– Может, дать компьютеру команду перехода? – спросил офицер. Например, выбрать все поздние произведения Шостаковича.

– Нет, не надо, – замотал головой Маккой. – Давайте пропустим эту эпоху. Меня интересуют недавние композиции.

– Как хотите, доктор, – уставился на дисплей Чехов. – Сейчас мы увидим перечень всех более-менее значительных композиторов двадцать третьего века.

– А-а, это другое дело, – заулыбался Маккой, узнавая многие имена, высвеченные на дисплее. – Вот это, действительно, музыка: Салет с Вулкана, Эванстон, Пеналт, Вигельжевский... Какой еще Вигельжевский?

– Антон Вигельжевский, доктор, – ответил Чехов. – Это самый знаменитый композитор того столетия в области электронной музыки. А его вариации на темы музыки Прокофьева... Мне не верится, что вы никогда их не слышали.

Доктор Маккой так и не успел высказать своего мнения обо всей этой электронной абракадабре. Внезапно раздался назойливый зуммер.

– Наверное, доктор Чэпел! – обрадованно воскликнул Маккой и подскочил к капитанскому креслу. – Я обещал ей экскурсию по новому медицинскому отсеку еще до того, как отправимся в путь.

Однако это была вовсе не Чэпел. На видеомониторе появилось изображение темноволосого лейтенанта Звездного Флота.

– Говорит Оперативное управление. Адмирал Картрайт вызывает капитана Кирка.

Переглянувшись с Чеховым, Маккой ответил:

– Капитан пока отсутствует. Насколько мы знаем, у него назначена встреча с адмиралом после полудня.

– Спасибо, – угрюмо поблагодарил адъютант. – Минуточку. – Экран погас, но через минуту лицо молодого лейтенанта появилось вновь.

– Если все-таки капитан появится, то попросите его немедленно связаться с адмиралом. Конец связи.

Экран покрылся мелкой рябью, а затем отключился.

– Что бы это могло значить? – недовольно пробормотал Маккой.

– Капитан!

Из глубокой тени неожиданно раздался голос Зулу. Буквально в двух шагах от Кирка робот-уборщик бесшумно надраивал алюминиевые вывески центрального научного корпуса. Оглянувшись, капитан с удивлением увидел своего рулевого.

Через несколько мгновений на огромной, залитой солнцем площади Центрального Комплекса Управления Звездным Флотом недоуменно взирали друг на друга два офицера.

– Где вы были, мистер Зулу? Я весь день пытаюсь войти с вами в контакт.

– Только не любовался видом на город, – обиженно ответил Зулу. Знаете, не очень-то весело, когда все утро льет дождь. Ну, а сейчас...

Вроде бы распогодилось. Как насчет экскурсии в Чайнатаун?

– Вот-вот. Именно поэтому я вас и искал, – широко заулыбался Кирк. Только боюсь, наша вылазка может несколько задержаться: у адмирала Картрайта на этот счет особое мнение. Утром он назначил мне встречу.

– Что ж, капитан, с вашего позволения я погреюсь на солнышке и подожду вас.

– Почему бы вам не пойти вместе со мной? – жестом капитан пригласил рулевого проследовать к зданию штаб-квартиры. – Мне совершенно не повредили бы ваше присутствие и поддержка.

На самом крыльце здания Зулу неожиданно остановился и испуганно посмотрел на Кирка.

– Конечно, если адмирал не станет возражать...

– Не станет, – спокойно ответил Кирк, уверенный, что адмирал выбрал именно "Энтерпрайз" для новой и опасной миссии.

Очевидно, Картрайт хотел поставить капитана перед фактом. Да и как может быть иначе... Ведь не для споров же и словопрений он решил урвать несколько минут своего драгоценного времени и встретиться с каким-то офицером?

Выйдя из турболифта, Кирк и Зулу быстро нашли приемную адмирала. У дверей их встретила адъютант Картрайта.

– Капитан Кирк, – любезно улыбаясь, представился капитан. – Явился по распоряжению адмирала.

Адъютант, молодая черноволосая женщина с суровыми чертами лица, очевидно, с планеты Вулкан, взглянула на гостей строго и даже несколько сердито. Нажав на кнопку, она доложила в микрофон:

– Сэр, прибыл капитан Кирк.

– Попросите его, – послышался баритон Картрайта.

– Проходите, – сурово пригласила хозяйка приемной. – Адмирал давно ждет вас.

К удивлению гостей, Картрайт был не один. За столом напротив адмирала восседал седовласый президент Федерального Совета. Их нахмуренные лица не оставляли сомнений в том, что Кирк был приглашен сюда по экстренным вопросам.

– Адмирал, мистер президент, – кивнул Кирк поочередно каждому из присутствующих джентльменов, – разрешите представить вам моего рулевого, мистера Зулу.

Картрайт лениво взглянул на Зулу и опустил глаза. Президент Совета долго смотрел на адмирала, взглядом выражая недовольство от присутствия постороннего человека, но затем, словно передумав, кивнул капитану и нехотя улыбнулся.

– Присаживайтесь, джентльмены, – Картрайт указал рукой на пустующие кресла. – Капитан, я собирался встретиться с вами совершенно по другому поводу, но...

Адмирал поднялся с кресла, подошел к своему рабочему месту и нажал на одну из бесчисленных кнопок на пульте управления. Кабинет наполнился громкими звуками радиопомех.

– Прошу прощения, джентльмены, но нам не удалось добиться лучшего качества приема. К тому же, был использован засекреченный канал связи, а он довольно слабый.

Кирк напряженно вслушался в далекий голос, едва продирающийся сквозь шум радиопомех:

"Обращаемся ко всем нашим друзьям в Нейтральной Зоне! Важное сообщение! Претор мертв..." Джеймс Кирк внимательно посмотрел на Картрайта. Адмирал не отрывал взгляда от президента, а тот, насупив брови, разглядывал зеленое сукно на столе.

Голос продолжал: "Через некоторое время во всей Империи воцарится хаос. Но среди него может родиться великий мир между нашими народами.

Донесите это сообщение до всех, кто желает мира. Остерегайтесь тех, кто будет скрывать или искажать исходящую от нас информацию. К сожалению, цензура – единственное, в чем наша Империя достигла совершенства." Помехи исчезли, а вместе с ними пропал и голос.

– Как давно получено это сообщение? – спросил Зулу.

– В три часа утра, – ответил Картрайт. Мертвенно-бледное лицо адмирала и темные круги под глазами говорили о том, что он не спал с той самой минуты, как было принято сообщение. Кирк скептически покачал головой.

– Слухи о скорой кончине Претора ходили уже в то время, когда Гектор был еще ребенком. За время моей службы в Звездном Флоте я тоже неоднократно слышал подобные разговоры. Я допускаю, конечно, что и ромуланцы не вечны... Но Претор всего лишь третий по влиянию.

– Третий по рангу, но первый по своей власти, – уточнил президент Совета голосом, подчеркивающим серьезность принятого сообщения. Посвященные знают, что Империей, фактически, правит именно Претор. Или правил, если он мертв.

– Но можно ли верить этому сообщению?

– Ни одному ромуланцу нельзя верить до конца, – покачал головой президент. – Но источник, который прислал нам эту информацию, без сомнения, заслуживает доверия. Он информировал нас и ранее, и всегда его сообщения подтверждались.

– В любом случае, – заметил Картрайт, – независимо от наших суждений и пристрастий, у нас нет выбора, кроме как принять к сведению это сообщение и подготовиться к грядущим событиям.

Никто в Империи не сомневался в кончине Претора. Доказательством тому служили огромные толпы народа на улицах столицы. Каждый ромуланец стремился попасть в Колонный Дворец, чтобы своими глазами увидеть выставленное там тело правителя и лишний раз доказать преданность режиму.

Яндра с интересом наблюдала за происходящим из окна своего дома Цитадели, где жила вместе с мужем Тиамом. Давка в беснующейся толпе рыдающих, плачущих и просто любопытствующих горожан начисто отбила у нее желание присоединиться к публичному выражению скорби. Возможно, подумала Яндра, кто-то, действительно, искренне переживает утрату. Немногие готовы лезть даже по головам, лишь бы доказать свою преданность усопшему.

– За тобой прибудет официальный представитель, – неожиданно сообщил Тиам, стоящий перед зеркалом и прикрепляющий траурный бант к своей униформе. – Я уже приготовил место для их посадки.