- Так вы местная? - спросил сизолицый. - Нет, я из Москвы. Я в отпуске. - Господи, ну какая может быть еще Москва! Что за чушь? Вы мне скажите, вы включены в контингент или вы из обслуживающего персонала?

В полной растерянности Кора поглядела на Мишу Гофмана.

- Вот такой здесь бардак, - сообщил Миша. Под глазом у него чернел синяк. - Сами не знают, чего хотят. Но измываются над людьми.

- Помолчали бы, Гофман, ваша судьба вызывает у меня большие опасения, - сообщил сизолицый доктор. -Я бы за вас и двух резан не дал.

- Я молчу, но это мне не помогает, - ответил Гофман. - Я попал в атмосферу всеобщей подозрительности и террора.

- Другой атмосферы я вам предложить не могу, - ответил сизолицый. Нет у нас другой атмосферы. Так что кроме Гофмана и новенькой все свободны. - Он почему-то погрозил Коре пальцем и добавил: - Только чтобы туда вот, напротив, ни ногой! Ясно?

Кора почувствовала себя беззащитной, как всегда беззащитен человек в больнице, где нет знакомого доктора или хотя бы сестры, к которой можно обратиться по имени и как бы призвать ее покровительницей против духов болезней.

- Не волнуйтесь, девушка, -сказал ей лобастый очкарик с красивыми губами, - в данный момент их в самом деле не волнует ничего, кроме предварительного знакомства с вами.

Он улыбнулся так мягко и даже застенчиво, что Коре сразу стало легче.

Все посетители этой "поликлиники" поднялись и потянулись к выходу. Кора осталась в коридоре одна. На месте не сиделось. Она поднялась и подошла к двери, в которую сизолицый доктор не велел заходить. Раз он не велел, значит, за дверью скрывалось что-то интересное, а может, и важное для разведчицы Орват. Так что Кора прислушалась, но ничего, кроме неясного рокота, не услышала.

Тогда она осторожно приоткрыла дверь. За столом сидел еще один доктор. Грузный человек с убранными за уши длинными серыми волосами, неопределенного возраста, и у него был такой громадный мягкий обвислый нос, что придавал доктору сходство с морским слоном.

- Заходите, - буркнул доктор. - Раздевайтесь. Он поднял голову. Увидел Кору и удивился. -Я вас не знаю,- сказал он. - Я тоже, -согласилась Кора. Но доктор напротив не велел мне к вам ходить. Почему? Главное - казаться очаровательной дурочкой. - Почему? - Морской слон быстро приходил в ярость. Тяжелой тушей он поднялся над столом. - А потому, что эти военизированные коновалы не способны понять, зачем они здесь находятся, и думают, что будут мною командовать! Да Гарбуй их в порошок сотрет!

И с этим криком, чуть не раздавив Кору, морской слон вылетел в коридор, пересек его и ворвался в кабинет к своему сизолицему коллеге.

Посреди небольшого кабинета стоял совершенно обнаженный, голубой от холода или волнения Миша Гофман, вытянув вперед руки и поставив ноги вместе. Глаза его были закрыты. Сизолицый, не обращая внимания на вошедших, приказывал ему:

- Поднять правую руку, не раскрывая глаз поднести ее к кончику носа. Ну вот, промахнулись! Сколько же можно! А теперь левую руку... и только посмейте мне промахнуться, я вас тут же спишу в обслуживающий персонал и лишу усиленного питания... ну вот, лучшего я от вас и не ждал. Где у вас нос? Нет, это не нос, а это ухо!

- Доктор Крелий! - прервал монолог морской слон. - Вы успеете разобраться с этим неврастеником. Но меня интересует, какое вы имеете право хватать пришельцев, которые еще не прошли моего обследования? Вы понимаете, что ваши армейские интриги здесь не пройдут!

- Я сделал то, что считаю нужным. Девушку нашли наши сотрудники. Вы ее вообще проморгали. Где был ваш Гарбуй? Опять политикой занимался? Опять с президентом шептался? - Не вам об этом судить!

- Нет, мне. За нами будущее. А вас мы отправим на помойку истории.

- Прежде чем вы успеете отправить, вы побываете на кладбище! сообщил морской слон и со страшным ревом кинулся на сизолицего.

Но тот был готов к нападению. Отшвырнув в сторону маленького Мишу Гофмана, он схватил металлический стул и помчался на морского слона, который выхватил из верхнего кармана мясницкого фартука отлично отточенный пинцет и стал остро, резко, горизонтально махать им, чтобы выколоть противнику глаза.

Кора и Миша убежали из кабинета и оказались в коридоре. Вслед им неслись отдельные вопли и рев докторов.

Уйти далеко им не удалось, даже обменяться фразами они не успели, потому что двери с улицы распахнулись и в вестибюле поликлиники загремели, затопали, тяжело задышали солдаты в боевой форме, бронежилетах и с карабинами в руках. Окруженный ими, шел человек высокого роста с очень маленькой головой, откинутой назад, будто владелец головы только что отшатнулся от неприятного запаха или вида насекомого. Плечи господина были очень узки, затем туловище плавно и постепенно перетекало в живот и бедра, составляющие нижнюю часть этого конуса, а ноги были на редкость коротки, словно обрублены.

В отличие от солдат он был безоружен, если не считать шпаги, свисавшей с золотой перевязи, пересекающей темно-оранжевый мундир, расшитый серебряными дубовыми ветками. На голове офицера набекрень сидела красная каскетка, украшенная плюмажем из павлиньих перьев, которые все время задевали то за притолоку, то за люстру, а то и за потолок.

Натолкнувшись в дверях на Кору и Гофмана, усатый офицер на секунду задумался, затем сообщил:

- Тебя я знаю. Ты - Гофман, агент земных разведок, большой мерзавец. И я тебя задушу собственными руками. А вот девицу не имел чести... Я не имел чести или я имел честь? - Мы не знакомы, - сказала Кора. - Вот именно. Из этого я делаю вывод, что ты и есть наше новое приобретение, которое эти недоумки Гарбуя упустили, а мои соколы отыскали и привезли. Тебя солдаты привезли? - Солдаты. Офицер говорил хрипло, надрывно, напористо.

- Будем знакомы! - сказал он. - Полковник Рай-Райи, кавалер степени нежданного нападения.

- Кора, - ответила девушка. - Кора Орват, студентка Суриковского института. - Степень имеешь?

- Степени не имею и не знаю, что вы имеете в виду. -А то у вас как институт, сразу доктор или профессор. Слушать противно.

Вроде бы разговор шел по-русски, но собеседники друг друга не очень понимали.