- Ну, тогда хорошо, - облегченно вздохнул Андрей. И хотя было почти совсем темно, я разглядел на его лице улыбку. - Это хорошо, если разберутся, - повторил он. - Однако мне и лично надо доложить...
- Вот лично и доложишь капитану - начальнику разведки дивизии, сказал майор. - Можете располагаться в соседней комнате, товарищ капитан. Доценко, обеспечь там стол, стул, чернила. - Майор сделал паузу. - А этому табуретку найди. - Майор кивнул в сторону Шведова.
- Спасибо за заботу, товарищ майор административной службы! - гаркнул Шведов, снова вытягиваясь. Нетрудно было заметить, что нарочитое подчеркивание Шведовым "майор административной службы" было тому не очень-то приятно.
- Прекратите болтать, - цыкнул он на Шведова. - Идите с капитаном.
- Есть идти с капитаном, товарищ майор администр...
- Отставить! - закричал майор.
- Есть отставить...
- Ну, ладно, ладно, пошли, - сказал Шведову капитан.
Мне в его голосе послышался смешок. Это еще больше расположило меня к нему. До этого я отметил, что в отличие от майора капитан говорил с Андреем спокойно и обращался к нему на "вы".
Андрей по-уставному повернулся и пошел к двери. Капитан двинулся за ним.
- Товарищ капитан! - крикнул я. - Разрешите и мне с вами. Мы ведь со Шведовым все время вместе были.
- Отставить, - ответил капитан. - Если надо будет, я вас вызову.
- Доценко, - сказал майор, - отведи этого чудака обратно. Пусть еще там позагорает.
- Нет, я прошу и со мной разобраться! - выпалил я. - Прикажите и меня допросить или допросите сами, товарищ майор. Мне надоело ходить под подозрением. Я ни в чем не виноват.
- Поговори у меня! - крикнул майор и стукнул кулаком по столу.
В этот момент человек, молча стоявший в углу, выступил вперед и подошел к столу.
- Товарищ майор, - заговорил он просительным тоном, - разрешите мне допросить этого гаврика. Пока там разведотдел пушками да пулеметами противника интересуется, я бы от этого, может быть, кое-что поважнее узнал.
С этими словами говоривший нагнулся к уху майора и стал ему что-то нашептывать. Теперь я увидел и на его гимнастерке интендантские петлицы с "колесиком" и с двумя кубиками.
- Думаешь? - спросил майор, когда лейтенант выпрямился.
- А зря, что ли, он на лейтенанта, который его задержал, автомат поднимал? Нет, тут дело не чистое! Честный дезертир никогда бы на такое не пошел...
- Думаешь? - снова переспросил майор.
- А вы разрешите его допросить - вот и увидите.
- Что ж, валяй. Только в качестве кого, Будяков, ты будешь его допрашивать? Ты ведь не прокурор, не следователь какой-нибудь, а по строевой части...
- Как это в качестве кого? - удивился лейтенант. - Разве вы не знаете, что я назначен дознавателем по подразделениям штаба дивизии?
- Да нет, не знал, - признался майор.
Похоже было на то, что майор, так же как и я, впервые слышит слово "дознаватель".
Лейтенант Будяков это подметил и тотчас разъяснил:
- Дознаватели, товарищ майор, назначаются в подразделениях для всяких первичных расследований. Не всегда ведь в момент ЧП или чего другого в подразделении прокурор или следователь окажется. Вот как, например, у нас сейчас... Короче, я имею право и даже обязан этого подозрительного гаврика допросить.
- Я не против. Пускай лейтенант меня допросит, - решительно заявил я, полагая, что любой допрос тотчас приведет к выяснению истины. - Только скажите, чтобы дали хоть что-нибудь поесть. С утра ничего во рту не было.
- Вот расскажешь всю правду, тогда и поешь, - сказал лейтенант.
Такое начало не предвещало ничего хорошего. И я начал жалеть, что сам напросился на допрос к этому лейтенанту.
- А как у тебя со строевой запиской, Будяков? - спросил майор. - Ты бы сперва свое дело закончил, а потом уж за чужое брался.
- Разрешите доложить, товарищ майор, строевую записку о количестве людей я закончить не могу. Сведения о потерях из подразделений и частей дивизии поступать перестали... Сами знаете.
- Знаю, - понуро отозвался майор. - Кое-где уже и терять некого.
- А главное, - закончил свою мысль Будяков, - бдительность для меня дело не чужое. Да и для вас, полагаю, тоже. Особенно в такой обстановке.
- Добро, - согласился майор. - Забирай этого молокососа к себе и допроси. Только дай ему в самом деле чего-нибудь поесть... Доценко, обеспечь котелок каши там или щей... И тому тоже снеси, который у капитана... Все. Выполняйте.
- Есть выполнять, - обрадованно сказал Будяков. Он засветил карманный фонарик и дернул меня за рукав.
- Двигай вперед по свету.
В коридоре и на лестнице было темно. Однако из-под многих дверей был виден бледный свет. И внизу, и наверху слышались голоса. Дом был густо населен.
Мы поднялись на второй этаж и оказались в просторной комнате. Будяков зажег от зажигалки коптилку. Он уселся на стул, сдвинул лежавшие на столе бумаги.
- Бери стул, вон там, у стенки, - приказал он мне.
Когда я сел, Будяков с оттенком торжества в голосе произнес:
- Ну, вот что, Данилов, дело твое яснее ясного. Давай не тянуть. Быстренько все запишем, как было, и кончен бал.
- Что значит "яснее ясного"? Вы же меня еще не допрашивали. А ведь сами сказали, что хотите что-то выяснить.
- Вот сейчас я тебя и допрошу. Между прочим, все по закону. Вот и бланк протокола допроса у меня есть.
В комнату вошел старшина Доценко. Он принес мне котелок с горячей кашей и четвертинку хлеба.
- А ложки у вас не найдется? - спросил я, не зная, как приступить к каше.
- Ложка у солдата завсегда должна быть своя, - отвечал старшина. - В сапоге.
- Так у меня же нет сапога. В полуботинок ее не засунешь... оправдывался я. - А вообще-то, у меня ложка есть. Только она в ранце, который вы у меня отобрали.
- Ишь ты, ложку ему еще подавай! Прямо как в ресторане он здесь себя чувствует, - проворчал Будяков. - Может быть, тебе еще салфетку подать?!
Я не отвечал, плотно набив рот хлебом.
Старшина вынул из сапога ложку и протянул мне.
- Напрасно ты, старшина, свою ложку даешь неизвестно кому. А вдруг окажется, что это враг, шпион какой-нибудь? Получится, что ты из одной ложки с врагом кушал? А? - Будяков засмеялся своей шутке.
- А ничего, - спокойно отозвался Доценко. - Я соби враз другую ложку раздобуду. - С этими словами он пошел к двери.