Школу-то она, правда, закончила и, между прочим, только с двумя четверками, но поступать никуда не стала. Как и я, устроилась вахтером. А что? Очень даже удобно! Я, например, отсижу ночь, хоть книгу, наконец, какую-нибудь в руки возьму - ну, "Сто лет одиночества" или "Мастера и Маргариту", дрянь не читаю, - но зато потом двое суток свободная. Что хочу, то и делаю!
Вот захочу - и этот прифранченный мареман пойдет со мной. Только бы он нормальным, господи, был, уже тошнит от этих лизунчиков или тех, которые расстегивают молнию и сразу велят на коленки становиться. Один недавно вообще с приветом попался. Как только я дверь на ключ закрыла, он меня хвать за волосы и говорит: "Ну, что, сучка? Сосать будешь? Такого х*я ты ещё в жизни не видела! Подавишься, проститутка!"
Ну, я тихо так, скромно улыбаюсь, что-то бормочу типа: "Да я вообще это нечасто делаю, мне деньги просто нужны..." А он: "Все вы сучки одинаковые! Проси: мужчина, дай подержать х*й..."
Что делать? Главное: не суетиться, глядишь: всё образуется. Пришлось мне состроить жалобную гримасу и протянуть нараспев ту фразу, которую он приказал мне сказать.
- А вот тебе! - он вынул из кармана курки сверток.
- Что это, милый?
- Бери!
В свёртке, оказывается, был фаллоимитатор. Длинный, не меньше двадцати сантиметров, чёрно-фиолетовый, головка - бордовая и, главное, почти натуральная мошонка: яички тёмно-коричневые, поросшие чёрными волосами. Всё это в его руке смотрелось просто чудовищно: будто бы он отрезал эдакое достоинство у какого-то негра и демонстрирует его как трофей. Фууу! Эти штуковины я и раньше видела (и не только видела, хи-хи!), но такое чудо-юдо - впервые.
- Давай-давай! - поторапливал он меня. - Глубже, сучка, бери! Что, рот тебе порвать, что ли? Глубже! Сантиметр за сантиметром - лижи, чмокай, да погромче! Соси как чупа-чупс. Любишь чупа-чупс сосать? Этот лучше, да?
Ну, естественно, я толкала этот фаллоимитатор в рот, как он просил. И глаза зажмуривала - якобы от удовольствия. И слюни специально пускала. Ему так хотелось.
- Води его туда-сюда! - приказал он. - Быстрее, сучка! Представь, что тебя в горло трахают. Резче, ещё резче...
Честное слово, у меня от этих манипуляций настоящие слёзы полились. А он, гадёныш, знаете, что делал? Вытащил своё орудие из брюк и, зажав пятёрней, наяривал.
- Классная у тебя, сучка, глотка! Часто тебя так жарят?
Я не знала, какой ответ ему хотелось услышать, и потому молча продолжала своё занятие. Как будто бы вся, прости господи, в экстазе, и, типа, ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу - рот важным делом занят.
- Не слышу ответа, - он побагровел, часто дышал. - Такие х*и тебе и не снились? Благодари меня, что попробовала такой наконец!
Я вынула фаллоимитатор и, нарочито переведя дыхание, с энтузиазмом подыграла ему:
- Милый, спасибо тебе. Если бы не ты, я никогда не узнала бы, что такое настоящий член!
А он вдруг закатил глаза, заорал как сумасшедший и кончил. Вот паразит, всю дорожку уделал спермой: она у него брызнула как из сифона.
- Оботри рукой, - приказал он. - И немножко поласкай...
Я думала, что после этого у него снова будет эрекция, но ничего подобного. Он взял фаллоимитатор, завернул его в пакет, а мне напоследок сказал:
- Смотри, сучка, не болтай об этом никому. Если узнаю, что болтаешь, то кранты тебе. А таких б**й, как ты, я не трахаю. Чести много!
Потом я его морду видела по местному телевидению. Этот урод, оказывается, большая шишка. Чего, кстати, никак не скажешь об его "отростке": он у него с мизинчик и тонкий, как пальчик ребёнка. Наверное, когда я делала минет фаллоимитатору, он представлял, что это его член, и он меня имеет в самое горло. А! Что там эти онанисты фантазируют - это их дело. Мне-то что? Лишь бы заплатили. Но к противному, скажу я вам, привыкнуть нельзя.
Не знаю, почему я это вспомнила, разглядывая маремана. Может быть, потому что на нем были узкие, облегающие джинсы, и они, так сказать, наглядно подчёркивали: в пазу у него не хило.
- Чо, запала? - перехватив мой взгляд, хихикнула Фанни. - Может, это носовой платок в кармане так свернулся, а член у него - коротышка, хи-хи!
Я её пихнула локтем:
- Молчи, дурёха! Мне фиолетово, что там у него. Лишь бы заплатил...
Мареман вышел из яркого круга света, который падал сразу с двух фонарей.
- Который, девочки, час?
Помираю! Тоже мне, нашел, как подкатить. У самого-то, вон они, часы, поблескивают из-под манжеты. И, кажется, настоящая американская электроника с музыкой, будильником и противным попискиванием через каждый час.
-Час, да не для вас!
Это Фанни вякнула, глупышка. Тоже мне, заигрывает как придурочная.
- Что так?
Фанни коротко хохотнула, игриво взбила пятерней волосы на затылке, ответила:
- А от вас часом не отделаешься...
Ну-у, поехала на кочерге!
- А у меня времени - во! - и на меня косится, улыбается: - Даже не знаю, что с ним делать, столько времени...
Ясное дело, приезжий-то приезжий этот красавчик, а про нашу площадь откуда-то знает, и наверняка. А впрочем, чего знать-то? Видит: сидят две лахудры, одни, битый час, на плащиках розовые бантики - уже знак: ясно, что почем.
Ладно, надо кончать эту комедию. Что-то знобит, холодок откуда-то из глубин тела высовывает свои осторожные лапки, трогает живот, грудь, поднимается все выше и выше, и я уже знаю: не приму "лекарства" - станет хуже: сначала ломота в затылке, потом руки-ноги словно кто отрывать будет, и страх, боже, страх заполнит каждую клеточку тела, страх - до отчаяния, до рвоты... Надо успеть принять "лекарство", черт бы его побрал.
- Ну, вот что, - говорю. - У меня есть пачка кофе. В зернах. Видите? И сумочку раскрываю. - Настоящий мокко. Такого на вашей Камчатке, или где вы там обитаете, нет и не будет. Я его в ресторане "Юнихаб" по знакомству беру ...
- При чем тут Камчатка? - удивляется мареман. - Я его в Стамбуле пил. На углях там кофе готовят, прямо на улице. Только не поймешь, что дороже стоит: кофе или холодная, из горных ключей вода. Там кофе с водой пьют...
- Ну не раскладывать же мне угли прямо вот здесь! Я дома кофе варю. Правда, без коньяка он не имеет вкуса - все равно, что пиво без корюшки...