Глава 18.2

— Колоритная парочка опять опаздывает? — с усмешкой сказал дракоша, которого Ристина терпеть не могла. Кай, хоть и был обладателем сногсшибательных ямочек на щеках (в Лаэргии очень много красивых мужчин), но нас откровенно раздражал. — Певчая птичка и живое умертвие! Как нам вас не хватало!

— Завидуй молча! — я гордо вздернула носик и прошла мимо, пока демонесса в голове прокручивала все способы убийства этого невыносимого создания.

На самом деле, мы с Ри, и вправду, являлись колоритной парочкой. Она могла одним взмахом поднять до 90 (а иногда и больше) зомби, сразу же подчиняя их своей воле. Девушка являлась самым сильным темным магом из первокурсников (и даже была сильнее некоторых старшекурсников), поэтому сначала вообще не приходила на занятия. А когда узнала, кто у нас ведет, вмиг перестала прогуливать, с восхищением наблюдая за магистром-нечистью. Конечно же, ее силе завидовали (особенно Кай), а учитывая своеобразный характер — сразу невзлюбили.

Что же касается меня… Да, я певчая птичка и горжусь этим! Никто не умеет призывать души, просто спев какую-то песню! А духи меня любили и общались как с другом, а не просто призывающим их некромантом! Конечно, из-за печатей возникает множество сложностей — боль, которую они приносят, может запросто отвлечь и сбить с нужного ритма, да и призраки могут случайно рассказать про мою особенность — но я научилась с ними жить. Я стала сильнее, чем раньше, и меня это полностью устраивало!

— Работаем в парах! Цель: поднять и допросить как можно больше зомби, а затем, используя их тела и души, продержаться больше 30 минут, во время нападения нечисти! — озвучил задание магистр Эрдэниэль.

— Пфф, — фыркнул мистер "я лучше всех". — Легко! Птичка, будешь со мной? — обратился ко мне черный дракон, сверкая темными чешуйками на скулах и прелестными ямочками.

— Я хочу сдать экзамен, а не завалить! — Ристина хихикнула, а карие глаза нехорошо посмотрели на меня, как бы говоря, что я нарываюсь.

— Кай, только посмей тронуть мою деточку! — демонесса приобняла меня за талию, а дракончик лишь презрительно хмыкнул.

— Всегда знал, что ты по девочкам. Хотя ни один нормальный парень в тебя все равно не влюбится!

— Зато у меня есть постоянная девушка, а ты их слишком часто меняешь. Интересно, почему же они от тебя так быстро уходят? Может их что-то не устраивает? — подколола Ри, вызывая гнев в его глазах, и притянула меня ближе к себе. — Да, Вен?

— Да, милая! — я решила подыграть своей подруге и чмокнула ее в щеку, повиснув на лебединой шее. А после решила добить бедного парня: — Сегодня вечером все в силе? — и томный взгляд, полный страсти и любви!

— Конечно, моя любимая, — такой же многозначительный взгляд и меня чмокнули в губы.

Мы продолжали мило ворковать, но держались, чтобы не заржать. Господи, я обожаю эту женщину! С ней всегда можно выкинуть что-то эдакое! А бедный Кай лишь что-то пробурчал себе под нос, недовольно смотря на нас. Ха! Беги, проигравший! Для тебя нет места на поле боя!

— Так, голубки, вы первые, — отвлек нас магистр. Мужчина был серьезен, но легкая полуулыбка и заговорщический взгляд белых глаз выдавали его веселье. — Видимо, вечером будет что-то о-о-очень важное. Не хочу вас задерживать, — он подмигнул, а мы, не выходя из образа, в обнимку прошли к захоронениям.

Первой за дело взялась "моя девушка". Эпичность этой картины зашкаливала: завывал суровый ноябрьский ветер, могильный холодок заставлял тело невольно покрыться мурашками, а посреди множества трупов стояла величественная демонесса. Кольца на белых витиеватых рогах тихонько позвякивали, обсидиановые локоны волос разлетались во все стороны, а вокруг хищных глаз проступили вены, окрашенные в черный цвет. Цвет последователя Хаоса. Взмах изящной руки, неразборчивый шепот пухлых алых губ, и множество мертвецов, ведомых темными нитями, восстали из вечного сна, подчиняясь воле своей новой госпожи. Довольный оскал и уверенный взгляд девушки заставил их встать на колени. Пугающее, но вместе с тем завораживающее зрелище.

О! В этот раз 103! Новый рекорд!

— Ри! Новый рекорд! — крикнула я ей. — 103!

— Я такая! — улыбнулась она, откидывая назад волосы. — Твоя очередь, дорогуша! Порадуй меня своим чудным голоском! — она мне подмигнула, напоминая, что мы типо встречаемся (как же мне нравится эта игра!).

Я послала ей воздушный поцелуй, который она с радостью поймала, и снова посмотрела на зомби.

Потрепанные, грязные, со сгнившими костями и отрывающейся плотью… Мда… Такое себе зрелище. Особенно их безжизненные глаза. Они просто куклы, которыми управляет гнев и жажда крови. А теперь и моя подруга. Но их было в какой-то степени жалко. На растерзание студентам отдавали только преступников, а тех, кто завещал свое тело по собственной воле, почти не было. Но это просто тела. Телу уже все равно, что с ним творят, а вот души… Души ненавидят здешних некромантов, потому что мы постоянно тревожим их покой. Поэтому у моих братьев по силе всегда возникали сложности. Но не у меня.

Вдох-выдох.

Песню запевай!

— Расцветали яблони и груши, — звонкий голос прервал гробовую тишину, разлетаясь над кладбищем. — Поплыли туманы над рекой, — я "включила" магическое зрение и широко улыбнулась, встречая гостей. — ВЫХОДИЛА НА БЕРЕГ КАТЮША! НА ВЫСОКИЙ БЕРЕГ НА КРУТОЙ! — громко запела, привлекая внимание духов, что шли на мой голос, держась за зеленые некромантские ниточки силы.

Я отличаюсь от других не только пением. Я не подчиняю духов своей воле и не пытаюсь завладеть их рассудком. Я приглашаю их к себе, я прошу их о помощи, я дружу с ними. А они всегда встречают меня с радостью.

— ВЫХОДИЛА НА БЕРЕГ КАТЮША! НА ВЫСО-ОКИЙ БЕРЕГ НА КРУТОЙ! — немного жутким басом с явным акцентом запел главарь душ.

Его звали Наротэк — в прошлом вампир и генерал отступников, которых победили лаэржцы 13 лет назад. Можно подумать, что он — плохой парень (кстати, все остальные так и думают), но он мужчина приличный и служил этим негодяям только из-за своей возлюбленной. А позже выяснилось, что ее давно нет в живых, и Наротэк сам раскаялся во всех своих грехах. Сказал, что хотя бы после смерти хочет приносить пользу энлидам.

— Выходила, песню заводила про степного сизого орла! — отряд из духов выстроился за мной. Маршируя, они подпевали мне, позволяя управлять ими. — ПРО ТОГО, КОТОРОГО ЛЮБИЛА! ПРО ТОГО, ЧЬИ ПИСЬМА БЕРЕГЛА!

— ПРО ТОГО, КОТОРОГО ЛЮБИЛА! ПРО ТОГО ЧЬИ ПИСЬМА БЕРЕГЛА! — завывали они. Сотня. Осталось пригласить на наш парад еще троих.

Мы продолжали петь, а печати начали быстро нагреваться. Скоро будет пик боли. Нужно подготовиться к нему.

Руки наполнились свинцом, а жара окутала с ног до головы. Тысячи маленьких иголочек сначала незаметно покалывали, а после впивались в кожу, словно мечтая порвать ее, оставляя лишь лоскутки. Тело напряглось, чувствуя приближение неизбежного. Это происходило много раз — потерплю и сейчас. Это просто боль. Просто невыносимая боль, которая усиливается с каждой секундой.

Иглы превратились в лезвия, накаленные до красноты, которые резали и обжигали. Обжигали и резали. И так постоянно, нанося раны все глубже и глубже.

Выдох, сквозь стиснутые зубы. Надо потерпеть и не показать свою слабость.

— Пусть он вспомнит девушку простую! Пусть услышит, как она поет! — широко улыбнулась, вскидывая подрагивающие руки в небо. Больно! Глаза застелает пелена слез, а к горлу подкатывает ком, но я все равно продолжаю петь и вплетать в свой голос магию, ожидая всего одну душу.

Спиной я чувствовала холодный пронзительный взгляд Наротэка, от которого бросалао в дрожь. Из духов он больше всех переживал за мое состояние, обещая лично расправиться с негодяем, который посмел осквернить королеву (почему-то он называл меня королевой). Не выдержав, призрак вампира посмотрел на зомби, чья душа никак не хотела просыпаться, почти рыкнул, заставляя негодника проснуться, но я его остановила. Я должна сама справляться, иначе грошь мне цена.

— 102 души — это очень много, учитывая то безобразие на твоих руках, — на языке мертвых прошептал мне главарь душ. — Позволь мне помочь тебе. Не упрямься, королева.

Я подняла руку, жестом показывая, что справлюсь сама, и запела еще громче, вплетая еще больше силы. Боль… В один момент я перестала ее чувствовать. Такое бывает, когда она становиться слишком сильной. Смертельной для жизни. Лишь что-то горячее потекло из носа. Кровь… Сил почти не осталось, когда последний дух сказал:

— Я не подчинюсь какому-то слабому человеку, у которого уже все силы на исходе. Я — лорд из знатного рода черных драконов! Невежи! Вам хоть известно имя Мар Крионикроэ?! — раздались перешептывания за спиной.

Мар Крионикроэ — могущественный темный маг, который пошел не по той тропе. Говорят, он даже служил нынешней королеве эльфов, но возомнил из себя невесть что, считая, словно он сам является королем. Даже попытался выжить действующего монарха, но Тенебрисель рин Аран быстренько устранил этого негодяя и отрпавил его труп сюда. Проще говоря, Мар Крионикроэ — подлый, зазнавшийся тип, который не побоялся приставать к богине и пытался убить короля. Ходят слухи, что после этого в его доме нашли множество юных девушек, которых он принудительно держал в клетках и использовал, как того хотел.

Отвращение к этому созданию было настолько сильным, что мне захотелось не просто подчинить его, а унизить. Заставить кланяться передомной. Казалось, что он ОБЯЗАН упасть на колени перед моими ногами, и его поведение с каждой секундой бесило меня все больше.

От ярости что-то всколыхнулось внутри. Вмиг температура на кладбище опустилась примерно до -20, а промозглый ветер сменился вьюгой. Гнев — это плохо, особенно для мага. Но раз я уже перешла границу боли, а руки так и чешуться вставить этому зазнайке его призрачные мозги на место, то почему бы и нет?