Мы стояли у подъезда, я крутила на пальце ключ от домофона – он так и остался на связке ключей. Не думала, что пригодится – но, вот ведь как.

Третий на инструктаж отреагировал забавно – округлил глаза и приложил кулак к груди.

- Будет сделано.

- Хватит валять дурака, - разозлилась я, потому что не до шуток было, ой как не до шуток.

Беда Третьего была в том, что он так и не понял, что я серьезно. Он продолжал думать, будто я струшу и убегу, едва к звонку потянется рука.

Я поднесла серый пластиковый кругляшок в форме медиатора к кодовому замку, и тяжелая дверь отворилась с небольшим писком.

В подъезде пахло знакомо – тетя Валя с первого этажа к вечеру жарила для мужа картошку, и дух стоял на весь этаж. Сколько помню, муж тети Вали вечером ел картошку – ею пахло из окон летом, а зимой запах сочился в подъезд…

На второй этаж поднялись мигом. И вот она – знакомая железная дверь с круглым набалдашником на ручке. Коврик у двери яркий.

Все, как и было несколько лет назад.

Третий поглядывал на меня с любопытством, и в его глазах так и мелькали искорки неверия пополам с ехидством. Но, не смотря на веселье, видно было, что он подобрался, настроился.

Я не стала тянуть, просто взяла да и зажала пальцем звонок. Трель раздалась на всю площадку. Кивнув головой – то ли в знак уважения, то ли просто, потому что мышцу потянуло, Третий встал рядом и приготовился действовать.

Дверь открыл Вадим.

Окинул нас быстрым взглядом и глаза его при этом натурально округлились, из чего я сделала вывод – не ожидал. Воспользовавшись секундным замешательством, я потеснила бывшего мужа и зашла в квартиру, Вадим, не ожидавший такого поворота, пошел за мной, наверняка, с намерением разразиться гневной речью. Третий двинулся за ним.

- Что тебе надо? – очнулся от первого удивления муж, когда я уже находилась в зале.

- Я пришла за вещами. Все добро, что мы нажили, просто не могло уместиться в те две скудные сумки.

Обернулась к мужу и посмотрела на него – отстраненно, как будто со стороны.

Мой бывший - красавчик, который знает себе цену, оттого самолюбив и чрезмерно горд. За прошедшее время он почти не изменился, разве что стрижку сменил и немного похудел. Наверное, его новая зазноба не печет грибные пироги и не запекает мясо с овощами. Не изобретает новенького меню на каждый вечер, чтоб ни дай боже, не повториться. А я, как дура – так старалась, голову морочила, что бы он потом плюнул мне в лицо.

Это все подумалось как-то мельком и осело на задворках сознания.

Эпицентр мыслей роился вокруг дела, за которым мы прибыли. Конечно, это был отнюдь не поход за вещами.

Но, бывший этого не знал, оттого и надул щеки.

- Что-то не припомню никакого нажитого добра. Разве что ремонт за общие деньги делали, а обставлял квартиру я сам. Или ты за окном пластиковым пришла, да еще и любовничка своего прихватить не забыла? Для моральной поддержки, так сказать, – злоба в голосе Влада так и хлестала.

Будь я менее черствая, наверняка бы прочувствовала.

Сам бывший стоял посреди коридора и выглядел скверно, по моему мнению: лицо побелело, глаза сузились, руки в кулаки сжались, того и гляди – кинется драться.

Третий за спиной Влада расслабленно оглядывал коридор, будто ему скучно было: руки небрежно сунуты в карманы брюк, губы вот-вот начнут насвистывать мудреный мотивчик. Весь вид его говорил о том, что он – простой зритель и принимать участие в надвигающемся шоу не намерен.

Ничего из увиденного не повлияло на меня.

Злость мужа не напугала и не обидела, как могло бы сделаться, люби я его хоть немного. А поскольку чувства испарились, смотреть на гримасы чужого уже человека, было немножко неприятно, только и всего. Равнодушие же Третьего вообще не отозвалось и тенью эмоций, ибо я знала – напускное всё. Знала, что стоит Вадиму опасно приблизиться, Третий отреагирует незамедлительно. За некоторое время я хорошо изучила Артема, и не сомневалась в том, что сделала правильные выводы.

В целом, стоя тогда в квартире бывшего мужа, я чувствовала себя на удивление спокойно - переживания и сомнения отступили, едва нога моя переступила порог прежнего жилища.

- Не стоит волноваться, - ответила бывшему. – Я пришла за мелочами вроде забытой тут маминой цепочки и за своей любимой чашкой.

- Вся эта чепуха выброшена в мусоропровод еще несколько лет назад, - злобно отреагировал Вадим.

- Да? Ты не против, если я осмотрюсь – вдруг осталось что-то ценное сердцу.

- Две минуты, - решил Вадим. – И убирайся, давай отсюда поскорее. Вообще странно, что ты пришла за хламом спустя столько времени. Думала, что я буду его для тебя хранить?

- Я что-то не понял, - подал голос Третий, и сделалось так тихо, что послышалось движение секундной стрелки на часах в зале. – Злата, ты что – плохо с мужем рассталась? Почему он ведет себя так, будто ты ему что-то должна? – Третий намеренно игнорировал Вадима, обращаясь только ко мне, и это не могло не задеть такого самовлюбленного человека, как бывший муж.

- Кому-то стоит держать рот закрытым, пока этот кто-то стоит в моей квартире, - Вадим полуобернулся к Артему и они схлестнулись взглядами.

Я не стала ждать развязки и подчеркивать, что половина этой квартиры – моя, потому что куплена была вскладчину, после продажи родительского дома. Промолчала и отправилась по делам.

Не знаю, чего ждал Третий, может, думал, что я достану из сумочки пистолет и пристрелю бывшего, подняв тем самым на уши весь дом, или что выйду из кухни с ножиком наперевес (тем самым – шпротным), и попру на здоровенного мужика, аки заяц на медведя, не знаю. Надеюсь, Третий думал обо мне чуточку лучше и не полагал, что мой интеллект равен разуму пятилетнего ребенка. Потому что даже удайся мне победить мужа в рукопашной, или, напав незаметно – без криков и возни, я слишком испачкалась бы, слишком наследила бы. Всего было бы – слишком.

Оттого, не знаю – разочаровала ли, порадовала своего друга, но я посетила ванную, после задержалась на кухне, и спустя минут пять вышла к мужчинам, как ни в чем не бывало – спокойная, безоружная.

- Мы уже уходим,- поторопилась внести ясность, пока они не кинулись друг на друга.

- Прекрасно, - прошипел Вадим. – Больше не приходи.

Я обернулась, посмотрела на него внимательно – знала, что последний раз видимся.

Кивнула.

Больше не приду. Мне больше нечего делать в этой квартире, в этом городе.

Взглядом показав Третьему на двери, вышла, и, не оборачиваясь более, спустилась по лестнице.

- Что это было? – догнал у крыльца, Артем.

Он был слегка взъерошен, но в целом не так уж и зол, как я думала.

- Нам пора обратно, - игнорируя удивление в голосе спутника, я зашагала в сторону гостиницы.

Собирались молча.

До вокзала, а потом, устраиваясь в купе, тоже не разговаривали. Когда поезд тронулся, я легла на нижнюю полку и закрыла глаза.

Влажное белье приятно холодило затылок. Было замечательно ни о чем не думать – покачиваться в такт перестуку, мерно забываться под этот нерушимый ритм.

Не размышлять о том, что я только что сделала.

Продажная, мстительная сука, я ведь убила его.

Убила.

Перед глазами, даже с закрытыми веками, плавали разноцветные пятна.

Затошнило.

Третий забарабанил по столику пальцами, чем отвлек меня от ощущения подступающей к горлу желчи. Через минуту я стала раздражаться и приготовилась разразиться руганью, поэтому рефлекторно сглатывала горечь обратно в желудок.