Световое шоу внезапно окончилось. Тусклый свет проникал внутрь изрешечённого ангара, пробиваясь сквозь дым и вспышки взрывов развороченных аккумуляторов и оборудования. Падальщик ожидал большего. Силы Механикумов не были похожи сами на себя, это было очевидно, они были порабощены тёмным кодом, затопившим их системы, но от скитариев можно было ожидать действий в соответствии с заложенными в них древними протоколами ведения боя. Трескотня канта по вокс-говорителям возросла в громкости, когда транспортник влетел внутрь ангара. После обработки башни мультилазерами, штурмовые транспортники начали продвижение внутрь, чтобы высадить свой несущий смерть груз — киборгов — Скопуланских фазовых фузилеров.

Падальщик, рискуя, высунулся из-за силовой установки, за которой они с Тибором Вентидианом прятались, и разглядел три влетающих в ангар фюзеляжа штурмовых транспортов с изогнутыми вперёд крыльями. Их кабины подсвечивались болезненным светом, такое же свечение наблюдалось в десантных отсеках, аппарели которых, сотрясаясь, открывались. Падальщик мог разглядеть сквозь отсветы и истошно визжащий код силуэты готовых к выходу скитариев.

Скользнув обратно в укрытие, Падальщик просигналил Нем’рону Филаксу. Он указал на корпус «Палача», который Саламандр использовал в качестве укрытия, и ткнул в сторону ближайшего самолёта, шасси которого касались посадочной платформы балкона. Филакс медленно кивнул, взводя болтер. Падальщик приготовился сам, жестом привлёк внимание Алкаварна Сальвадора к могучему Саламандру, а Вентидиана просто похлопал по наплечнику.

Долго ждать не пришлось. Секунды спустя послышался мучительный скрежет гусениц танка, раздирающих решётчатый настил ангара.

Использовав мощь гигантской серворуки, Филакс поднял кормовую часть танка, упёрся ранцем в корпус и, включив магнитные подошвы, шаг за шагом начал двигать махину в сторону противника. Скитарии, неровными рядами, выходившие из транспортников, были одеты в красные плащи и сегментированную бронзу. Они носили церемониальные кольчуги, а лица были заменены похожими на череп тринокулярными системами прицеливания. Их фазовые плазма-фузеи выплёвывали похожие на маленькие бледные солнца сгустки заряженного водорода, разбивавшиеся о корпус «Палача». Броня танка, обращённая в сторону скитариев, начала светиться, плавиться и ронять капли раскалённого металла.

Когда Нем’рон Филакс, используя толстую броню танка в качестве гигантского щита, подтащил машину к ним, Падальщик подал знак Вентидиану и Сальвадору, чтобы те открыли прикрывающий огонь из болтеров. Толкая перед собой «Палача» на толстых гусеницах, Филакс вынудил высаживавшихся скитариев разойтись влево и вправо, чтобы обойти его с флангов. Алкаварн Сальвадор устремился вперёд, мастерски используя имеющиеся в ангаре укрытия из крупного оборудования и куч хлама. Будучи Имперским Кулаком, он был мастером осадных действий, когда важно было отбросить противника со своей территории и не уступить ни сантиметра собственных позиций. Припадая к земле, быстро передвигаясь, иногда боком между укрытиями, легионер одиночными выстрелами уничтожал постепенно заполнявших платформу солдат автократора. Из-за углов, из-за сложных укрытий и в движении Имперский Кулак стрелял безупречно, каждый болт пробивал бронированную грудь очередного воина, на палубу одно за другим падали тела киборгов.

Когда меткая стрельба Сальвадора подавила сопротивление на правом фланге, скитарии на левом разошлись веером и принялись поливать борт «Палача» очередями сияющих сфер. Падальщик слышал повторяющийся звук осечек болтера, поскольку Тибор Вентидиан никак не мог договориться с духом оружия. Он слышал разочарование в голосе Ультрадесантника, бубнившего ритуальные слова, литании и мольбы Омниссии, которые никак не сказывались на работоспособности болтера.

— Падальщик… — забормотал Вентидиан. — Падальщик, я…

Падальщик перевёл взгляд с Вентидиана, усердно пытавшегося заставить оружие стрелять, на Нем’рона Филакса, удерживавшего остов танка не только серворукой, но и одной из своих родных, в то время как болтер, зажатый во второй, отчаянно обстреливал обходивших его с флангов скитариев, сыпавших злобным кодом.

Падальщик выскочил из-за укрытия и устремился вперёд, быстро работая поршнями ног. В отличие от Сальвадора он не обладал врождёнными талантами в осадном деле или интуитивными понятиями об укрытиях и углах ведения огня. Зато он обладал мощью и скоростью бионических конечностей и талантами Гвардии Ворона по части убийств и разрушений.

Несущийся по ангару Падальщик сразу же привлёк к себе внимание тринокулярной оптики фазовых фузилеров. Поворачивая свои орудия следом за мелькающей тенью в полуночной броне, они отвлеклись от Нем’рона Филакса, дав тому краткую передышку. Обжигающие шарики неестественной плазмы обрушились на настил вдоль предполагаемой траектории движения Падальщика. Набрав скорость и оставив позади себя вмятины, Падальщик прыгнул, уходя от смертельной завесы плазменных зарядов, взлетел вверх по громоздкому оборудованию и бесчисленным полуразобранным остовам техники, после чего устремился сквозь открытое пространство между ними, а воздух позади него запылал от пролетавших зарядов.

Приземлившись на покатое крыло лёгкого грузового буксира со снятым двигателем, Падальщик ухватился за потрёпанную обшивку своей бионической рукой, используя усиленные гидравликой пальцы в качестве абордажного крюка. Космодесантник задержался там на мгновенье, позволив корпусу шаттла принять на себя шквал плазменного огня, которым визжавшие кодом скитарии пытались сбить его. Падальщик был теперь близко и мог расслышать ворчание Саламандра от прилагаемых усилий, глухой стук падающих на палубу тел киборгов и сухой щелчок болтера, опустошившего наполовину заряженный магазин.

Выпустив из хватки лоскутную поверхность крыла, Падальщик перекатился набок. Сделав оборот через наплечники и проводящие концевики узловых колонн, он оказался точно в пространстве между передвижной транспортной лебёдкой и парой гигантских бочек, содержавших освящённые масла. Фазовые плазмофузеи скитариев прожгли палубный настил и уничтожили бочки, но Падальщика там уже не было.

Прыжками взобравшись по каркасу крана, Падальщик взмыл в воздух. Чёрная роба затрепетала на ветру, когда Падальщик с поднятым над головой разводным ключом понёсся через открытое пространство ангара в сторону высаживавшихся скитариев.

Приложив немыслимые даже для сервоприводов усилия, с диким рёвом Нем’рон Филакс устремился вперёд, толкая перед собой раскалённый остов «Палача». Падальщик видел сверху, как меткая стрельба Сальвадора прореживала ряды скитариев и боевых шасси с другой стороны танка. Киборги, стоявшие прямо под ним, извергли фонтаны масла, перемешанного с кровью и запчастями. В конце концов, уговоры Вентидиана подействовали на болтер. Уверенно нажимая спусковой крючок, Ультрадесантник изрешетил передние ряды скитариев под стальными ступнями Падальщика.

Приземление Падальщика было тяжёлым и не прошло незамеченным для окружающих. Обрушившись убийственным ударом на уже пробитого болтом фазового фузилера, он вмял киборга в палубу. Тринокуляры оптики скитариев, пощёлкивая, закрутились в замешательстве, когда одновременно появились угрозы от надвигающегося танка, пусть и запоздалого, но меткого болтерного огня Вентидиана и обрушившегося сверху Падальщика. Их ноги едва коснулись платформы башни-прецептории, а они уже из атакующих превратились в истребляемых.

Прежде чем скитарии успели полностью осознать происходящее вокруг, Падальщик был уже среди них. Его бионический кулак превратился в адамантиевый молот, крушивший оптику, интегрированные мозги и кости. Выпущенные из костяшек интерфейс-шипы полосовали скитариев и пришпиливали пронзённые черепа киборгов к палубе. Он вращал(зачем его вращать? Ключ просто не останавливался не на секунду) потрескивающий зубастый разводной ключ одной рукой, расшвыривая скитариев по сторонам и сбрасывая некоторых из них вниз с платформы.