Патологоанатом что-то пробормотал и усталой походкой вышел из комнаты.

— О ком речь? — спросил Кейл.

— Пол Англиано и его прихлебатель. Так сказано в рапорте детектива из отдела наркотиков. Я получил его по дороге сюда.

— Э-ге, — задумчиво протянул Тинкамура. — Выходит, у нас тут начались серьезные разборки.

— Боюсь, кое-что похуже, — отрезал Паттерсон. Опустив голову, он медленно направился к выходу. — Что говорит Оливерас?

— Ничего, — ответил Кейл, переглянувшись с товарищем. — Мы присматриваем за ним в больнице. Постараемся добиться показаний.

— Постарайтесь, — рассеянно сказал Паттерсон, явно думая о другом. Он опустился на одно колено, разглядывая что-то на ковре возле двери туалета. Лейтенант достал носовой платок, обернул им руку и осторожно поднял с пола небольшой предмет.

— Что у вас там? — поинтересовался Тинкамура.

— Думаю, ответ, — хрипло ответил Паттерсон.

— На все наши вопросы?

— Пожалуй, даже больше.

Лейтенант протянул руку так, чтобы его подчиненные могли видеть на платке небольшой металлический крест с «яблочком» мишени посередине.

— Черт возьми, как я сразу не догадался?! — тихо произнес Тинкамура.

— Но он бы никогда не явился сюда, — недоверчиво возразил Кейл.

— Однако, судя по всему, он здесь, — спокойно отозвался Паттерсон. — Говоришь, попадание в голову с полумили? Для Болана это семечки. Кто еще, по-твоему, способен уложить двоих с такого расстояния, а потом явиться, как ни в чем не бывало, и разобраться с остальными?

— Надо посоветовать доку поскорее вступить в его союз, — пробормотал Тинкамура.

— Все-таки я не могу поверить, — сказан Кейл, но в его голосе отчетливо слышалось «не хочу». Взгляд детектива упал на хромированную табуретку возле кровати и обрывки шнура. — Кто-то был привязан к этой табуретке. Интересно, есть ли здесь какая-нибудь связь?

Лейтенант бросил взгляд на полицейского в штатском, который терпеливо караулил у дверей.

— Приведи сюда охранника из вестибюля.

Вскоре явился охранник с регистрационным журналом под мышкой; он осторожно переступил через труп, лежавший в дверном проеме, и беспокойно осмотрелся по сторонам.

— Кто поднимался сюда сегодня вечером? — спросил Паттерсон.

Охранник протянул журнал:

— Как видите, только двое. В восемь тридцать пришел парень лет двадцати с небольшим, по виду типичный бездельник — из тех, что вечно отираются на пляже. Он позвонил наверх по внутреннему телефону, и его разрешили впустить. Вот и все, если не считать сержанта Налоба: видите, следующая запись? Он пробыл наверху несколько минут и спустился вместе с этим парнем, Пули, отделанным по первое число. А чуть раньше мне позвонила женщина с тринадцатого этажа и сказала, что слышала пару выстрелов. Там ведь в это время был Налоб — я просто не знал, что и думать. Уже хотел было поднять тревогу, но тут он явился собственной персоной вместе с этим бездельником Пули. Сержант приказал, чтобы я позвонил в Управление. Я так и сделал.

— Говоришь, пара выстрелов? — усомнился Паттерсон. — Только два? И все?

— Да, сэр. Миссис Роджерс с тринадцатого этажа так и сказала.

— Глушитель, — буркнул Тинкамура.

Паттерсон насмешливо посмотрел на охранника.

— А как он выглядел, этот Налоб?

Полицейскому вдруг стало не по себе.

— Разве вы его не знаете? Он предъявил документы. Здоровенный такой парень, за метр восемьдесят. Лет тридцати, темные волосы, смуглая кожа. Глаза, кажется, голубые... да, голубые, и взгляд такой, знаете, пронзительный. Кажется, так и буравит тебя насквозь.

— Я не знаю никакого Налоба, — заметил Кейл.

— Подожди за дверью, — приказал Паттерсон охраннику и вернул ему журнал. — Не выпускай его из рук.

Охранник вышел с явным облегчением.

— Вот так-то, — сказал лейтенант, уставившись на снайперский значок.

— Внешность совпадает, — согласился Тинкамура.

— Отведите этого охранника в Управление, — велел Паттерсон. — Посмотрим, что сможет сделать художник.

— Верно. А заодно я проверю этого Налоба, просто ради интереса. Но мне кажется, в наших списках...

Паттерсон остановил его желчным смешком.

— Ты еще не понял? Никакого Налоба в Управлении нет, Тинк. Налоб — это Болан, только задом наперед.

Наступила короткая пауза, а потом Тинкамура громко расхохотался.

— Как вам это нравится! — воскликнул он с восхищением.

Кейл реагировал совсем по-другому.

— Псих, — сказал он негромко. — Это просто безумие. Он ведь знает, что мы его обложим на этом острове. Живым ему отсюда ни за что не выбраться!

— Можешь не сомневаться, — мрачно заверил Паттерсон, сжимая в кулаке значок. — Вот что, ребята. Оставайтесь здесь до прихода криминалистов, а потом доставите охранника в Управление. Надо сделать портрет по его описанию.

Паттерсон развернулся и направился к выходу.

— Вы хотите, чтобы мы составили рапорт по всей форме? — бросил ему вдогонку Тинкамура.

— Нет, — ответил лейтенант не оборачиваясь. — Я займусь этим сам!

Да, черт побери, он лично займется этим делом. Грег Паттерсон не упустит своего шанса и позаботится о том, чтобы тип, которого разыскивают во всем свободном мире, не ушел отсюда свободным человеком.

Стопроцентный полицейский всерьез намеревался — с Божьей помощью или без нее — взять Мака Болана.

Примерно в то время, когда лейтенант Паттерсон бросал последний взгляд на следы разгрома, учиненного Палачом в апартаментах Оливераса, человек по имени Чун принимал тайного посетителя в своем доме в долине Калихи, в нескольких милях к северу от Гонолулу.

Хозяин и гость сдержанно поздоровались и не спеша пошли вдоль лотосового пруда, который располагался посреди сада, обнесенного высокой стеной. Во время формального обмена любезностями посетитель явно нервничал, ожидая, когда можно будет, наконец, перейти к делу.

Хозяин был коренастым мужчиной средних лет, в махровом халате и сандалиях. Узкие щелочки глаз едва виднелись за тяжелыми складками век на непроницаемом азиатском лице; жесткие черные волосы щетинились коротким «ежиком».

Посетитель был белым — симпатичный молодой человек в аккуратном европейском костюме. Он явно ощущал себя не в своей тарелке, и понятно отчего: Джордж Риггс служил в полиции.

Чун остановился у небольшой статуи Будды, чиркнул об нее спичкой и раскурил сигару. После чего сказат своему гостю:

— Все в порядке, Джордж. Можете говорить.

Один и тот же ритуал повторялся каждый раз.

Риггс подозревал, что это как-то связано с системой безопасности Чуна. Они всегда встречались в саду, потом шли к лотосовому пруду, болтая о пустяках. Чун раскуривал сигару возле статуи, и только после этого начинался деловой разговор. При этом Джордж Риггс всегда испытывал неприятное ощущение, словно за каждым его движением кто-то следит.

— Мак Болан на острове, — сказал он без обиняков, напряженно ожидая реакции хозяина.

Но никакой реакции не было. Чун сделал несколько глубоких затяжек и спросил:

— Это факт или предположение?

— Боюсь, что факт. Около девяти мне позвонил Оскар Уини. По его словам, какой-то тип принес им снайперский значок из квартиры Пола Англиано и заявил, будто Пола и его охранника пристрелили. Оливерас просил меня проверить. Так и есть: у каждого в голове по дырке. Но когда я говорил по телефону с Оскаром, у них там началась странная заваруха. Оскар вскрикнул и выронил трубку, но телефон продолжал работать, и я слышат жуткие звуки. Нет, не выстрелы, а какие-то глухие удары. Так продолжалось несколько секунд, потом телефон замолчал. Я пытался позвонить туда, но линия все время была занята.

— Фрэнк мертв?

— Нет. Лучше я расскажу все по порядку. После телефонного разговора я был как на иголках, подождал минут пять, а потом сел в машину и поехал туда. Покрутился там немного, но в здание не заходил. Полиции нигде не было видно. В конце концов я решил, что лучше туда не соваться — ведь это было не мое дежурство. Вместо этого я поехал в Управление, но там все было тихо. Тогда я снова попробовал связаться с Фрэнком и на этот раз дозвонился. Трубку поднял Джон «Курок». Он сказал, что Фрэнк цел и невредим и отмокает в ванне. Еще он сказал, что Оскар и Чарли убиты, но Фрэнку удалось это замять. Якобы какой-то снайпер — возможно, Болан — обстрелял контору Фрэнка из дальнобойного оружия. Похоже, ему помог все устроить тот подонок, который работал на Англиано. Фрэнк настаивал, чтобы я проверил, что стряслось с Англиано. Я попробовал попасть туда незаметно, но меня увидели соседи. В общем, пришлось сообщить в Управление. Когда на обратном пути я проезжал мимо «Пещеры», там уже шныряла полиция. Тогда я решил припарковаться и пройти в здание. Как раз в тот момент, когда я входил в вестибюль, Фрэнка выносили на носилках. Ему повезло, Чун: он отделался дыркой в плече, пуля даже не задела кость. Мне удалось перекинуться с ним парой слов. Оливерас просил передать вам, что это действительно был Болан — он не успокоился после первого удара, заявился туда через час и перебил всех его людей. А еще он сказал, что вам надо поостеречься.