– Да, все замечательно.

К счастью, возбужденная болтовня миссис Грант скрывала недостаток эмоций и отрешенность Франчески. Она не хочет слышать о каких-то слонах до тех пор, пока не увидит руку с кольцом, крепко держащуюся за белое плечо. Его губы касаются этого плеча… У нее пробежали мурашки по коже. Она почти физически ощущала ласковое прикосновение этих губ к собственному телу. Он ужасный, распутный человек! Такие интимные удовольствия можно позволять себе только в будуаре и только, если бы они были женаты.

Мистер Ирвин вернулся со стаканом вина и разговор продолжал вращаться вокруг пьесы. „Боюсь, подобные постановки говорят о том, что настоящим драматическим спектаклям пришел конец“, – высказал свое мнение мистер Кейн. – „Так легко загубить вкус публики к настоящим произведениям, а привить его снова почти невозможно. Что покажет нам Кембл в следующем году? Диких тигров, обезьян? Не хочу даже думать об этом“.

Во время следующего антракта мистер Ирвин снова предложил прогуляться и снова леди Кэмден отклонила его предложение, добавив: „А Вы идите, мистер Ирвин“.

– Но я не могу оставить Вас одну. Ведь остальные ушли. У входа в их ложу началась какая-то суета, послышались голоса и вошла молодая пара. Это были сэр Бедфорд и леди Харкорт, друзья Франчески. Теперь мистер Ирвин мог с достоинством удалиться.

– Мы заметили Вас с другой стороны зала и решили зайти, – леди Харкорт улыбнулась. – Восхитительная пьеса, не правда ли?

– Очень забавно, и так необычно, – ответила Франческа.

– Я никогда раньше не видела живых слонов.

Они поболтали пару минут. Харкортсы пожелали навестить и других своих друзей, но не хотели оставлять Франческу одну. Но когда в дверь вошел еще один гость, они поспешно распрощались. В полумраке возле входа Франческа увидела лорда Дивэйна. Сердце у нее заколотилось, захотелось убежать вслед за Харкортсами, но было уже поздно – они ушли.

На суровом лице Дивэйна играла улыбка, когда он вышел из полумрака к передней части ложи.

– Добрый вечер, леди Кэмден. Ну разве я не счастливчик, что нашел Вас здесь одну? Я даже и не мечтал о такой удаче.

Ее губы и ноздри невольно сжались, а голос стал ледяным.

– Добрый вечер, лорд Дивэйн.

– Вы, наверное, единственная дама в этом зале, которая не улыбается, глядя на это восхитительное представление, – сказал он, слегка игриво наклоняя голову, чтобы лучше рассмотреть ее. Ах, да, она, должно быть видела его с Мэри, нет сомнения. Иначе отчего бы она бросала сейчас такие гневные взгляды? Отлично!

– Вы так думаете? Сомневаюсь, чтобы Ваша подруга улыбалась в данный момент, когда Вы оставили ее во время антракта.

– Я оставил ее не одну. Мэри сейчас с друзьями.

– Но ведь она не с тем джентльменом, который привел ее сюда?

– Так же как и Вы. Это такая нерадивость со стороны мистера Ирвина – оставлять Вас одну.

– Но я не была одна! Я была со своими друзьями, пока Вы не спугнули их.

– Но мне показалось, что они уже выходили из Вашей ложи. Можно присесть? – Он положил руку на спинку стоящего рядом с ней стула и сел, не дождавшись приглашения. Очевидно, он не мог оставить ее одну.

– Что привело Вас в такое взволнованное состояние, мадам? Не собираетесь ли Вы рассказать мне, как Кембл ставили драму сто лет назад?

– До Шекспира это не дотягивает, согласны?

– Надо уметь довольствоваться малым и быть благодарным. Самое лучшее из созданного для нас Шекспиром – это медведь в его „Зимней сказке“.

– Если Вам так нравится смотреть на диких животных, Вам следует ходить в зоопарк, – неожиданно резко ответила она, натягивая шаль на плечи.

– Обезьяны похожи друг на друга, а от гиппопотамов быстро устаешь. А вот мне всегда хотелось приноровиться к какой-нибудь дикой кошке, – добавил он с нагловатой усмешкой, глядя ей прямо в глаза, затем так же откровенно перевел взгляд на ее нос и, наконец, на губы.

– Если Вы думаете, что я буду публично выпускать когти, спешу Вас разочаровать: некоторые вещи следует делать без чужих глаз, – сказала она, враждебно глядя на Дивэйна.

– Это легко устроить.

– Тогда могу ли я надеяться, что Вы заберете Вашу даму в свое пристанище на Челси Роуд? Мы пришли сюда смотреть пьесу на сцене, а не в ложах.

– Значит, Вы направляли свой бинокль не туда, куда следует, мадам. Моя ложа расположена в нескольких ярдах от сцены, – он взглядом указал через весь зал, – к тому же она расположена в довольно темном месте. Мне особенно лестно, что Вы своим вниманием выделили именно ее. Если бы я мог предполагать такое, то вел бы себя более осторожно.

– Сомневаюсь.

– Впереди еще один акт. Вы можете понаблюдать через бинокль – я веду себя чрезвычайно осторожно и прилично. Хотя не могу ручаться за свою партнершу! Мэри такая страстная…

У Франчески кровь была готова закипеть, но лицо ее казалось ледяным. Она была рада, что он замолчал, но с другой стороны ей нравился этот словесный поединок с лордом Дивэйном. Ах, если бы ей удалось превзойти его в этом поединке!

– А, вот и мистер Ирвин, принес вино. А Вам, сударь, я предлагаю вернуться к своей Мэри, пока ее кровь совсем не дошла до кипения. Всего доброго, сэр. Было так приятно побеседовать с вами.

– Думаю, что не ошибусь, если скажу, что приятно было только мне, мадам. – Он грациозно поклонился и, кивнув в знак прощения мистеру Ирвину, ушел.

– Что, черт побери, здесь делал Дивэйн? – спросил мистер Ирвин. Его интересовало, представлял ли для него опасность этот знаменитый джентльмен? Как он относится к Франческе? Правда, он несколько успокоился, заметив, что леди Кэмден не понравился его визит.

– Он зашел поздороваться.

– Вчера вечером мне показалось, что он не настолько хорошо знаком с Вами.

Леди Кэмден с досадой посмотрела ему в глаза. „Что Вы имеете в виду – прошлым вечером? Он что, спрашивал обо мне?“

– Всего одно слово, и то невзначай. Мы случайно встретились с ним в Брукс Клаб. Он видел меня раньше с Кейном, и Ваше имя как-то всплыло в разговоре. Он сам упомянул, что видел мистера Кейна с очаровательной дамой – что-то в этом роде. Я помню, как Вы настойчиво отговаривали меня не просить помощи именно у него.

– Мы познакомились всего несколько дней назад. Мне не хотелось бы, чтобы Вы докучали вопросами об этом простом знакомстве. И что же он говорил обо мне?

– Ничего такого, что бы могло Вас ввести в замешательство или волнение, моя дорогая. Клянусь Вам, Ферн едва упомянул Ваше имя. Не стоит опасаться его. Конечно, он не ханжа, но никогда не позволит себе оскорбить женщину с незапятнанной репутацией. Среди его знакомых достаточно дамочек легкого поведения, так что ему нет надобности портить репутацию настоящих леди. Ну, и в конце концов, он ведь холостяк и довольно подходящий для наших невест. Он владеет Аббатством Святого Албана и имением в Сомерсете, не говоря уже об охотничьем домике и особняке в Лондоне.

Франческа была вознаграждена за все, услышав о том, она привлекла внимание такого состоятельного джентльмена и решила прекратить разговор на эту тему.

– Интересно, а с кем это он сегодня? – спросил мистер Ирвин.

Франческа указала ему на соответствующую ложу, но сама старалась не смотреть туда весь остаток вечера. Тем не менее, она предполагала, что лорд Дивэйн мог бросить на нее случайный взгляд, поэтому осторожно флиртовала с мистером Ирвином.

Лорд Дивэйн действительно взглянул на ее ложу один раз, но не более. Он был слишком умен и слишком орд, чтобы позволять пренебрежительное отношение к себе. Он угадал ее трюк и был уверен, что завоевал ее интерес. После окончания спектакля обе компании разъехались по разным отелям пообедать, и больше они в этот вечер не видели друг друга.

Миссис Денвер уже легла спать к тому времени, когда Франческа приехала домой, поэтому она тоже сразу легла.

Вечер не удался, если говорить о поисках ожерелья, но леди Кэмден вовсе не была расстроена. Она еще так молода, и то, что ею заинтересовался самый подходящий холостяк в этом сезоне, конечно, приподняло ее настроение. Первоначальные опасения, что она не сможет справиться с ним, сразу ослабели после заверений мистера Ирвина в том, что репутация Дивэйна безупречна и он порядочный человек. Пожалуй при следующей встрече она немного пококетничает с ним. Но замуж за такого, как он, ни за что никогда она не выйдет. Одного Дэвида ей было более чем достаточно на всю оставшуюся жизнь.