Вечером третьего дня Шахов решил вновь заглянуть в отчет НН. Скорее от безнадеги, нежели из соображения найти там что-то новое.

Игорь Павлович взял синюю пластиковую папочку со стандартной наклейкой в правом углу: "Строго конфиденциально. Допуск возможен только с согласия руководства" и вытащил оттуда всего два листочка бумаги… Вот и весь отчет. Но в папке лежало и несколько черно-белых фотографий. Лидер взял их в руки, надел очки и всмотрелся в лицо человека, с которым беседовал в пивнухе Лавров.

- Изя! - сказал Лидер. - Изя Кацман. Елы-палы, это же Изя! Вот те и раз.

Сотрудник наружки, одним пальцем отстукивающий на компьютере очередной отчет, поднял голову от клавиатуры:

- А что это за герой такой - Изя Кацман?

- Э-э, Коля… Изя Кацман - гений! Изя Кацман - человек-легенда! Золотая голова, платиновые руки. Изя может изготовить любой документ у себя на кухне, имея под рукой детский набор цветных карандашей, бритву и старую подметку от резинового сапога фирмы "Красный треугольник"… Айда Изя! А я-то думал, что он отдел отошел… Ну, ну.

Впервые за последние четыре дня Игорь Павлович Шахов рассмеялся.

Кацман изумленно распахнул глаза:

- Игорь Палыч! Боже ж ты мой, Игорь Палыч… сколько лет, сколько зим.

- Скажи еще, Изя, что ты рад меня видеть, - ухмыльнулся Шахов.

- Вас? Всегда! Вас, Игорь Палыч, всегда… а я слышал: вы на пенсии.

- Точно, Изя, на пенсии… ты, говорят, тоже от дел отошел.

Шахов встретил Кацмана возле его дома. Дожидался долго, больше часа. И вот - дождался… Шахов видел, что Кацман держится неуверенно и пытается сообразить: а чего это Шахов приперся? Шахов - хитрый мент, просто так не припрется. Что-то ему - менту - надо.

- Да какие нынче могут быть дела, Игорь Па-лыч? Все! Кончилось наше ремесло. Теперь же сплошь компьютеры и всякие там струйные принтеры… и кому, скажите, нужна ручная работа? Нет, это не Рио-де-Жанейро.

- А Лаврову-то сделал паспорт? - небрежно спросил Шахов.

Кацман распахнул глаза еще шире:

- Лаврову? Какому Лаврову?

- Изя, ты же меня знаешь… чего крутить-то?

- Я вас, Игорь Палыч, чего-то не понимаю… вы таки на пенсии или как?

- Я таки на пенсии. И мне, лично мне, нужно знать: на какое имя ты сделал паспорт вот для этого человека? - Лидер протянул Кацману фото Таранова. На фотографии Таранов был без бороды, но Кацман узнал его сразу. Фотографию Кацман не взял… Шахов показал второе фото - то, на котором Кацман беседовал с Лавровым в пивнухе.

- Шахов, - сказал Кацман, - я когда-нибудь кого-нибудь сдавал?

- Нет, не сдавал.

- Так какого ж рожна?

- А теперь, Изя, придется сдать. Это нужно лично мне.

- Не катит, Шахов… Отвали.

Шахов убрал фотографии в карман, добродушно улыбнулся и сказал:

- Изя, мы с тобой друг друга знаем давно. И я тебя уважаю.

- Я вас тоже, Игорь Палыч…

- Погоди, не перебивай… Изя, мы уже договорились: я на пенсии. Знаешь, что это означает?

- И что же это означает?

- Это означает, что у меня развязаны руки, Изя.

- Интересно…

- Не очень. Поверь: мне очень не хочется… но если придется, то я буду вынужден. Мне очень нужен человек, для которого ты сделал паспорт. Позарез нужен. К тебе никаких претензий нет. Помоги мне, Изя…

Изя ухмыльнулся:

- Да ты о…уел в атаке, Шахов. Крыша у тебя на пенсии поехала? Когда это я ментам помогал? Очнись, Шахов.

- Как знаешь, - сказал Шахов и потрогал узел галстука. Из серой "восьмерки", что стояла неподалеку, вылезла женщина. Направилась к Кацману.

- Как знаешь, Изя… Жаль, конечно, но… как, кстати, у тебя со здоровьем, друг мой?

- Отлично. И жену удовлетворяю, и еще одну мамзель.

- Это хорошо, - одобрил Шахов. Женщина подошла к Кацману сзади почти вплотную. - А сердечко не шалит?

- Работает, как мотор танка имени Клима Ворошилова.

- Тогда можно, - кивнул головой Шахов. Женщина быстро воткнула шприц в руку Кацмана. Изя обернулся к ней удивленно, хотел что-то сказать, но не успел - в глазах сделалось темно, а тело стало как ватное.

Шахов подхватил падающего Изю. Буркнул: тяжелый какой.

- Беспредел творишь, Шахов, - произнес Кацман хриплым голосом.

- Очнулся… Минерал очки хочешь?

- Беспредел творишь, Шахов, - повторил Изя.

- Беспредел, - согласился Игорь Павлович. - Попей минералочки. Говорят, после этой гадости во рту сушит сильно… так?

- Руки освободи, ментяра, - прошипел Кацман. - А минералку свою в жопу себе запихни… И учти, Шахов. Я, блядь, прокурору жалобу накатаю на трех страницах.

- Нет, Изя, ты так ничего и не понял. Объясняю еще раз: я - на пенсии. И мы с тобой не в ментуре… потому и беспредел творю. Не нравится мне все это, но… Но мне позарез нужна информация по Лаврову и по тому человеку, для которого ты сделал паспорт. И я пойду сейчас на любые меры.

- Не ожидал от тебя, Шахов… бить будешь?

- Нет, бить не буду, укол тебе сделаем, Изя. А то давай по-хорошему, а?

- Пошел ты! - ответил Кацман и сплюнул на пол. Но плевок не получился, потому что во рту у Изи действительно было сухо.

- Зря… давай поговорим как два серьезных человека…

- Не буду я с тобой, Шахов, говорить, - отрезал Кацман.

- Ну… Ну, как знаешь, - Шахов помрачнел и вышел. Спустя несколько секунд вернулся, но не один. Вместе с ним вошел мужчина с чемоданчиком. На чемоданчике был нарисован красный крест.

- Давай, Коля, - сказал Шахов. Мужчина положил на стол чемоданчик и раскрыл его. Внутри Кацман увидел шприцы, ампулы, прибор для измерения давления… Мужчина ловко закатал Изе Кацману рукав, перетянул резиновым шнуром.

- Вы что же творите, суки? - произнес Изя. - Вы что - совсем о…уели?

Мужчина, не отвечая, распечатал одноразовый шприц и достал из чемоданчика ампулу. Умело отломил головку и обернулся к Шахову:

- Сколько, Лидер?

- На всю катушку, Коля. Мне нужно выжать из него все.

- Как у него с сердцем? - спросил мужчина. - У меня только десятипроцентный раствор. Если ввести восемь кубов и потом амфетамин, то он может и того… зажмуриться. Человек-то уже немолодой.

- Это не важно, Коля, - ответил Шахов. - Подохнет так подохнет.

- Шахов! - сказал Изя. - Ты что делаешь, Шахов?! Нельзя!