- И ребенок в порядке?

- С ребенком все хорошо. Они сделали внутреннее УЗИ и нашли зародышевый мешочек, держащий нашего малыша именно так, как и должно быть в начале беременности.

Я глубоко вздохнула с облегчением, в ужасе от того, что мы могли потерять из-за моих действий. – Клянусь, я никогда не сделала бы этого, если бы подозревала, что беременна. Я увидела пистолет, направленный в твою сторону, знала, что он собирается стрелять, и даже не думала ни о чем, кроме того, что ты умрешь прямо на моих глазах.

- Иви, ты никак не могла об этом узнать, - успокоил он. – Даже доктор сказал, что было слишком ранний срок для того, чтобы мы узнали самостоятельно.

- Я сделаю все возможное для нашего ребенка, - пообещала я. – Я не выйду на работу. Я останусь дома вместе с ним. Буду печь печенье. Помогать с домашней работой. Все из разряда что-делают-мамочки-домохозяйки.

- Нет, Иви, - рявкнул он. – В нашем браке было достаточно притворства. Больше никогда. Ты будешь делать все, что делает тебя счастливой. Если ты соберешься остаться дома после рождения ребенка, тогда я поддержу твое решение на все сто процентов. Но я люблю тебя за то, кто ты есть. Всю тебя, Скарлетт и Иви. Тебе не нужно меняться ради меня, и уж тем более ради нашего ребенка.

- Я тоже люблю тебя, - я заплакала, слезы все катились по щекам, пока он бережно укачивал меня в своих объятиях. – И я хочу домой.

- Не раньше, чем ты вернешься в боевую форму, малыш.

Прошло еще три недели, прежде чем Алекс согласился отвезти меня домой. Три долгих недели он наблюдал за мной, как ястреб. Врачи планировали выписать меня на две недели раньше, но Алекс не хотел пускать дело на самотек. У меня был просто линейный перелом черепа, но неврологических нарушений не было. Но врачи сглупили и сказали ему, что мне может потребовать медицинской помощи, если я почувствую симптомы заболевания, и на этом мои надежды на отбытие домой вылетели в форточку. К тому же огнестрельное ранение в плечо в сочетание с беременностью - достаточный для него повод убедить мою команду медиков подержать меня подольше.

Пока автомобиль, арендованный Алексом, тащился до частного самолета, на котором мы преодолеем первый отрезок пути домой, я заметила, что мои мысли возвращаются к тому, каким странным и прекрасным может быть мир. В своей жизни я сыграла множество ролей, некоторые из них были спланированными, а другие неожиданными благословениями или проклятиями.

Женевьев Паркер – любимая дочь.

Иви Паркер – сиротливая студентка колледжа.

Скарлетт – печально известная убийца.

Иви Шоу – обожаемая жена.

Я шагнула в самолет, мою руку крепко сжимала рука Алекса, и я оказалась переполненной волнением от самой важной роли, которую я когда-либо играла - мамочка.

Я нажал на кнопку, чтобы закрыть дверь гаража, и вошел в кухню.

- Иви, детка, я…

Твою ж мать. Мой портфель упал на пол, и куртка вскоре к нему присоединилась.

Святые угодники! Иви стояла у стола в фартуке, который гласил: «Поцелуй повара», под которым проглядывало белое белье и «трахни-меня» каблуки. Я был счастлив угодить. У меня сложилось странное чувство дежавю, но я был слишком сосредоточен на том, чтобы похоронить себя глубоко внутри горячей маленькой киски моей жены и задержаться там надолго.

Туфли были сброшены следующими, и я начал расстегивать рубашку, позволяя ей упасть на пол, пока шел к своей жене. Ее откровенно оценивающий взгляд завел и так уже болезненно твердый член. Я быстро расстегнул ремень, брюки и опустил молнию. Остановился в футе от нее и прошелся взглядом по сочному телу. С тех пор, как год назад родилась наша девочка, Амелия, Иви заполучила самые аппетитные женственные изгибы. Ее тело было моей личной Страной Чудес и молило, чтобы его хорошенько отымели.

- Добро пожаловать домой, жеребец.

Я сократил расстояние между нами, телом впечатавшись в нее, затем развязал фартук и опустил его на пол. Я заполнил руки идеальными сиськами и захватил ее рот в глубоком поцелуе. Немного потянул время, оглядываясь вокруг метущимся взглядом.

- Эмми? – спросил я.

- С Мартином и Келли, - задыхалась она.

Рыча от желания, я поднял Иви и уложил на кухонный стол, упав на колени, я поднес нос к ее киске и вдохнул. Она пахла чертовски хорошо, слаще, чем когда-либо. Было что-то знакомое, что не всегда присутствовало в ее запахе, и это заставило мое тело гудеть от желания.

Она застонала, и я двинул пальцем, чтобы сдвинуть ее трусики в сторону, но тут заметил посередине отверстие. Трусики с вырезом? Бл*ть, да! У меня идеальная жена, подумал я, прежде чем наклониться и запустить кончик языка сквозь щель, наполняя себя ее ароматом. Иви вздрогнула, и я хмыкнул с удовлетворением. Лизнув снова, я вновь заметил, что что-то было по-другому и все-таки знакомым.

Стремясь заполучить в рот ее целиком, я использовал два пальца, чтобы разорвать ткань, расширив проем настолько, чтобы открыть полный доступ к ее киске. Она пискнула от удивления, но дрожь, что прокатилась по ней, и блеск ее половых губ откровенно показали, насколько она сочла это горячим.

- Только посмотри на себя, детка. Всегда такая готовая, такая влажная для меня.

Я прошелся языком вверх, трахая ее, кружа по клитору, прежде чем засосать его в рот. Она кончила, сильно истекая, и я жадно выпил каждую каплю. Иви всегда была невероятно чувствительна ко мне, но то, что она взорвалась так быстро и легко, было необычным.

Встав, я вынул член, потом схватил ее за бедра и притянул к краю гранитной столешницы. Я крепко поцеловал ее, когда погрузился внутрь, полностью хороня себя. Я застонал от невероятного удовольствия, когда она закричала. Мои бедра начали дико качаться, хватка усилилась, язык имитировал движения, трахая ее рот.

С каждым мощным толчком ее крики все нарастали, и мой член увеличился до невозможных размеров. Оторвав от ее губы, я спустил чашки ее бюстгальтера и присосался к одному соску, слегка прикусывая, и, к моему удивлению, Иви взорвалась в другом сокрушительном оргазме. Я делал все возможное, чтобы не кончить вслед за ней, сражаясь с ощущениями от того, как киска выдаивала мой член.

- Бл*ть, детка. Ты так чувствительна сегодня. – Она что-то простонала в ответ. Я продолжал играть с ее сосками, наслаждаясь тем, как ее тело зажглось желанием, и по ее коже расползся прекрасный румянец.

Я облизал свои губы, которые все еще хранили ее влагу. – Я могу поклясться, на вкус ты стала другой, детка. Такая чертовски вкусная. Ты совершила набег на банку с печеньем Эмми?

Она протянула руку и схватила меня за задницу, притягивая еще ближе, чтобы мой член входил внутрь до основания с каждым толчком.

- Я ничего не делала, - выдохнула она. – Я снова беременна, жеребец.

Я замер, заработав мяукающий протест, и ее руки сжали мою задницу так, что в нее впились ногти.

Внезапно до меня дошло. Мы были здесь раньше. Два года назад Иви встретила меня у двери именно так и сказала мне, что готова завести ребенка. А на этот раз она беременна. Моим ребенком. Перед моим взором взорвались краски, и мир подёрнулся дымкой счастья.

Я вскрикнул от волнения и прижал Иви плотнее, чтобы развернуть. Изменился угол движений, от этого я погрузился еще глубже. Мы оба застонали, и я быстро подошел к ближайшей пустой стене, поддерживая ее напротив, скользя внутрь и наружу. Неудивительно, что она была так чертовски чувствительна. Я вколачивался в нее, мой восторг подпитал мою энергию.

- Именно так, детка. Дай мне услышать твои крики. Здесь нет никого, кроме меня, а я так соскучился по этим звукам, - зарычал я. - Твоя киска настолько тугая, бл*ть! Сожми меня своей киской, ох, бл*ть! Вот так!

- Алекс! Ох, Да! Да! - кричала она, и ее тело начало биться в конвульсиях от еще одного мощного оргазма.