— Паутина… — Аня медлила, дико глядя ему в лицо.

— Он меня не тронет, — скорее всего, паук решил, что парализовал Каэля, и собирался опутать его после того, как покончит с Аней. — Беги!

Она помчалась прочь.

Каэль мрачно наблюдал за своим топором. Аня разрубала перед собой паутину, тем самым наводя паука на свой след. Зато по расчищенному пути Каэль беспрепятственно мог следовать за ней, не возвещая тварь о своем присутствии.

У него в ушах застучала кровь, и он поспешил за своей женой. Аня неслась вперед, умная, сильная, но такая уязвимая, и он едва выдерживал секунды, когда она пропадала из поля зрения.

Неотрывно наблюдая за топором, Каэль не мог определить размер паука, но судя по дрожи мрамора на мостовой и по падавшему с карнизов снегу, размах ног насекомого был не менее пятнадцати метров. Живот, в который — как предположил Каэль — вонзился топор, скользил над крышами и был защищен панцирем. Насколько высока была спина паука, Каэль не знал.

Переулок выходил на мощеную мрамором площадь, где Аня остановилась у фонтана с каменной статуей и испуганно наблюдала за приближавшимся монстром. Лицо ее было таким же бледным, как и волосы. Потерев щеки, Каэль испачкал ладони слизью и бросился к ближайшему зданию. Благодаря цепкой хватке и липкому веществу, он начал подниматься по отвесной стене.

Добравшись до крыши, Каэль побежал по ее краю к площади. Топор скользил вдоль стены. Достав меч, Каэль липкими руками ухватил его покрепче. Он не собирался отпускать, пока дело не будет сделано.

С оглушительным ревом Каэль спрыгнул с крыши, занеся меч и ориентируясь на топор внизу.

Далеко лететь не пришлось, лишь на длину своего роста. Напрягшись, Каэль за счет мышц смягчил удар о твердую поверхность и приземлился на корточки. Он со всей силы вогнал лезвие в округлую спину монстра. Каэля окутали ароматы корицы и гвоздики. На руки хлынула невидимая теплая густая жижа, но клейковина помогла ему удержать рукоять. Стиснув зубы, он выдернул меч из панциря и снова нанес удар. Тем не менее, топор по-прежнему плыл к центру площади.

По направлению движения Каэль понял, в какой стороне голова монстра.

Рыча на каждом ударе, он неуклонно продвигался вперед, пока от ярости и жажды крови его взор не застлала алая пелена. Каэль не видел ничего, кроме обмершей у фонтана Ани, и был ведом лишь стремлением защитить ее любой ценой. Панцирь стал скользким от вязкой крови. Поначалу Каэлю едва удавалось удержать равновесие, но вскоре он уже стоял по колено в мягкой плоти. Пот стекал по его лицу на невидимую тушу, как дождь на стекло.

Услышав оклик, Каэль развеял алое марево и посмотрел на Аню, указывающую куда-то вперед. Он пробрался через собственноручно сотворенное невидимое месиво и, дождавшись ее кивка, с размаху вонзил меч в панцирь под своими ногами. Паук содрогнулся, но Каэль напирал и, прокрутив клинок, вогнал его глубже.

Медленно, будто лист на ветру, гигантское насекомое спланировало вниз, и Каэль вместе с ним. Но даже тогда он был на высоте в два своих роста от мраморной брусчатки. Выдернув меч, Каэль посмотрел на Аню, уставившуюся на него широко распахнутыми глазами и прикрывшую ладонями рот.

— Как думаешь, он мертв? — тяжело дыша, спросил Каэль. Не проронив ни слова, она кивнула, но он покачал головой. — Еще нет. Какое-то заклинание по-прежнему его маскирует. Мне нужен топор.

Скатившись на землю, Каэль подошел к животу паука и, выдернув свое тяжелое оружие, возвратился к Ане.

— Укажи мне на его голову, — велел он.

Она послушалась, и Каэль прошел вперед. Он рубил, мощными ударами прокладывая себе путь, и уж было решил, что причина невидимости в чем-то другом, как внезапно оказался в пещере из кровоточащей плоти. Торжествующе взревев, он напоследок ударил тварь посильнее и, выбравшись наружу, пошел прямиком к Ане.

— С ним покончено, — широко ухмыльнулся Каэль.

— Паутины больше нет, — кивнула Аня, блуждая взглядом по зданиям. Будучи волшебными, путы исчезли с гибелью паука.

Что было хорошо, поскольку Ане с Каэлем не пришлось вызволять каждого человека в Ивермере. Люди сами освобождались из коконов. Значит, Анина задача была выполнена.

Глядя на ее губы, Каэль шагнул к ней, но она попятилась.

— Разве ты не поцелуешь своего короля? — улыбнулся он еще шире.

— Я люблю тебя, но…нет, — сдавленно хохотнула Аня.

Посмеиваясь, Каэль прошел к фонтану и посмотрел на свое отражение — кровавую белозубую маску. Без малейших колебаний он прыгнул в воду. Тут же его обдало отрезвляющим холодом, ставшим сладкой агонией для перегретой кожи. Вынырнув, Каэль зачесал волосы с лица и, окинув поле боя свежим взглядом, заново оценил гигантского паука.

Точнее, его останки.

— Ты был скрупулезен, — заметила Аня, сев на бортик.

И впрямь. Стянув с себя мокрую тунику и доспех, Каэль бросил их на мраморную мостовую грудой мокрой ткани и металлических колец. Он распутал завязки на бриджах и порадовался, что второй его меч не пробудился. Город оживал, оглашаемый вскриками жителей и топотом, поэтому Каэль не рассчитывал на долгое уединение.

Полностью раздевшись, он заметил, что Аня застенчиво покосилась на член. Даже ледяная вода не умалила эротичности невинного взгляда. Будучи нагим, Каэль счистил с себя кровь и кивком предложил Ане присоединиться к нему.

— Возможно, если бы на дворе было лето, — со смехом покачала головой она.

— На Мертвых землях это и есть лето.

— Ты прожил там всего пять лет! — поддразнила Аня.

— На Мертвых землях пять лет — вечность, — пока она смеялась, Каэль опустил руку под воду и начал неторопливо поглаживать член. Аня затихла, кусая губу и зачарованно наблюдая за скольжением его ладони. — Твое лоно достаточно горячее, чтобы согреть нас обоих, жена моя.

Она восхитительно покраснела. Не в силах сдержаться, Каэль ухватил Аню за подбородок и властно поцеловал ее рот, опалявший не хуже пламени. Она наклонилась и положила ладони Каэлю на грудь, оставляя на ледяной коже огненные отпечатки. Облизав Анины губы, он вкусил ее сладость, и она застонала, выдавая свое возбуждение. На данный момент Каэль решил довольствоваться малым и отстранился. Аня зажмурилась и разрумянилась.

Тяжело вздохнув, она повернулась посмотреть на дворцовые башни.

— Наверное, мне нужно пойти туда и узнать, живы ли родители.

— Нет, — жестко отрезал Каэль, привлекая к себе внимание. — Ты — Аня, правительница четырех королевств. Ты не пойдешь к ним. Это они пойдут к тебе.

— Ладно, — выгнув брови, она склонила голову набок и всмотрелась в его лицо. — Тогда они, скорее всего, не удосужатся прийти.

Если бы они не пришли, Каэль не ограничился бы убийством паука. Ухватившись за бортик, он выскочил из фонтана в каскаде красноватой воды и заметил краем глаза фиолетовый проблеск. На краю площади стоял высокий мужчина и, открыв рот от изумления, смотрел на паука.

— Эй, ты! — окликнул Каэль. — Пошли весть во дворец! Сегодня Середина зимы, и чары Скайлвуда пали. Нужно немедленно призвать всех магов и провести ритуал восстановления.

Мужчина не менее шокировано уставился на него.

— Затем скажите своим правителям, что королева Аня ожидает их здесь на своем троне.

Ивермерец перевел взгляд на нее.

— Возле городских ворот я оставил черного коня и свой плащ. Проследи, чтобы мне их доставили.

Волшебник опустил взгляд ниже пояса Каэля, пораженный его наготой.

— Пошел! — взревел Каэль. — Иначе следующим ты увидишь меч, который разрубил Пожирателя детей!

Мужчина убежал.

— На своем троне? — уточнила Аня.

— Любое место, куда бы ты ни села, будет троном, — схватив свой меч и мокрую тунику, Каэль принялся чистить ею лезвие. — Я лишь молюсь, чтобы мой член стал твоим любимым.

Услышав Анин смех, Каэль улыбнулся, но тогда она опять посмотрела на дворцовые башни. Усилием воли он заставил себя быть терпеливым к королю и королеве, только что освободившимся от заклятия оцепенения. Они не могли уделить внимание гостям, предварительно не выяснив, какой ущерб причинен королевству. А ущерб был значительным, судя по разносившимся по площади горестным воплям. С каждым вскриком Аня закрывала глаза, разделяя боль жителей города. Также Каэль видел, что нарастало не только ее горе. Еще и ярость. Она переполняла Аню так же, как однажды Каэля, и ему подумалось, что лучше бы королю и королеве поспешить, пока пламя в их дочери не разгорелось еще сильнее.

На площадь стягивались зеваки. Некоторые осмелились подойти к фонтану, где Каэль с удовольствием рассказал, как Аня с мечом наголо потребовала у Завоевателя помощи и настояла на возвращении в Ивермер, чтобы убить паука. Рассказал, как Аня сразилась с бандитом, пытавшимся помешать ее путешествию. Как своей отвагой покорила сердце Мясника и в канун Середины зимы была провозглашена королевой четырех королевств. Как бесстрашно провела его через незащищенный лес. Как Аня единственная с незамутненным взором увидела ужас, опустошивший Ивермер, и помогла нанести решающий удар.

Каэль успел повторить историю несколько раз, когда мужчина в фиолетовом одеянии вернулся с конем, плащом и одеялом.

Каэль подвязал одеяло на талии, но ему до сих пор было слишком жарко, чтобы надевать плащ. Посмотрев на Аню, он решил, что они итак долго ждали. Каэль потянулся за мечом и топором.

Раздался стук копыт. За золоченой каретой следовала процессия всадников в серых волчьих шкурах.

Аня рядом с Каэлем грациозно поднялась на ноги. На ее щеке остались кровавые разводы. Косы растрепались, и пряди ниспадали на лицо. На ботинках и подоле накидки скопилась грязь двухнедельного путешествия. Впервые с их встречи Каэль увидел в Ане стальной стержень, выкованный в огне, охлажденный и заточенный. Она будто светилась, причем гораздо ярче прежнего.