— Иди сюда, — негромко позвал он притихшую Дану, сгреб ее себе под мышку и, крепко прижимая к себе за плечо, вывел наружу.

Беглым взглядом ощупывая обстановку, Рэм неторопливо продвигался к тому участку дороги, где видел Кира и Гиленсона в последний раз. Обернувшись, оценил уровень своего везения: здание, где они с Даной прятались, Uno протаранил военным аэроперевозчиком. Носовая часть ушла глубоко в обломки кирпича, горела и чадила в небо уже ставшим привычным черным дымом. Зеленый хвост торчал наружу, медленно проседая под собственной тяжестью. Если бы аэроперевозчик взял чуть ниже, обломки погребли бы их с Даной заживо. Девушка с нескрываемым ужасом смотрела на всю эту картину, приоткрыв рот.

— Эй, Моисеич! — крикнул Рэм, озираясь по сторонам. — Кир! Кир, вы где?

Потом он резко замолчал, увидев левее от перекрестка кровавые следы на асфальте. Они были намазаны в разных направлениях, как будто несколько автомобилей методично растирали кого-то об дорогу. А чуть дальше стояли три искореженных внедорожника, крепко вгрызшиеся друг в друга. А из-под колес виднелась окровавленная человеческая рука и часть ноги. Свободная штанина кэжуал-брюк была перепачкана кровью и дорожной пылью.

— Папа! — слабо вскрикнула Дана, и Рэм развернул ее лицом к себе.

— Не смотри туда! Не смотри, слышишь? Не надо.

— Все нормально, Кош, — проговорила девушка усталым и неожиданно ровным голосом. — Я знаю, из чего состоит человек, и я знаю, что папе уже ничем не поможешь.

Она отстранилась от него, глядя куда-то в сторону. Рэм положил руку ей на голову.

— Мне нужно убедиться, нет ли там еще и Кира.

— Понимаю, — кивнула Дана.

— Ты можешь просто закрыть глаза.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Ладно, как хочешь, — вздохнул Рэм, взял ее за руку и повел за собой.

Опасливо покосившись на Дану, он опустился на колено и заглянул под искореженные машины. Кира там не было.

Девушка присела на корточки рядом с телом отца и кончиками пальцев коснулась рукава его рубашки.

— Ненавижу тебя, Кош, — с тихой злобой проговорила она. — Ты ведь мог его спасти! Ты мог его спасти, но не сделал этого! — сорвалась она на крик.

— Дана, я ничем не мог ему помочь!

— Ты даже не пытался подумать!

— Мне некогда было думать, мы с тобой сами едва не оказались под машиной!

— Да лучше бы оказались! — со слезами выкрикнула Дана Рэму в лицо. — Как мне жить теперь?! Ты хоть знаешь, что отец — это все, что у меня было во внешнем мире? Всю жизнь — в этой клинике, как во сне! И я помню только его, понимаешь? И его бесконечных кукол! Лучше бы ты дал убить меня вместо него! Он был добрый и славный, а я даже ходить толком не умею, зачем я вообще?! Ненавижу себя! И тебя ненавижу!

— Помоги! — донеслось вдруг едва слышное сипение откуда-то с обочины, из-под перевернутой машины.

Рэм поспешил туда.

— Кир! Ты здесь?

— Помоги, щас... сдохну...

Расставив ноги пошире и хорошенько упершись ими в землю, Рэм ухватился за край кузова и принялся медленно его приподнимать. Кровь прилила к его лицу, вены проступили на лбу и висках.

— Еще выше! — уже громче прозвучал голос Кира. — Еще!..

Он лежал на спине, удерживая тяжеленный кусок металла за счет поставленного в распор между ним и землей бустера правой руки, от плеча до кисти. Левая рука оказалась зажата между двумя металлическими деталями и практически не функционировала.

Наконец Кир выполз из-под машины. Рэм разжал руки, и автомобиль брякнулся обратно на землю.

— Мужик! — со слабой улыбкой приветственно сказал ему Рэм, хлопая Кира по плечу.

— Спасибо, — ответил тот.

Рэм кивнул и спросил:

— Слушай, а что тут случилось-то, ты не понял? Почему он вдруг все остановил?

Кир осмотрелся, хмыкнул.

— Да все просто: вояки электричество ебанули, — уверенно заявил он. — Видишь, с той стороны маркер аптеки не горит? И градусник возле булочной? Они простые, электрические, и раньше работали. Как сейчас помню: двадцать четыре градуса цельсия.

— Надо же, а я не заметил, — признался Рэм. — В любом случае, надо дальше двигать, пока есть такая возможность. Дана?

— Идите дальше без меня, — отозвалась девушка, вытирая слезы ладонями. — Я вам — никто, и вы мне — тоже... Я останусь здесь... Пока не вернется Uno...

Рэм взорвался. Он подошел к Дане так стремительно, что девушка испуганно сжалась в комочек.

— Не хочешь жить, да?! — выпалил Рэм, вытаскивая из-за пояса пистолет. — Совсем не хочешь?

У Даны широко распахнулись глаза. Она решила, что Рэм сейчас ее пристрелит.

— Ну так на, держи! — Рэм, нависнув над девушкой, сунул пистолет ей в руки. — Валяй, жми себе в рот, или в висок — как тебе больше нравится! — со злом крикнул он. — Давай! Хочешь подохнуть — ну тогда сдохни уже, чего тянуть? И к черту отца, который погиб, чтобы эту твою жизнь спасти! К черту, что Кира чуть не раздавило из-за того, что он решил тебе помочь! И меня тоже — к черту! Мы ведь тебе — никто, и ты нам — никто! Ну же! Чего вылупилась?! Действуй!

Пистолет в руках у Даны ходил ходуном. Несколько секунд она, не отрываясь, смотрела на оружие, а потом отшвырнула прочь и, закрыв лицо руками, разревелась.

— Я не хочу! Не хочу!!!

Потом порывисто встала и обняла Рэма.

— Прости меня! Я не хочу умирать! Не хочу!

Он облегченно выдохнул, погладил по голове. Улыбнулся усталой грустной улыбкой.

— Вот и я говорю: маленькая ты еще, чтобы умирать. Ты жить должна. Да?

Девушка кивнула, все еще продолжая плакать и не отлипая от его груди. Рэм отстранил ее от себя за плечи, вытер ей слезы, стараясь на оцарапать металлом нежную, совсем детскую кожу.

— Я дорожу твоей жизнью, и хочу, чтобы ты тоже ею дорожила. Договорились? — спросил он, пристально глядя в ее глаза, снова кажущиеся бездонными. — И ты — не одна. У тебя теперь есть я. Может, и не бог весть какое приобретение, бывает и получше, но уж какое есть.

Дана всхлипнула.

— И ты меня не бросишь? Я обещаю: я больше не буду кричать на тебя и капризничать, я буду послушной...

— Не брошу, — уверенно и на полном серьезе ответил Рэм. — Даже если иногда ты будешь кричать и капризничать. А сейчас залезай — нам нужно уходить. Хорошо?

Дана еще раз на мгновение обняла Рэма и взобралась к нему на спину. Как маленький ребенок, доверчиво прильнула, обхватив руками за шею.

— Ты бежать сможешь? — повернулся он к Киру, обалдевшему от всего происходящего.

— Смогу.

— Тогда погнали к метро.

— Может, лучше сразу к «Нарциссу»?

— Я уверен, что Uno предполагал такой поворот событий, потому что он логичный. А значит, у него есть решение. Поэтому лучше добраться все-таки по тоннелям метро, чтобы не светиться на поверхности как можно дольше.

— Но поверху получится гораздо быстрее! Сколько нам тут бежать? Полчаса? — возразил Кир.

— А если он нас накроет через две минуты? — огрызнулся Рэм.

Кир вздохнул, остановился.

— Ну тогда вот оно, — сказал он, указав рукой в сторону неприметного строения с большой буквой «М» на крыше. — И знаешь... Детский психолог из тебя — говно.