В 17--18 вв. достигла больших успехов историческая фонетика. Она обслуживала комментирование древних текстов, в то время как интересы поэзии по-прежнему обслуживали словари рифм и фонетические таблицы. Предпринимается анализ древнекитайских рифм в целях реконструкции: У Юй (около 1100--1154), первым пытавшийся реконструировать древнее произношение; Чэнь Ди (1541--1617), противник теории произвольных "согласованных рифм"; подлинный создатель китайской исторической фонетики Гу Яньу (1613--1682), стремившийся воссоздать систему древнекитайских рифм в целом. Продолжили эту традицию и получили немало новых результатов Цзян Юн (1681--1762), Дуань Юйцай (1735--1815), Дай Чжэнь (1723--1777), Кун Гансэнь (1752--1786), Ван Няньсунь (1744--1832), Цзян Югао (умер в 1851), Ся Синь (1833), Цянь Дасинь (1728--1804), Янь Кэцзюнь (1762--1843), Чжу Цзюньшэн (1788--1858). В конце 19 -- начале 20 вв. интерес к исторической фонетике древнекитайского языка возродился. Создание и поступательное развитие исторической фонетики представляет собой важнейшее оригинальное достижение китайского языкознания.
Первая попытка классификации диалектов китайского языка предпринимается в конце 16 или начале 18 в. (в эпоху Мин).
Новое развитие получает схолиастика, толкующая значения древних слов. Руководил составлением многотомного компилятивного сочинения такого рода Жуань Юань (1764--1849). В связи со схолиастикой разрабатывается текстологическая критика (Гу Яньу).
Постепенно из схолиастики вычленяется грамматика, ведавшая прежде всего составлением словарей служебных слов: Лу Ивэй (1592), Лю Ци (1711), Ван Иньчжи (1766--1834). В ней к числу служебных слов относятся не только предлоги, союзы и частицы, но и отрицания, вопросительные и указательные слова, некоторые наречия и прилагательные. Юй Юэ (1821--1906) предпринимает рассмотрение в числе различных затруднительных случаев ряда неясных грамматических конструкций, явлений древнекитайского синтаксиса.
Сами китайские учёные в раннее средневековье не проявляли интереса к другим языкам, тогда как в соседних странах интерес к китайскому языку практически не угасал (ср. переводный словарь китайского языка, появившийся в 1190 г. в тангутском государстве Си-ся, где под китайским влиянием начинала формироваться, не получив завершения, своя традиция). Но в начале 15 в. формируются некоторые государственные учреждения, занимавшиеся перепиской с правительствами соседних стран, ведавшие приёмом послов и составлявшие для своих переводчиков китайско-"варварские" словарики, в которых иностранные слова располагались по смысловым группам и транскрибировались при помощи китайских иероглифов (с эпизодическим включением иноязычных слов в их собственном написании).
Первым контактам с европейским языкознанием способствовали миссионеры-иезуиты, издававшие на китайском языке книги о западной науке и технике. Среди них была книга Никола Триго / Цзиня Нигэ (1577--1628), излагавшая с европейских позиций китайскую фонетику: автор использует транскрипцию посредством латиницы китайских слов, прибегая вместе с тем к чисто китайским приёмам деления слога на инициаль и финаль, расположения иероглифов по рифмам и группам омонимов, обращения к фонетическим таблицам.
В 90-х гг. 19 в. традиционная китайская фонология / фонетика, не выходившая за пределы классификации слогов, исчерпала себя. Лао Найсюань (1842--1921) был одним из её последних представителей (работы 80-х гг. 19 в.). Фонетисты следующего десятилетия знакомятся с принципами алфавитного письма; начиная с 1892 г. появляются проекты алфавитов для китайского языка. Обсуждается проблема членимости китайского слова (и слога) на звуки. С 1958 г. в КНР действует звуковой алфавит на латинской основе, состоящий из 26 знаков (включая диграфы). Он используется в телеграфной связи, в учебниках (особенно для иностранцев). Полный же переход к алфавитному письму в настоящее время не планируется в силу чрезвычайной диалектной раздроблённости и нежелательной перспективы утраты гигантского многотысячелетнего культурного наследства. Поэтому основные усилия языковедов сосредоточены на работе по упрощению начертания иероглифов.
В 1898 г. издаётся первая настоящая грамматика древнекитайского языка -вэньяня (Ма Цзяньчжун, 1844--1900). Она построена по образцу латинской универсальной грамматики, декларируя инвариантность грамматики для всех языков при различии лишь звуковой стороны. В ней даются классификация знаменательных слов и их функций в предложении; описание значений служебных слов; сведения о структуре предложения. В 30--40-х гг. получают быстрое развитие фонетика и особенно грамматики, ориентированные на синтез и европейской лингвистической традиции, и собственной традиции, нередко более адекватно объясняющей специфические явления языков типа китайского.
Современное китайское языкознание выступает как часть мировой науки о языке, оплодотворяемая её идеями и вносящая в её развитие свой вклад.
1.3. Индийская языковедческая традиция
Другая самобытная и чрезвычайно устойчивая лингвистическая традиция Восточного мира возникла в древней Индии. Она, как и китайская лингвистическая традиция, но гораздо интенсивнее воздействовала на формирование и развитие языковедческой мысли в соседних странах.
В начале 2-го тыс. до н.э. с Северо-Запада в Иран и Индию вторгаются индоевропейские племена ариев, или арийцев (индоиранцев). В результате дивергенции индоиранские языки распадаются на две ветви -- иранскую и индоарийскую. Носители языков первой ветви расселяются также на территориях современных Афганистана и Таджикистана.
Самоназвание индоиранских племён, обитавших ранее в северном Причерноморье, а затем в Малой Азии, -- arya (в первоначальном значении 'благородный, верный, дружественный; представитель одной из трёх высших каст'). Кстати, это слово легло в основу двух собственных имён -- Иран (aryanam 'страна ариев/благородных'), сохранившегося поныне и означавшего территорию расселения первой группы арийских племён, и Арьяварта (Arya varta 'путь, страна ариев/благородных'), означавшего в ведийской мифологии и в реальной жизни первоначальную территорию расселения другой группы ариев в Индии.
Об индоарийцах мы знаем как о носителях ведийской культуры (середина 1-го тыс. до н.э. -- середина 1-го тыс. н.э.), запечатлённой в передаваемых изустно религиозных текстах -- ведах (Ригведа, Самаведа, Яджурведа, Атхарваведа). Стремление сохранить в чистоте язык религиозного ритуала, получивший название ведийского, и явилось как раз основой для пробуждения специального интереса к проблемам языка в 1 тыс. до н.э. прежде всего в среде представителей высшей касты -- жрецов-брахманов, исполнявших сложные культовые обряды на уже устаревающем и не всегда понятном даже в их собственном кругу языке, который считался языком богов и которому приписывалась магическая сила. Ведийский язык, служивший индийской ветви ариев, к середине 1 тыс. до н.э. практически уже вышел из употребления. Необходимы были всесторонние комментарии к ритуальным текстам.
Складывавшаяся в Индии под влиянием потребностей религиозного культа проблемная ситуация отличалась от тех, которые имели место на Ближнем Востоке и в Китае: здесь приоритет отдавался звучащей речи, а не письму; письмо появилось относительно поздно. Соответственно этому первоочередное внимание уделялось изучению законов мелодики, ритмики, метрики, фонетики (и этому потом у представителей индийской культуры учились китайцы, приобщаясь к буддизму), а также элементарному этимологизированию слов.
Древние индийцы добились существенных успехов в изучении звуков речи и их классификации на основе артикуляторных признаков. Ими уже осознавалась нетождественность понятий звука речи и фонемы, у них имелись намётки понятия слогофонемы. Построенные на чёткой логической основе артикуляторные классификации звуков нашли отражение в порядке следования графических знаков в буквенно-слоговых системах индийского письма (брахми -- примерно с 8 в. до н.э., кхароштхи, нагари, деванагари, шарада и др.), которые скорее всего восходят не к оставшемуся ещё не расшифрованным протоиндскому (в основном иероглифическому), а к западносемитскому слоговому письму.