Изучив свое отражение, мисс Абигейл почувствовала себя очень старой.

Из сомнамбулического состояния ее вывела мысль о Дэвиде Мелчере.

Она умылась на кухне, причесала волосы, аккуратно уложив их у себя на шее, потом облачилась в мягкую, кремового цвета блузку, похожую на ту, что она носила вчера, и в коричневую юбку с начесом. Она зачем-то слегка помазала запястья розовым маслом.

– Мисс Абигейл, вы прекрасно выглядите! – воскликнул Дэвид Мелчер, когда она вошла к нему с подносом для завтрака.

– А вы все так же любезны, мистер Мелчер!

Он снова пригласил ее остаться с ним, пока он будет есть, и на этот раз она согласилась, хотя благовоспитанность требовала, чтобы она задержалась лишь ненадолго. Мелчер хвалил то, что она приготовила – яйца всмятку, поджаренный хлеб, яблочное масло.

– Мисс Абигейл, к тому времени, когда вы меня вытурите отсюда, я буду окончательно избалован.

Его восхищение польстило мисс Абигейл и взволновало ее, словно слабый бриз, который играет легким завитком на шее.

– – Я не стану вас вытуривать, мистер Мелчер. Вы вольны оставаться здесь, сколько вам заблагорассудится.

– Это опасное предложение, мисс Абигейл. Я могу поймать вас на слове и никогда не уйду.

Его глаза сохраняли озорное выражение, словно затем, чтобы мисс Абигейл не приняла слова всерьез и не оскорбилась. И все же эта шутка снова заставила мисс Абигейл ощутить приятный трепет. Но несмотря на это она осталась не дольше, чем это позволяли правила приличия.

– Я бы очень хотела задержаться, но меня ждет работа, которую необходимо завершить до того, как развеется утренняя прохлада.

– В ваших устах это звучит как сонет, мисс Абигейл. Вы обладаете таким красноречием. – Потом он прокашлялся и добавил более официально. – Я бы хотел сегодня же почитать сонеты, если вы не возражаете.

– Вовсе нет. Возможно, вам понравятся и другие, которые у меня есть.

– Да... да, я уверен, что мне понравится.

Когда она поднялась со стула и расправила на рукавах несуществующие складки, мистер Мелчер подумал, насколько утонченный вид придают ей высокий воротник и длинные рукава, и как прекрасно от нее пахнет розами и вообще, какая она безупречная маленькая леди.

Мисс Абигейл вновь поила грабителя бульоном через стебель рогоза. Пока она находилась рядом с ним, ее пульс выделывал странные, непозволительные вещи и, словно для того, чтобы поквитаться с человеком, лежавшим без сознания, она начала распекать его.

– Когда вы наконец придете в себя, скажете мне свое имя и хоть как-то поможете мне? Вы доставляете мне ужасно много хлопот, лежа здесь, словно большой бурый медведь в спячке! Сегодня вы вынудили меня снова вливать в вас бульон, как я делала вчера. Я знаю, это не самый приличный способ, но я не могу припомнить ни одного другого... и поверьте, сэр, он приходится мне по вкусу не более, чем вам, особенно, если вспомнить о ваших усах.

Когда кормление закончилось, мисс Абигейл принесла бритвенные принадлежности и мысленно подготовила себя к бритью незнакомца, хотя вовсе не была уверена, что сделает все должным образом. Она положила под его челюсть толстые полотенца, намылила ее и начала работать бритвой, непрестанно размышляя об этих усах.

Должна или не должна?

Усы выглядели вне всякого сомнения грязно и зловеще. И, возможно, если бы Дэвид Мелчер не заметил, насколько типично для преступников носить усы, и, возможно, если бы они не были столь пугающе мягкими, и, возможно, если бы сердце мисс Абигейл не предавало ее, когда она до них дотрагивалась, тогда бы она и не сбрила бы их.

Но в конце концов она сбрила.

Когда дело было наполовину сделано, мисс Абигейл почувствовала угрызения совести. Но было уже поздно. Завершив работу, она отступила назад, чтобы оценить лицо без усов и нашла, к своему огорчению, что полностью испортила его! Усы были неотъемлемой частью этого лица, так же как и густые черные брови и смуглая кожа. А вдруг, проснувшись, незнакомец подумает так же? Эта мысль вряд ли могла принести успокоение для мисс Абигейл, а следующая задача, стоявшая перед ней – тем более. Настало время купания.

Мисс Абигейл приступила к этому по частям. Вначале намылила его руку, потом ополоснула и насухо вытерла. Открывавшаяся взгляду подмышка была покрыта густыми, твердыми черными волосами, что лишило мисс Абигейл присутствия духа. Поэтому она занялась плечом и попыталась не смотреть на подмышку. К другой руке было не подобраться, так как кровать стояла в углу. Мисс Абигейл решила выдвинуть кровать, но груз оказался слишком тяжел, и кровать даже не шелохнулась. Закончила мисс Абигейл тем, что снова взобралась на нее.

Верхняя часть тела была помыта...

Мисс Абигейл сглотнула, но потом вспомнила, что пациент в конце концов находился в бессознательном состоянии.

Подсунув клеенку под его правую ногу, она тщательно ее вымыла, не касаясь поврежденного бедра. Длинная ступня с пальцами, покрытыми на фалангах темными волосами, вызвала у мисс Абигейл странную веселость. Теперь она допускала, что доктор Догерти, возможно, сказал правду: уход за незнакомцем смущал ее неизмеримо больше, чем за своим отцом. Простыня все еще покрывала самую интимную часть его тела. Мисс Абигейл умудрилась не потревожить ее, пока мыла и вторую ногу. Ту часть она мыть не стала.

Она видела ее один раз мельком и не могла забыть эту картину.

В течение дня глаза мужчины под закрытыми веками двигались все чаще и чаще. Порой его мышцы напрягались, и он ворочался, поэтому мисс Абигейл оставила его привязанным к кровати.

Пока мисс Абигейл наводила порядок в комнате Дэвида тем утром, она узнала отнего, что он был продавцом обуви из Филадельфии. Потом он удивил ее, заявив:

– Когда я вернусь домой, я вышлю вам пару наших лучших туфель.

Она поднесла маленькую руку к высокому воротничку блузки и изящным жестом приложила пальцы к шее, словно пытаясь скрыть от чужих глаз, как в ее вене бьется пульс.

– О, мистер Мелчер... боюсь, этого вовсе не следует делать.

– Не следует? Почему? Мисс Абигейл опустила глаза.

– Леди просто не могут принимать подобные подарки от джентльменов, если только он не...

– Если только он что, мисс Абигейл? – мягко спросил он.

Мисс Абигейл почувствовала, как заливается краской и уставилась в подол.

– Ну как же, мистер Мелчер. Это просто неприлично. – Она подняла глаза и обнаружила, что карие глаза Мелчера разглядывают ее. – Но я все равно благодарю вас, – добавила она грустно.

Она подумала, что предмет исчерпан, но в полдень мистер Мелчер объявил, что чувствует себя достаточно хорошо, чтобы спуститься вниз и пообедать вместе с ней, и при этом извинился, что не имеет обуви.

– Думаю, что смогу где-нибудь здесь найти пару папиных тапочек. – Она принесла их и присела на колено перед Дэвидом. Внутри его пронеслась буря чувств. Она была такой благовоспитанной, так мягко и изысканно выражалась, а каждая услуга с ее стороны заставляла Дэвида Мелчера все больше и больше ее уважать. Он встал, пошатываясь, поскакал на одной ноге. Мисс Абигейл быстро обвила рукой его талию, а он оперся на ее плечо.

– Пол скользкий, поэтому держитесь за перила, – предупредила она.

Они начали спуск, по одной ступеньке за раз. Мелчер склонялся к мисс Абигейл, и его лицо оказывалось рядом с ее виском. От нее снова пахло розами.

Ее свободная рука лежала на рубашке на груди Дэвида, ощущая, как напрягаются его мускулы каждый раз, как он перехватывает перила.

– Какой цвет вы предпочитаете, мисс Абигейл? – спросил он между двумя прыжками.

– Цвет?

Они остановились, и мисс Абигейл посмотрела ему в лицо, находившееся всего в дюйме от ее собственного.

– Какого цвета туфли мне вам подобрать? Они сделали еще один шаг.

– Не глупите, мистер Мелчер. – Они вновь остановились, но на этот раз она не посмела поднять на него глаза.

– Как насчет светлых серовато-коричневых из козлиной кожи?

Он слегка сжал ее плечо, заставляя ее сердце усиленно биться.