Ко нагло усмехнулась, и Милодар понял, что никогда в жизни не приблизит к себе это существо. Ко слишком изобретательна и хитра, именно она придумала глупую на первый взгляд, но психологически верную версию с мертвецом Джоном.
- Сейчас же говорите, где вы его прячете! - воскликнул Милодар. Или я весь остров переверну, а вам... - Тут Милодар спохватился, что грозить девочкам, сиротам, неэтично, и закончил фразу так: - Больше никогда не увидеть этого мерзавца Артема. Который воспользовался вашей невинностью и несовершеннолетием для того, чтобы над вами надругаться.
- Во-первых, не над обеими, - возразила Ко, - о чем я сожалею.
- Во-вторых, он не успел надругаться, потому что прибежала директриса, - добавила Вероника.
- В-третьих, Вероника сама пришла к нему на свидание, - произнесла Ко.
- В-четвертых, - закончила Вероника, - я не имела ничего против того, чтобы надо мной надругался именно Артем. Это, наверное, очень приятно.
- Проклятие! - возмутился комиссар. - Я вас всех разгоню.
Вероника посмотрела на комиссара с жалостью, и вдруг он с ужасом понял причину этого взгляда. Вероятно, она думает, что маленькому комиссару ни разу не удавалось никого обесчестить. И, возмутившись этим подозрением, он вскричал:
- Еще чего не хватало! У меня было три жены, и сейчас я снова намереваюсь жениться!
- Это сексуальный маньяк, вот в чем дело, - сказала Вероника своей подруге, та молчаливо склонила голову, соглашаясь, и обе на всю жизнь заработали себе смертельного врага в лице комиссара Милодара.
Над островом прозвенел колокол - звук этот был приятен и разнесся далеко над озером.
- Нас зовут к ужину, - сказала Ко, - мы можем продолжить разговор после ужина, но опаздывать на него мы не имеем права - служба безопасности строго следит, чтобы мы, чудовища, не отбивались от рук. Но после ужина мы можем продолжить интервью, - сказала Ко.
- Никто вас не считает чудовищами! - в который уже раз воскликнул комиссар, но девушки не ждали ответа. Обе поспешили по тропинке к замку. От первых сосен Вероника обернулась и сказала:
- Я попрошу Артемчика выйти из укрытия и поговорить с вами. Какое время вам удобнее? После отбоя? В девять?
- Только не позже, - мрачно ответил комиссар. - Мне пора улетать. Неужели вы думаете, что ваш островок - центр вселенной?
- Для нас, чудовищ, без сомнения, - ответила Ко, и девушки довольно громко захохотали. Милодар был даже близок к тому, чтобы принять этот издевательский хохот за чистую монету. Но взял себя в руки. - Девять часов. У вас в комнате, - сказал он.
У комиссара Милодара в замке была своя комната. Она называлась инспекторской. Но обычные инспектора и дежурные останавливались, как правило, не на самом острове, а на материке и прилетали сюда, когда надо, на флаерах или вертолетах. Инспекторская была снабжена космической связью, компьютером, небольшой библиотекой и специальным ящиком с видеокассетами эротического содержания, которые любил перед сном просматривать комиссар Милодар и о чем ни в коем случае не должны были догадываться сиротки.
Войдя в инспекторскую, Милодар внимательно осмотрел и обнюхал комнату. Именно чужой запах смущал его: кто-то недавно побывал здесь. Милодар достал из сейфа детектор запахов и без труда определил, что без спроса заглядывала в комнату сама директриса госпожа Аалтонен. Но зачем? Она ведь даже не состояла на службе ИнтерГпола, а была сотрудницей Ведомства просвещения.
Милодар проверил все точки в комнате, которых касались пальцы директрисы. Сильнее всего запах концентрировался именно на кассетах и на видеомагнитофоне. Это было невероятно. Директриса не могла интересоваться такими предметами.
Разумеется, по правилам ИнтерГпола, сотрудник, узнавший нечто о подозреваемом, должен скрыть это знание, а потом использовать его на допросе. Но так как допрашивать директрису Милодар не намеревался, то он не выдержал и включил видеосвязь с кабинетом госпожи Аалтонен. И застал ее в неудачный момент. Директриса поднимала штангу.
- Простите, что беспокою, - заметил Милодар, сделав вид, что ничуть не удивлен.
- Ах, это вы меня простите, что я делаю так в рабочее айка!
Директриса пошла красными пятнами от смущения. Но Милодар, в отличие от многих других людей, был лишен чувства такта и жалости - иначе бы ему никогда не достичь командных высот в ИнтерГполе.
- Вы правы,-сказал Милодар. -Для этого есть специальный зал или лес.
- Но подумайте, как неладно видеть директора, который поднимает штангу на глазах у детей. Они подумают, что я - жестокая учительница. Директриса осторожно опустила штангу на пол и закатила под стол.
- Отлично. Я вас побеспокоил по другой причине, - сообщил Милодар. Я хочу знать, зачем вы смотрели эротические пленки в моей инспекторской. Ой, что вы...
Но лгать директриса за долгую жизнь вроде бы не научилась.
- Говорите, мне, к сожалению, некогда ждать, пока вы придумаете подходящую версию!
- О нет, - ответила директриса. - Но я руковожу коллективом, в котором подрастают юноши и девушки. Я должна оберегать их от всяких эксцессов... К сожалению, я очень давно... простите меня, комиссар, - очень давно не делала этого с мужчиной. И я опасалась, что очень отстала и могу неправильно понять некоторые жесты и слова моих воспитанников. И при уборке - я никого не пускаю в вашу комнату, но пыль же нужно иногда стирать! при уборке я увидела видеокассеты. Они вызвали мое любопытство картинками, которые на них изображены...
"Черт побери! - мысленно обругал себя Милодар. - Как же я не догадался убрать с обложек голые груди и попки героинь фильмов!"
- И я пришла к выводу, что вы обеспокоены, господин комиссар, той же проблемой, что и я. Вы тоже хотите узнать, что же делают современные мальчики с девочками, когда остаются наедине. И изучаете эту проблему как педагог.
Комиссар чуть было не крикнул, что у него шесть любовниц...
Но слова застряли в его глотке. Зачем разочаровывать ее?
Пускай директриса останется в убеждении, что они с комиссаром - два столпа современной педагогики и смотрят сомнительные для иных людей фильмы исключительно в интересах сбережения невинности сироток.