Дверь номера крайской гостиницы «Центральная» открыл майор Миронов. В номер вошли полковник Скворецкий и майор Луганов.

— Сколько лет не виделись, — говорил Миронов, пожимая руку полковнику.

— Порядком не виделись, — ответил полковник, — но об этом позже. А сейчас, Андрей Иванович, изложи нам задание.

— Есть изложить задание. Прошу садиться, товарищи. Гости сели.

— Товарищи, обстоятельства, по которым Центр командировал меня сюда со специальным заданием, следующие. Нами выявлено, что в Крайске существует резидентура вражеской разведки. Установлено также, что для помощи резиденту сюда был заброшен вражеский агент под фамилией Климов. Какими сведениями располагает Крайское управление, товарищ полковник?

— О резиденте, товарищ майор? — раздумчиво спросил Скворецкий, поглаживая седые виски.

— Да, о резиденте.

— Сведений у нас мало. Два года назад нашими пеленгаторами был засечен неизвестный передатчик. Обнаружить его не удалось. С тех пор передачи не возобновлялись. Вы, Василий Николаевич, ничего не можете добавить?

— Ничего, товарищ полковник, — ответил Луганов.

— Введите нас, товарищ Миронов, в курс вашего задания. Скажите, какая помощь от нас требуется, — предложил полковник.

Мое задание без вашей помощи выполнить невозможно. Первое — нужна квартира, которую сдали бы приезжему. Прописки не надо. Второе — нужен почтовый ящик для связи с вами. И третье — за мной не должно быть наблюдения, чтоб я не путал наших людей с чужими.

— Нет, наблюдение необходимо, — возразил Луганов. — Иначе обстановка может усложниться.

— Возможно, вы и правы, — согласился Миронов. — Но помните, что вести наблюдение может и кое-кто другой.

— Что известно об агенте, который шел на связь с резидентом? — спросил полковник.

— Вот об этом я и хотел поговорить с вами, — сказал Миронов. — Границу он перешел в Прибалтике, а вот дальше…

Несколько минут они говорили о деле, потом полковник встал:

— Товарищ Миронов, о ходе операции будут знать в Крайске только я и майор Луганов. Мой телефон и связь, как мы уговорились, всегда в вашем распоряжении. От управления всем будет руководить Луганов. Поиски резидента и его агентов, обезвреживание их — задача его. Таким образом, вы от Центра, а Луганов от нас будете делать одно дело. К сожалению, я должен ехать, Андрей Иванович. Обстоятельства вынуждают. Вы, Василий Николаевич, договоритесь обо всем с майором Мироновым.

Миронов и Луганов были давно знакомы по совместной работе. И сейчас, оставшись вдвоем, они вспоминали прошлое, обсуждали предстоящую операцию и не заметили, как приблизился рассвет.

Климов уже несколько дней ждал ответа. Объявление о продаже радиолы ВЭФ-радио с подчеркнутым двумя чертами сообщением, что она не была в употреблении, он вывесил на перекрестке улиц Ленина и Луначарского в прошлый вторник. Встреча должна была состояться сегодня или в четверг. Он уже дважды прошел мимо телеграфного столба на троллейбусной остановке: объявление белело на желтом столбе, не привлекая к себе особенного внимания. Внизу стояла строка с вымышленным адресом. Важно было само объявление. Тот, кто его прочтет, знает, куда прийти.

До двух часов еще оставалось время. Климов зашел в кафе и выпил кофе, потом попросил еще чашку кофе и два пирожка, посидел немного, обдумывая обстановку. Пока все шло неплохо. Хозяйка его новой квартиры была глухая старуха. Она спросила его лишь об одном: на какой срок он снимает квартиру. Он сказал, что не знает, все зависит от того, как пойдут дела с устройством на работу. Удастся устроиться по специальности — поживет у нее долго; не удастся — уедет через месяц. Для хозяйки было важно одно: чтобы за квартиру он заплатил вперед. Получив месячную плату, она сразу успокоилась и почти забыла о нем. Квартира находилась в большом старом доме на окраине города. Старуха доживала свой век одна в трех комнатах, обставленных тяжелыми комодами и буфетами прошлого века. Климов был доволен. И район, и квартира, и отношение хозяйки ему нравились. Похоже, что начало было положено. Теперь оставалось самое главное: встреча.

Он посмотрел на часы — половина первого. До сквера, где назначено свидание, было полчаса ходу. Но сидеть в кафе не хотелось. Он расплатился и вышел на улицу. Ветер слегка шевелил подстриженные кроны тополей. Город Климову нравился. На улицах было мало прохожих. Поглядывая в витрины магазинов, останавливаясь у газетных стендов, он попытался определить, есть ли слежка. Но он знал, как трудно определить это.

Помахивая снятым пиджаком, оглядывая прохожих, он шел небрежным, неторопливым шагом. Со стороны он выглядел отпускником, приехавшим погостить в город, известный своими достопримечательностями.

Впереди показались очертания древнего собора. Около него толпились старухи, бегали мальчишки.

Климов купил газету, свернул ее в трубочку и двинулся дальше: внизу, на следующей улице за собором, был сквер — место встречи. Он быстро дошел до него, огляделся, сел. На противоположной стороне сквера за редкими кустами играли малыши, невдалеке от них, на скамейках, сидели бабушки, наблюдая за детьми. На скамейке, освещенной солнцем, читал газету пожилой человек в берете, а по соседству с ним шепталась молодая пара, по виду — студенты. Климов, откинувшись на спинку скамьи, оглядел их всех цепким взглядом. Конечно, не исключена возможность, что кто-то из этих людей следил за ним. Солнце выкатилось из-за облаков и обдало сквер сплошным горячим блеском. Климов зажмурился и, подставив солнцу лицо, стал ждать. Время тянулось медленно. По инструкции встреча должна была произойти в течение получаса — с двух до половины третьего.

Ждать было утомительно. Он старался как можно дольше не открывать глаз и тем не менее часто косился на часы.

Поднялась и ушла молодая пара. Минут через десять ушел и человек в берете. Старушки на другой стороне сквера громко спорили о чем-то, кричали малыши. Издалека доносился шум уличного транспорта. Климов осторожно взглянул на часы. Тридцать две минуты третьего. Встреча не состоялась. Он встал, закурил и тем же неторопливым шагом двинулся к центру. Надо было проанализировать ситуацию. И вновь ждать. Следующая встреча была намечена в четверг.

Учебный год закончился. Вокруг совхоза зеленым маревом клубился лес. Шестиклассники Валера Бутенко и Дима Голубев сидели на опушке и размышляли: чем заняться летом.

— Может, на рыбалку податься? — нараспев говорил Валерка. Он был толстый и медлительный.

— Это куда же на рыбалку? — спросил, насмешливо щурясь, Димка. — На Ропщу? Там давно никакой рыбы не водится. На пруды?

— А чего? Хоть на пруды! — нерешительно тянул Валерка.

— Там курортников полно.

— Ну а чего делать?

Димка поднялся и пошел за хворостом. Скоро он приволок целый ворох хвороста.

— Спички есть?

Валерка протянул коробку. Димка разжег костер. Прикрыл его дубовой корой. Теперь пламя совсем не давало дыма.

— Закурим, что ли? — Валерка с мрачным достоинством извлек из-за пазухи две сигареты.

Курить они начали в этом году, хотя обоим это занятие не нравилось. Димка взял сигарету, прикурил от огня и важно протянул горящую лучину Валерке. Тот тоже закурил. Через минуту оба закашлялись.

Послышались звуки голосов, и на опушку вышли двое. Одного — сухощавого и пожилого — ребята знали. Это был бухгалтер совхоза — Константин Семенович Рогачев; другой, небольшого роста, седоватый и моложавый, был нездешний.

Ребята мгновенно сунули сигареты за спины. Но Константин Семенович увидел их проделку и пригрозил пальцем. Тогда и второй заметил ребят и, приостановившись, потянул спутника за локоть. Они повернули обратно в лес. Ребята глядели им вслед. Константин Семенович вдруг оглянулся и с непонятным выражением посмотрел на ребят.