И снова дракониха осадила саму себя, проскрежетав когтями по камням. На сей раз всего лишь в двух шагах.

— Не смей этого делать, карлик! — грянул рык.

Укоризненно покачав головой, Джек сказал ей на лепетухе:

— Гляди, Map-Кук, внимательно гляди! И ни шагу больше, Map-Кук! Стоит мне разжать пальцы, Map-Кук — и твоя драгоценная плоть, аи! — улетит в бездну! Ищи — свищи! Здесь тебе никак за нею не спуститься, придется прогуляться в обход. А это далеко, Map-Кук! И весьма, весьма долго! Много ли оставят от твоего пальца поминальщики к тому времени? А, Мар-Кук?

Дракониха разразилась невнятной тирадой — похоже, на древнем драконьем языке. Р'ли объясняла Джеку как-то, что некогда драконы говорили по-своему, но превосходство вайирского языка сделало свое дело — прежний был забыт. От него в нынешней драконьей речи остались лишь божба, заклинания да непристойная брань.

Джек попытался выдавить нахальную улыбку, свидетельств вующую о том, кто, мол, здесь хозяин положения, да губы плохо подчинялись ему — вышла гримаса параличного. От бли зости драконьих клыков захватывало дух и поджилки тряслись.

К великому его облегчению, в разговор наконец вступила и Р'ли:

— Мы вернем его тебе, Map-Кук, на перевале Идох и вернем. Но прежде дай клятву. И к тому, о чем уже говорили, добавь еще, что за перевал следом за нами не пойдешь, а до перевала будешь провожать и защищать.

Дракониха едва не задохнулась от ярости, но вскоре, проглотив злость, смирилась и прохрипела:

— Договорились!

Джек постоял еще с вытянутой рукой, пока Р'ли брала с драконихи страшную клятву по всем правилам. Лишь когда с формальностями было покончено, смог размять онемевшее плечо. Драконий палец он демонстративно засунул в дорожную сумку. Map-Кук глаз с него не спускала, но больше никаких фортелей не выкидывала.

Тела погибших Джек с помощью Р'ли сбросил в пропасть.

Он предпочел бы захоронить их по-христиански, но рыть могилу было нечем, да и некогда.

Map-Кук стала ныть, что ее оставили без ужина, и заткнулась, лишь когда сирена напомнила ей о мандрагорах, которые могли бы сбежаться на запах мертвечины. Что же это за твари такие, поразился Джек, если даже неуязвимый дракон их побаивается?

Обезоруженный Эд стоял под прицелом лука Полли, безучастно наблюдая за происходящим.

— Лучше всего прикончить его прямо сейчас! — сухо порекомендовала Р'ли.

— Вот уж… от кого не ожидал, так не ожидал! — поразился Джек. — Да ты ли это, любимая?

— Его нельзя освободить с оружием. Эд будет выслеживать и подстерегать нас повсюду, покуда не добьется своего. Ты не понимаешь, Джек, он болен, болен ненавистью. А если ты отпустишь его безоружным…

— Эд сделает себе другое, как сделал это.

— Не успеет. Ты разве не слышал, что говорила Полли? Она тоже больна, Джек, и пойдет за ним. И тогда он умрет такой смертью, какой ты и злейшему врагу не пожелал бы. Я знаю этих ведьм и знаю Полли…

— Досадно, что Эд не погиб в перестрелке, — сказал Джек. — А сейчас… вот так, хладнокровно… нет, просто не смогу!

— Помнишь, как тебе однажды пришлось прикончить взбесившегося пса? То был твой любимец, ты лелеял его и даже лизался с ним. Случай похожий — с той лишь разницей, что к Эду у тебя вряд ли подобная привязанность!

— У меня такое чувство, что в этой глухомани я оказался в компании двух самых злобных сук, каких только когда-либо натаскивали на травлю людей! Выпалив это, Джек резко развернулся и зашагал прочь.

В глубине души он понимал, что Р'ли в чем-то права и предлагала это единственно из жалости к Эду. К тому же кузен уже столько раз сам пытался покончить с ними!

Сирена неспешно приблизилась к Полли и о чем-то заговорила. Джек подозрительно приглядывался издали. Что эти сучки там еще затевают? Вроде бы ничего серьезного — Полли так даже захихикала.

И тут Р'ли нанесла короткий удар. Снизу в челюсть. Ведьма рухнула как подкошенная. Добрых полминуты, стоя после того на четвереньках, она ошеломленно трясла головой.

Большего сирене и не было нужно. Подхватив лук и стрелу, выпавшие из рук Полли, она мигом прицелилась в Эда.

Выйдя из оцепенения, Вонг с воплем ударился в бегство. Он помчался к обрыву, видимо, в надежде соскочить на тропу и скрыться. И он почти успел. Почти. Стрела ударила его под лопатку уже в прыжке. Еще долго из бездны доносился его ужасающий крик. Наконец все стихло.

Джек подбежал к обрыву.

Пошатываясь, Полли поднялась на ноги, дотронулась до ушибленной челюсти и прошипела:

— Ты провела меня, сучка!..

— Эда больше нет, — спокойно ответила сирена. — Можно о нем забыть. Так и забудь!

— Зато о тебе не забуду! Ох, попомнишь ты еще у меня!

— Понятно. Map-Кук, приглядывай-ка за ней впредь! Чтоб ничего не отчебучила, — хладнокровно ответила Р'ли.

Вчетвером они вернулись в развалины. Шлепавшая лапами впереди Map-Кук вдруг замерла с негромким — по-драконьи! — восклицанием. Поравнявшись с ней, Джек увидел, что привлекло ее внимание — на камне перед драконихои чернела крупная пирамидка свежего кала.

— Мандрагор! — прогудела, понизив голос, Мар-Кук.

— Они всегда помечают свою территорию подобными кучками, — пояснила Джеку сирена. — Придется сыскать укрытие понадежнее. Поспешим же — солнце вот-вот зайдет!

— Вот подходящая нора, — сообщила вскоре Map-Кук, принюхиваясь к прямоугольному провалу в нагромождении глыб.

За ним обнаружилось достаточно вместительное помещение.

Отправив Map-Кук за дровами, путники обследовали место стоянки — дыра, через которую они вошли, оказалась единственной.

Спустя четверть часа появилась дракониха с огромной охапкой бревен и хворосту. Свалив ношу перед входом, она с трудом протиснулась внутрь сама и втащила дрова. Джек споро высек огонь и развел у входа костер. В мрачном склепе сразу стало поуютнее, да и дым, задуваемый внутрь лишь редкими порывами ветра, дышать почти что не мешал.

Путники разложили припасы. Большая часть остатков единорога досталась, разумеется, Мар-Кук.

— Не тревожьтесь, малютки! Завтра я поймаю вам другого! — утешила та.

— Разве мы сможем взять ее с собой? — шепнул Джек сирене. — Ведь ей же по тропе не спуститься.