— «Гамельнский крысолов»? Что это значит?

— Ну, это общеизвестно, — заявил Сифоров.

Смутить меня капитану не удалось. Я, конечно же, знал эту историю, но очень хотелось послушать, как ее преподнесет мой новый напарник. Расскажи мне сказку о крысолове из Гамельна — и я скажу, кто ты!

— Может быть, это и общеизвестно, — заявил в ответ я. — Но допустим, я забыл, не помню, в школе плохо учился, спал на уроках…

Сифоров пожал плечами.

— Я вам напомню, — сказал он. — Существует легенда. Во времена, давно минувшие, в городе Гамельне развелось видимо-невидимо крыс. Местная администрация выбивалась из сил, чтобы покончить с нашествием. Однако все меры приводили к тому, что поголовье крыс в регионе только увеличивалось. Наконец администрация обратилась с воззванием к населению, и появился человек, который пообещал за определенную плату избавить город от напасти. Он вышел на городскую площадь и заиграл на дудочке некую мелодию. Мелодия настолько зачаровала грызунов, что они двинулись за крысоловом, не разбирая дороги. Он привел их на побережье, шагнул в воду, и крысы, последовав за ним, захлебнулись и утонули.

Но это еще не все. Администрация города сочла, что можно сэкономить на оплате услуг крысолова (уж больно у него легко получилось) и отказалась выполнить свои обязательства по договору. Крысолов не захотел спорить и подавать на администрацию в суд. На следующий день он снова вышел на площадь и заиграл теперь уже другую мелодию. И за крысоловом ушли все городские дети.

Что ж рассказчик он неплохой. И с чувством юмора у моего капитана, кажется, все в порядке. Поехали дальше.

— Поучительная сказка, — резюмировал я вслух. — И какое же отношение имеет она к нашему сегодняшнему «незавидному» положению?

— Самое непосредственное, — ответил Сифоров. — Судите сами, Борис Анатольевич. Разработкой программы «Зомби» занимались не только в лабораториях нашего военно-промышленного комплекса. Бывшие противники, а ныне партнеры из НАТО тоже имели виды на реализацию аналогичных проектов. Только у нас проект назывался «Свора Герострата», а у них — «Гамельнский крысолов». И американский проект (хотя он и значительно отличается от нашего по методике управления человеческим мозгом) оказался не менее результативным.

— Свинья грязи найдет, — пробормотал я.

— Что? — не расслышал Сифоров.

— Ничего особенного, — отмахнулся я.

— Короче говоря, Борис Анатольевич, мы решили обратиться за помощью к коллегам, занимавшимся координацией аналогичных разработок на Западе, и в конце концов эту помощь получили… В связи с этим я хотел бы сейчас представить вам одного очень интересного человека.

Сифоров встал, подошел к двери и, приоткрыв ее, обратился к кому-то, кто ждал там, за дверью, видимо, уже несколько минут:

— Прошу вас.

Действие второе, успел подумать я. Те же и агент ЦРУ. После чего все мысли, толкаясь и повизгивая, вылетели у меня из головы.

Я был шокирован.

В кабинет вошла, покачивая бедрами, рослая красивая девушка (на вид я не дал бы ей и двадцати) в легкой открытой безрукавке и шортах, облегающих загорелые и совершенно умопомрачительные ноги.

Я машинально отметил, насколько правильны черты ее ухоженного лица, и как умело подобрана прическа для копны золотистых волос, от которых, казалось, исходит настоящее сияние.

Она была не просто красива, она была ослепительно красива!

Я вскочил и с минуту чувствовал себя полнейшим идиотом, таращась на нее, раскрыв рот.

Она доброжелательно улыбнулась мне и протянула руку. Сифоров с интересом наблюдал за мной со стороны.

— Здравствуйте, Борис, — произнесла она с легким сглаженным акцентом.

Я осторожно пожал ее длинные тонкие пальцы.

— Меня вы можете называть Мариной.

— Очень приятно, — выдохнул я. — Очень приятно познакомиться с вами, Марина.

— Ну вот и прекрасно, — подал голос Сифоров. — Сейчас мы сядем, выпьем по чашке кофе и обсудим план совместной деятельности.

Я все еще не мог отвести взгляд от лица, от восхитительных глаз моей новой знакомой.

Мне почудилось, что глаза ее — большие и светлые — неуловимым образом меняют цвет: вот только что были они карими, а теперь уже вроде бы голубые, а вот они — зеленые. Я встряхнул головой, и наваждение ушло: красивые глаза очень красивой молодой женщины, а так ничего особенного.

Сифоров уступил Марине место в своем кресле, а сам уселся на стул.

Минут пять мы ждали, пока принесут кофе.

— Как видите, — обратился ко мне Сифоров, — напарник у вас будет более чем располагающий к интересному общению. Честно признаться, я вам завидую, Борис Анатольевич. Работать в такой компании одно удовольствие, разве нет?

Я кивнул и, чтобы поддержать разговор, спросил у новой знакомой:

— А кто вы по национальности, Марина? Если, конечно, не секрет.

— Отец мой — ирландец, мать — англичанка, я — урожденная штата Мэн.

— Марина Кэйбот, — вставил Сифоров.

Я снова был шокирован.

Взглянул на Сифорова. Тот, довольный произведенным эффектом, ухмылялся с лицом парня только что отмочившего удачную шутку в хорошо ему знакомой и близкой по духу компании.

— А где вы, Марина, изучали русский язык? Если, конечно, тоже не секрет.

— От вас у меня секретов нет, — она снова широко с доброжелательностью улыбнулась. — Ведь с сегодняшнего дня мы партнеры, не правда ли? А русский язык — это лишь один из трех десятков языков, которыми я свободно владею. Это входит в нашу программу.

— Что за программа? — ляпнул я, все еще не понимая.

— Я же рассказывал вам, Борис Анатольевич, — мягко упрекнул Сифоров. — «Гамельнский крысолов».

— Возможности человеческого мозга безграничны, — пояснила Марина. — Эта истина уже из разряда банальных. Главное — уметь свой мозг рационально использовать… Мы научились, мы умеем…

Да, подумал я с приливом ожесточения в душе. Именно так. «Рационально использовать»…

И поежился, словно бы от невесть откуда взявшегося сквозняка. На мгновение перед моими глазами появилось лицо Герострата с его пластичными непрерывно меняющимися чертами, с его чудовищным косоглазием… ЭТО у них называется «рационально использовать»…

Они научились…

Принесли кофе. Молодой сотрудник молча расставил чашки, наполнил их из высокой турки, открыл сахарницу и немедленно удалился.

— Пожалуйста, — сказал Сифоров, делая рукой приглашающий жест.

— Может быть, перейдем к делу? — предложила Марина, пригубляя кофе.

— Пора, — согласился Сифоров. — Итак, друзья мои, на сегодняшний момент мы знаем, что Герострат скрывается где-то в Санкт-Петербурге, в черте города — это определенно. Побег он совершил две недели назад. Через пять дней во главе подготовленной и хорошо вооруженной группы он атаковал Центр прикладной психотроники под Киришами и уничтожил его. Понятно, что подготовить настолько многочисленную группу за подобный короткий срок он сумел лишь при условии работы с ней здесь, на месте. Это дает нам шанс.

После нападения на Центр мы перекрыли дороги, заблокировали все возможные выходы из города и области. Даже при всей его феноменальной изворотливости Герострат вряд ли попытается сегодня уйти на сторону. Но близятся Игры Доброй Воли. В городе будет столпотворение; наши лучшие силы бросят на обеспечение безопасности участников, и у Герострата появляется удобная возможность ускользнуть под прикрытием интуриста. Но пока он здесь, в городе. И наша задача — в две недели определить, где именно.

— Две недели, столпотворение… Уложимся ли? — высказал сомнение я.

— Должны уложиться, — как отрубил Сифоров. — Это будет трудно, но должны. Облегчает наше положение то, что Герострат утратил известную мобильность. Ведь он завладел материалами по разработкам Центра и увел с собой специалистов. Теперь судите сами, Борис Анатольевич. Тонну бумаги и, допустим, четырнадцать человек пленными (дюжина спецов и ваши знакомые: Мартынов и Хватов). Всех их нужно где-то разместить, кормить, обеспечить им элементарные удобства. В спичечном коробке такую толпу не поместишь. И мы рано или поздно их отыщем.