– Для керосинки керосин нужен, – так же хмуро и не глядя на Валерку, сказал Петя. – Литра полтора.

– Пиши: керосину полтора литра, – проворчал Валерка.

Пантелей прилежно писал, склонив голову набок. Через десять минут ребята забыли о ссоре.

Поздно вечером Петя рассказал отцу и матери о затее с собачьей упряжкой. Он умолчал только о намерении ребят ехать в Соколовку целиной – сказал, что поедут по дороге.

Упряжь и сани готовили два дня. На третий день Петя вскочил в семь часов утра и сразу начал одеваться. Они с Валеркой и Пантелеем выбрали для обучения собак самое укромное место и решили прийти туда затемно, чтобы их не заметил кто-нибудь из поселковых ребят.

«Если хоть один мальчишка узнает, – сказал вчера Валерка, – вот увидите, со всего поселка сбегутся. Какая там тренировка!»

«И еще за нами в экспедицию увяжутся! – добавил Пантелей. – На лыжах пойдут провожать. Тогда никаких опасностей и трудностей не получится».

Только-только начинало светать, когда Петя вышел во двор. Небо было затянуто облаками, и мороз стоял совсем маленький. Из конуры вылез Шайтан и остановился перед Петей, позевывая, потягиваясь и виляя черным косматым хвостом. Петя привязал к ошейнику кусок шпагата и повел Шайтана на улицу.

Он благополучно, не встретив знакомых ребят, добрался до маленькой речки, огибавшей окраину поселка. Противоположный берег речки был покрыт голыми кустами, сизыми от осевшего на них инея, а по льду реки тянулась санная дорога. Петя с Шайтаном спустился на лед, прошел по дороге сотню метров влево, затем свернул направо, в маленький овражек, склоны которого тоже были покрыты кустами. Здесь, на утоптанном снегу, стояли простые деревянные санки с приделанными к полозьям лыжами; возле санок переминались с ноги на ногу Валерка в своей шарообразной куртке и Пантелей в тулупе до пят. Валерка держал на поводке криволапую, приземистую и жирную собаку Леди. Пантелей привел двух здоровых рыжих псов с глупыми глазами. Одного из них звали Бандит, а другого – Полкан.

Ребята поздоровались, поговорили минут пять об опасностях и трудностях будущей экспедиции, затем Петя сказал:

– Ну-с! Приступим?

Уже рассвело. Было очень тихо. В воздухе плавали редкие снежинки.

Валерка расправил на снегу упряжь. Она состояла из длинного ремня, прикрепленного к санкам, и четырех шлеек, привязанных к ремню попарно: две спереди, две сзади. Каждая шлейка была устроена так, что могла охватывать грудь, бока и спину собаки.

– Давай запрягай, – сказал Валерка.

Пантелей взял под мышки Бандита и поволок его к нарте. Бандит, почуяв недоброе, прижал уши и уперся всеми четырьмя лапами. Когда же хозяин все-таки запряг его, он завизжал и начал метаться по оврагу.

– Петька, держи нарты! – крикнул Пантелей. – Я Полкана сейчас…

Петя одной рукой вцепился в санки, а другой продолжал держать шпагатик, привязанный к ошейнику Шайтана. Полкан оказал сопротивление еще более яростное, чем Бандит, а когда Валерка принялся запрягать Леди, началась такая кутерьма, что, наверное, в поселке стало слышно. Бандит и Полкан с воем бросались то в одну, то в другую сторону, так что Пете и Пантелею пришлось лечь на землю, чтобы удержать сани. Леди верещала и цапала Валерке руки. Видя это, Пантелей кричал:

– За морду ее держи! За морду! А то укусит!

Петя подавал противоположные советы:

– Погладь ее! Погладь! Она успокоится. Погладь ее!

Один только Шайтан спокойно сидел на месте и смотрел на все это представление, склоняя голову то на одну сторону, то на другую.

Наконец Валерка выпрямился. Лицо его было покрыто испариной, шапка съехала набок.

– Давай теперь ты своего Шайтана!..

Услышав свое имя, Шайтан поднялся на ноги, без труда выдернул шпагат из Петиной руки и затрусил по овражку.

– Валерка, лови! – взвизгнул Петя.

Валерка растянулся во весь рост на снегу и схватил Шайтана за заднюю лапу. Шайтан обернулся и вцепился зубами в его куртку.

– Скорее, вы! Кусает ведь! – закричал Валерка, не выпуская собачьей лапы.

Увидев, что от Валерки летят клочья черной шерсти, Петя и Пантелей отпустили сани и побежали к нему. Собаки рванулись и помчались вон из оврага. Валерка тут же выпустил Шайтана. Все три путешественника закричал: «Держи!» – и выбежали на дорогу, тянувшуюся по льду.

По дороге шагала лошадь, запряженная в дровни. Прямо на нее стремглав неслись собаки с болтающимися за ними нартами. Увидев собак, лошадь вытаращила глаза, попятилась так, что хомут наехал ей на голову, затем круто развернулась вместе с дровнями и поскакала обратно. Колхозница, сидевшая в дровнях, натягивала вожжи и кричала, собаки лаяли. Эти звуки постепенно замерли за поворотом реки.

Ребята стояли на дороге и молчали, глядя вдаль. Минуты через две Валерка повернулся к Пете и сказал, оттопырив нижнюю губу:

– Иди вот теперь лови! Где хочешь, там и лови!

Петя приподнялся на цыпочки:

– Вот так здорово! А почему я должен ловить? Я, что ли, виноват? Мы из-за тебя санки выпустили, чтоб тебя же спасти!

– А из-за кого мне Шайтан куртку порвал? – закричал Валерка. – Из-за кого? Я, что ли, его выпустил?

– Ребята, ребята, хватит вам! Ну, чего вы опять! – забеспокоился Пантелей. – Пойдем все вместе и поищем собак. И все в порядке будет.

– Принципиально не пойду, вот принципиально не пойду! – зачастил Петя. – Его никто не просил собаку за заднюю лапу хватать – нужно было за веревку хватать. Он бы еще за хвост ее схватил!

– Ладно, – сказал Пантелей. – Не хочешь, так не ходи, мы с Валеркой пойдем. Правда, Валерка?

– Очень мне нужно за Петьку ходить и искать!

Видя, что ничего не помогает, Пантелей сам отправился на поиски собак. Некоторое время Валерка и Петя прохаживались по дороге, делая вид, что не замечают один другого. Потом им обоим стало совестно.

– Если он их даже найдет, – сказал Петя, обращаясь к кустам на берегу, – так все равно не справится. Их вдвоем еле удержишь, а он один.

Валерка приостановился:

– Пошли! Отыщем его!

Но далеко идти за Пантелеем не пришлось – он скоро сам показался из-за поворота, таща за собой всю упряжку. Псы покорно шли за ним. Языки у них свисали до земли. Шерсть взмокла и взъерошилась.

– Они вовсе недалеко убежали, – сказал Пантелей, широко улыбаясь. – Они как стали на бугор подниматься, так в кустах вместе с санками и застряли.

Ребята дали собакам прийти в себя. За это время Пете удалось подманить к себе Шайтана. Его запрягли. Шайтан хоть и поджал хвост, но не очень сопротивлялся, видя, что остальные собаки ведут себя довольно спокойно. Прошло минут двадцать.

– Похоже, отдохнули, а? – сказал Пантелей.

– Садимся? – предложил Петя.

Валерка поднял длинный веревочный бич и стал на задние концы лыж, прикрепленных к полозьям. Петя с Пантелеем сели боком на санки.

– Но, пшел! – крикнул Валерка и хлопнул бичом над головами ребят.

Псы вскочили и, поджав хвосты, бросились вправо. Пантелей спрыгнул с санок и замахал на них руками в варежках:

– Куда! Куда! Прямо пошли, прямо!

Собаки шарахнулись влево. Пете нельзя было спрыгнуть с саней, так как Валерка держался за его воротник. Поэтому Пантелей обежал нарты и замахал на псов с левой стороны. Те в конце концов смекнули, чего от них требуют, и дружно побежали по дороге. Пантелей вскочил на санки. Все трое мальчишек пришли в невероятный восторг. Они хохотали, кричали. Валерка то и дело щелкал бичом.

Прошло несколько дней. Каждое утро друзья тайком пробирались к реке и обучали свою упряжку. За это время Петя и Валерка поссорились еще раза два и этим доставили большое удовольствие собакам, которые в такие минуты сидели и отдыхали.

Однажды в воскресенье Петины папа и мама побывали на речке и долго смеялись, глядя, как бегает собачья упряжка. Петин папа даже сам прокатился метров сто на санях, а мама сказала, что она не возражает против поездки ребят в Соколовку.