Часть 17.4

Так! Надо бы вставать и прибраться здесь, пока Тенебрисель не пришел. Первым делом закрою окно! Охранные заклинания на месте, но не помешало бы их усилить. Смогу, не смогу? Нет, лучше не рисковать. Сейчас, немного оправлюсь и тогда уже можно вливать энергию в заклинания (иначе, могу случайно выбить стекло. Тогда никакие охранки не помогут).

Теперь, стол. Мда… Хорошо, что склянки с лекарством стояли на тумбочке, а не на перевернутой мебели. Коробка со сладостями, вообще, удачно упала и десерты почти не пострадали. Только некоторые печеньки треснули, но это не страшно. А вот что делать с посудой? Тарелка от супа, стакан и блюдце для хлеба разбились. Зараза! Там же суп с рыбой был! Ой, вонять будет! Осколки-то я уберу, а как быть с пролитыми капельками супа? Так еще горничных позвать я не могу (аллергия, чтоб ее)! Кстати, из-за страха, я не заметила, но нос начало изрядно щипать и мои шмыганья участились. Твою дивизию! Виктор же в теле оборотня был! Вот же ж! Ладно, я все равно в ванную собиралась, там и смою аллерген. А как быть с комнатой? Ничего, переживу. Не так страшно.

Так, вернемся к супу. Мой взгляд остановился на разорванном бюстгальтере. Все равно, носить больше не буду, протру им. Эх, жалко. Мне нравился этот экземпляр. Удобный и красивый. Но ничего не поделаешь.

Я перевернула стол, положив на него коробку персикового цвета, собрала осколки и пошла в ванную, выкидывать мусор и мочить испорченное бра. Еле как нашла мусорку и подошла к раковине.

Ох, блин… Люда, только не смотри в зеркало! Ага, не смотри. Легко сказать! Это прозвучало, как "только не смотри вниз"! Конечно же, я подняла голову и посмотрела на свое отражение. Зря я это сделала. Слезы вмиг потекли из глаз, а тело напряглось. Было так противно и страшно! Ухо покраснело, на шее осталась дорожка из фиолетовых засосов, которые жутко болели, на руках были синяки от пальцев (видимо, Виктор слишком сильно меня держал), а вот на грудь вообще лучше не смотреть! Но я, конечно же, посмотрела. Искусанный, опухший сосок, цвет которого переходил от нежно-розового, до красного, фиолетового и синего. Ужас! Про то, как он ныл и горел от боли, думаю, говорить не стоит. Рассмотрев всю эту "красоту" мне стало так жалко себя. Слезы хотели хлынуть из моих глаз с новой силой, но я быстро вытерла их.

— Так, Люда, не время. Приберешься, потом, закроешься тут и поплачешь от души. Давай, соберись. Итак показала этой сволочи свой страх, так что, не реви, — сказала я сама себе, пытаясь взять себя в руки. Получалось плохо, но хотя бы получалось.

С капельками супа на паркете я разобралась быстро и рыбный запах не успел распространиться по комнате. Я еще раз посмотрела на свои труды, чтобы убедится, что все следы заметены. В принципе, только треснувшие печеньки макарон, недостача посуды и рваное бюстье в моих руках говорили о том, что здесь что-то произошло. Как я буду оправдываться перед Тенебриселем? Ну, скажу, что случайно опрокинула стол (так оно и есть), а бюстик порвался, вот я и решила им вытереть. Не соврала, но и не сказала основного. Отлично. А теперь, Люда, беги в ванную и поскорее отмывай эту грязь, что осталась на тебе!

Я зашла в купальню, закрыла дверь на замок и подошла к зеркалу. Снова посмотрела на свое тело и мне снова стало противно. Отвратительно. Так мерзко, низко, ужасно и… страшно. Когда я дотрагивалась до синяков, помимо боли, просыпался страх. Такой удушающий страх, вызывающий лишь поток слез и осознание своей слабости перед ним. Перед чертовым Виктором. В каком бы он теле не был, эти желтые глаза, которые видят тебя насквозь, я узнаю везде. Эти безумные очи видели меня голой, эти грубые руки касались моего тела, эти жесткие губы целовали мою кожу там, где только вздумается этому ублюдку… А я ничего не могла сделать… Противно. Я сама себе противна. Мне противны эти ноющие синяки, противны засосы, противен этот, как он верно выразился, конченный садист, противен мой страх, что сильнее сковывал мое тело, вызывая довольный оскал на лице этого отвратительного человека.

Я обхватила свое трясущееся от проснувшегося ужаса тело руками и медленно сползла по стенке на пол. Истерика медленно подступала ко мне, а я была не против. Мне нужно было выплакаться. Так, подливая себе масло в огонь, в виде упреков за свой страх и слабость, боязнь потерять Тенебриселя и невозможность рассказать ему всего, я выплакала все, что накопилось. Не знаю, сколько я рыдала, но стало значительно легче.

Я встала, вновь посмотрела на "красавицу" в отражении, у которой раздулся шмыгающий нос, а глаза сузились и опухли от многочисленных слез. Зато, теперь, отражение в зеркале меня не пугало, и я думала только о том, как бы убрать эти мерзкие отметины на теле. Для начала, надо отмыться, что я и сделала. А вот дальше было сложнее. Как мне все это дело залечить? Магия по-прежнему не стабильна. Но если Тен увидит это, будет только хуже. Ладно, была не была. Тем более, я от своей магии не пострадаю (надеюсь). Главное, делать все медленно и предельно аккуратно.

Я зажгла небольшой огонек, что приветливо и ласково светился на ладони, облизывая немного влажные пальцы. Пока, все идет как надо. Я поднесла своего фиолетового друга к синяку на левой руке и дала ему возможность залечить ранение. Он соскочил с ладони, создавая огненное кольцо вокруг запястья. Оно неприятно покалывало, но свое дело делало. Через секунд 20, на теле не осталось и следа от синяка. Хорошо. Эту же операцию я проделала со всеми остальными поврежденными участками тела, и отражение в зеркале начало меня устраивать.

Я зашла в гардероб за ночнушкой, надела ее и решила перестраховаться. Найдя шелковый спальный халат голубого цвета и одев его, я вышла в спальню и позвала своего телохранителя:

— Индариэн, можешь подойти пожалуйста.

Через некоторое время (минута или немного больше), из тени вышел темный эльф в своем привычном черном комбинезоне.

— Звали, моя королева?

— Да. Индариэн, не мог бы ты охранять меня и, впредь, не оставлять одну?

— Конечно, моя королева, — дроу встревоженно посмотрел на меня. — Что-то случилось?

— Да, случилось… — я отвела глаза в сторону, показывая, что не хочу об этом говорить.

— Хорошо. Не волнуйтесь, моя королева. Впредь, я буду всегда с вами и не дам в обиду, — беловолосый ободряюще улыбнулся, а мне полегчало. Теперь, я не одна и Виктор не сможет так просто на меня напасть.

Индариэн ушел в тень, но я знала, что он до сих пор здесь, приглядывает за мной. Я со покойной душой, сняла халат, приняла лекарство и, как только моя голова коснулась подушки, забылась сладким сном.