— Где ты был вчера вечером?

— Дома. С Карлой.

— Всю ночь?

— Да.

— Как со всем этим связана Изабель Кастро?

— Она очень помогла мне с работой. Она многих знала.

— То есть ты спал с ней, чтобы она знакомила тебя с нужными людьми?

— Все гораздо сложнее. Я люблю Карлу, но…

— Но что, тебе ее мало?

Молодой человек вздохнул. Сделал паузу и продолжал:

— В этом плане все хорошо. Но… О господи, кофе у вас не найдется? Мне нехорошо.

— Ты голоден?

— Нет, не думаю, что смогу есть. Кофе с сахаром, это было бы здорово, если можно.

Брюс взглянул на Шеффера. Капитан прочел анекдот на обертке карамельки, швырнул ее в корзину, встал, пошел к автомату в коридоре. Брюс взял блокнот и карандаш, начал чертить что-то на листочке, не глядя на парня, чтобы дать ему расслабиться.

— Как ты с ней познакомился? — мягко спросил он.

— Я читал текст одного писателя для «Запретных ночей». Мы сразу же сработались.

— Она была красивая, — сказал Брюс, поднимая голову.

Молодой человек кусал губы, уйдя в воспоминания, которые, судя по всему, не приносили облегчения. Одно из двух: либо он искренен, либо обладает настоящим талантом и прозябает в «По средам с Пикачу».

— Красивая, умная, забавная и по-настоящему независимая. Я провел с ней фантастические минуты. И я не скрываю, что меня интересовало все, что она могла мне дать. Мне кажется, что моя профессия немногим легче вашей. При сохранении всех пропорций.

— Я все-таки не понимаю, почему ты убегал.

— Я тоже, инспектор.

Шеффер услышал конец диалога. Он вошел со стаканчиком кофе, аккуратно помешивая сахар. Поставил чашку на стол перед Брюсом и встал за спиной Кассиди. Нагнулся к его уху и сказал своим хорошо поставленным голосом:

— Ты хочешь знать, как она умерла? Кассиди выдержал удар. Его лицо, обращенное к Брюсу, потемнело.

— Если вы считаете, что это необходимо, — ответил он голосом, лишенным выражения.

— Он ударил ее, заковал в наручники, изнасиловал. Он задушил ее, почти что перерезал шею. Потом инсценировал все так, чтобы было поинтереснее. Как это ты сказал: «моя профессия немногим легче вашей»?

— Послушайте! Карла сейчас дома. Вызовите ее, она вам скажет, что я провел ночь с ней!

— Я думаю, что ты убегал, потому что не хочешь, чтобы она узнала, что ты спал с Кастро, дружок, — сказал Шеффер, навалившись животом на спинку стула.

— Вы мне не верите. Ну, если бы меня задержите, кончится тем, что она все узнает. И потом, я совершенно не в себе. Я в жизни не был замешан в дело об убийстве! И у Изабель были другие мужчины. Я знаю. Ей звонили, когда я бывал у нее.

— Что за мужчины?

— Этого я не знаю. Ничего я о них не знаю. Кассиди закрыл лицо руками. Когда он поднял голову, Брюс пододвинул к нему пластиковый стаканчик и велел ему выпить кофе. Он бросил взгляд на Шеффера, занявшего прежнее место у окна. Дождь кончился. Небо окрасилось во все оттенки серого.

— Ты всегда приходил к ней по утрам?

— Да, это была единственная возможность. Из-за Карлы.

Она-то считала, что ты с Пикачу. «Ловко придумано», — сказал про себя Брюс, внезапно подумав о Тессе и о ее расписании, таком напряженном и загадочном в последний период их совместной жизни. Хорошенькой блондиночке предстояло нахлебаться вдоволь, причем в самое ближайшее время.

— Мы поедем к тебе, — сказал он, вставая из-за стола.

— А Карла, что мы ей скажем?

— Правду, старик, — ответил Шеффер. — Нас тут интересует только правда. Уж поверь.

Удар пришелся Жюльену Кассиди прямо над правым глазом. Шеффер подумал, что, будучи костюмершей, Карла могла бы надеть на себя и побольше. Присутствие двух офицеров криминальной полиции не заставило ее поправить розовый хлопчатобумажный халатик, из-под которого виднелись почти все ее прелести. Тонкие ключицы, маленькие круглые грудки, светлые курчавые волосы, вполне соответствовавшие ее короткой шевелюре. Казалось, она совершенно забыла, что на носу у нее прилеплена полоска очищающего пластыря от угрей. Короткая пауза, а потом она начала колотить Кассиди в грудь, выкрикивая ругательства: «Подлая гадина! Подлая… гадина!» Кассиди защищался, как мог, но она заехала ему коленом между ног, после чего он взвыл и сложился пополам.

— Успокойтесь, мадемуазель, — сказал Шеффер, становясь между ними.

Она завопила. Шеффер схватил ее за запястья. Она попыталась вырваться. От нее пахло табаком, потом, ночью и хорошими духами. Что-то итальянское. «Джио», — внезапно вспомнил Шеффер. Ими душилась Людивин, его последнее безумное увлечение перед женитьбой, детьми, переходом в криминальную полицию, тогда ему было тридцать четыре года. Людивин, чертовски приятное воспоминание. Карла продолжала вопить. Кассиди держался за пах. Свободной рукой Шеффер вкатил девице две оплеухи и усадил ее в кресло. На несколько секунд стало тихо. Они с Карлой смотрели в глаза друг другу. Потом она разрыдалась и совсем обмякла. Брюс, оставшийся стоять возле двери, поднял большой палец в знак одобрения.

Когда восстановилось спокойствие, Карла Дубровны подтвердила сказанное Жюльеном Кассиди. Ей велели прийти в участок для составления протокола. Брюс и Шеффер оставили молодых людей улаживать свои отношения и сели в машину.

— Прямо как в кино!

— Думаю, этого требует их среда, — прокомментировал Брюс— Или… Может, это действительно кино? Девица, выгораживающая своего дружка-психопата. Что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что тип, который признается, что не знает, почему побежал, увидев, как ты приближаешься, скорее всего, говорит правду. Врун придумал бы историю посложнее.

— Возможно. Ладно, высади меня на бульваре Гренель. А ты пока что покопайся в жизни Кассиди. «Лу де Фобур», Интернет-бар…

— И «По средам с Пикачу».

— Вот именно.

Брюс немного помедлил, прежде чем выйти из машины перед домом Изабель Кастро. Шеффер спросил:

— Что тебя мучит?

— Ничего меня не мучит. Я вот только думаю, ты что-нибудь слышал о капитане Мартине Левин из комиссариата восьмого округа.

— Левин? В первый раз слышу, а что такое?

— Вроде бы у нее голос во вкусе Вокса.

— Только не говори, что эта дурацкая идея насчет женщины-приманки всплыла снова!