больше вреда испанскому торговому флоту. — Адмирал нахмурился. — Ох, жаль, что мне запрещено сжигать их порты.

— Но, разумеется, мы можем их пограбить? — полюбопытствовал Пауэлл. Большая темно-красная родинка на правой щеке валлийца подчеркивала голубизну его глаз. Раздвоенная борода казалась густой и жесткой, как шерсть на спине медведя.

— Да, нам разрешено грабить, но, при любых обстоятельствах, не более чем на половину лье в глубь материка. Как вам, наверное, известно, дружище Пауэлл, солдаты, с которыми мы будем сражаться в самой Испании, по качеству намного будут превосходить тех несчастных, измученных лихорадкой чертей, которых мы так часто встречали в Карибском море и на северо-восточном побережье Америки.

Один за другим гости отодвигались на табуретах от стола и извлекали из тяжелых кожаных футляров глиняные трубки, которые набивали табаком из позолоченной свинцовой табакерки, подносимой пажами Френсиса Дрейка. Дрейк про себя улыбался: все ведь знали, что ни Симпсон, ни Пауэлл не получали удовольствия от курения. Даже Кристофер Карлейль неуклюже обращался со своей трубкой и то и дело сплевывал в поставленный у стола рукомойник; но поскольку было модно курить табак, он курил — кашлял, но курил, — и яростно вытирал слезящиеся глаза.

— Дорогие друзья, я намерен нанести удар по Байоне, что на побережье бухты Виго, — просто объявил Дрейк. — В Виго хорошая якорная стоянка, где мы можем рассортировать наши запасы — ведь знает Бог, у нас имеется в этом нужда — и позволить нашим солдатам размяться.

Карлейль сплюнул и энергично кивнул.

— Чем скорее, тем лучше — вот мое мнение. Все наши корабли чересчур переполнены: один человек на каждые две тонны корабельного тоннажа — это слишком рискованно. Я все время держал пальцы скрещенными, чтобы, не дай Бог, не разразилась какая-нибудь оспа или чума. А что! Ведь Ноллис заявляет, что на «Подспорье» солдаты находятся в такой тесноте, что многие не в состоянии вытянуться на палубе в полный рост, когда ложатся спать.

— Но почему Байона? — Капрал Симпсон слыл человеком немногословным, но слова, когда он начинал говорить, были в основном богохульные.

— Большое число наших задержанных судов находится именно там и в других портах бухты Вито.

Старшина ухмыльнулся, вытирая соус с седеющей бороды.

— А в этой Байоне нет ли случайно богатого собора и нескольких больших церквей и монастырей?

При словах «церкви и монастыри» на этих жестких обветренных лицах, окруживших обеденный стол сэра Френсиса Дрейка, появилось голодно-задумчивое выражение.

— Есть, — с легкостью признался адмирал. — Кажется, я о таких слыхал. Но из-за этой переполненности, о которой говорил Кит, нам нужны дополнительные суда снабжения. Те, что мы привели из Англии, годятся только на короткое плавание, а… — Он осекся, нарочно давая своим подчиненным понять, что этот поход может оказаться весьма продолжительным.

Он уже мог представить себе их дебаты насчет того, не предначертано ли их экспедиции появиться внезапно в Средиземном море, чтобы напасть неожиданно на порты восточного побережья Испании, или они поплывут на юг, чтоб перехватывать идущие с западного побережья Африки каракки, груженные золотом и специями.

— Когда мы станем на некотором расстоянии от Байоны, — информировал Дрейк Карлейля сквозь пахучую серую табачную дымку, — один отряд высадится севернее, а другой южнее Байоны. Я же тем временем поведу третий отряд прямо в город.

Во взглядах собравшихся офицеров выразилось краткое изумление. Дрейк говорил так непринужденно, словно они намеревались обложить медведя в берлоге, а не предпринять дерзкое и совершенно беспрецедентное нападение на собственные владения испанского короля. Ну да, его поведение предполагало, будто он собирался повести могучую армию на слабые и почти беззащитные крепости, а не слабо дисциплинированные и плохо организованные отряды численностью менее тысячи измотанных морской качкой солдат против мощнейшей, лучше всех управляемой армии христианского, а уж если на то пошло, то и целого мира.

Появись внезапно из моря армия циклопов, жители провинции Галисия не были бы так поражены, как при виде странной армады, насчитывающей двадцать шесть парусных кораблей, обращенных носом к берегу в направлении от мыса Куэйо. Когда распространился слух, что эскадра английская и командует ею не кто иной, как ужасный «эль Драго» собственной персоной, тревогу забили церковные колокола и страхом прониклась вся прибрежная местность. Охваченные паникой, купцы, дворяне и богатые домовладельцы грузили самое ценное из своих товаров и принадлежностей — одни на мулов, другие на маленькие гребные галеры, которые увозили их вверх по реке Виго или в горы.