— Как раз наоборот! — весело ответила Дебора. Ее здорово забавляла ревность Витторио. Вселяла надежду.

— Я ожидал, что ты произведешь фурор, но не думал, что ты будешь так наслаждаться им, — недовольно выговорил он.

Дебора пожала плечами.

— Я делаю лишь то, о чем ты просил меня.

— По-моему, я не просил тебя флиртовать со всеми без исключения мужчинами.

— Знаешь, дорогой, ты сам выбрал мне платье с глубоким вырезом. А что еще нужно мужчинам? Думаешь, кто-нибудь из них хоть раз посмотрел мне в глаза?

Это замечание разозлило Витторио еще больше. Видимо, потому, что он и сам с трудом мог отвести взор от заманчивой ложбинки, которая скорее подчеркивалась, чем скрывалась платьем.

— Но ты поощряешь их идиотские заигрывания! — заявил он. — И потом, о чем это вы беседовали с Марко, интересно знать?

Дебора лишь загадочно улыбнулась. О, как хотелось Витторио прямо сейчас сорвать с нее чертово платье, уложить на пол и впиться губами в ее волшебную шею!

Повинуясь властному порыву, доведенный до крайности ее молчанием, он притянул Дебору к себе и жадно поцеловал. Сначала она не отвечала на поцелуй, но затем губы ее приоткрылись.

Этот поцелуй длился целую вечность. Дебора почувствовала слабость в коленях. Она вся горела. Чувствуя это, Витторио несколько смягчился. Положив руку ей на бедро, он прошептал:

— Надеюсь, ты понимаешь, чего я от тебя хочу?

— Еще бы! — Дебора вздохнула. — А я надеюсь, что ты в конце концов поймешь, что же нужно мне.

Она произнесла фразу как могла жестко, однако вкладывала в нее совсем другой смысл. Ведь она хотела вовсе не развода. И теперь могла честно признаться себе в этом. Себе, но не Витторио.

― Думаю, у нас с тобой одна и та же цель, — ответил Витторио чуть раздраженно. А потом взглянул на Дебору — и замер, пораженный.

Ее глаза блестели как море в дивную лунную ночь. Они манили его, и звали, и дразнили. Витторио порывисто обнял жену и прижался к ней всем телом.

— Я хочу любить тебя здесь и сейчас, — задыхаясь, произнес он. — Хочу, чтобы ты стала моей сию же секунду. Чтобы ты всегда была моей. Чтобы разговаривала только со мной. Улыбалась только мне…

Он уже не мог остановиться, совершенно не отдавая себе отчета в том, что говорит. Дебора едва слышала его слова. Волны удовольствия захлестывали ее, заставляли трепетать в предвкушении невиданного блаженства.

От Витторио исходил дерзкий, пряный аромат, в котором угадывались нотки терпкого можжевельника, дурманящего сандала, страстного мускуса. Это сочетание сводило Дебору с ума, во сто крат усиливая влечение.

Между ними всегда существовало невероятное притяжение. Никто и никогда не производил на Дебору такого эффекта. Она всерьез боялась, что сейчас и здесь что-то произойдет. Но еще больше опасалась сказать Витторио что-нибудь, о чем потом пожалеет. Например, что любит его и будет любить всегда.

Поэтому Дебора высвободилась из его объятий и выпалила первое, что пришло в голову:

― Мне надо… чего-нибудь выпить! Ужасная жажда!

И это была чистая правда. В горле у нее совершенно пересохло.

Но Витторио не дал ей уйти.

― Посмотри на меня! — потребовал он. Дебора беспомощно подняла глаза на мужа.

Тогда Витторио взял ее лицо в ладони и долго глядел на нее, словно отдавая молчаливый приказ. Казалось, это длилось вечность. А затем Витторио вновь обнял ее за талию и притянул к себе.

И Дебора с готовностью прильнула к нему. Губы их соединились в сладком волнующем поцелуе. Напряжение становилось все невыносимее. Она уже не могла, да и не хотела никуда уходить…

Витторио первым пришел в себя.

― Ну что ж, вернемся в дом, — решительно произнес он, с сожалением отрываясь от нее. — Наверное, нас с тобой уже потеряли. А теперь будь умничкой, не выводи меня из себя. Можешь поболтать с моей мамой, или с Маргаритой, или с Чарлиной.

― Только не это! — ужаснулась Дебора. Чарлина и Маргарита были женами лучших друзей Витторио, и в свое время Дебора провела не один вечер в их компании. Но эти дамочки были способны говорить только о двух вещах на свете: о деньгах и нарядах. Нет уж, лучше вообще молчать.

Дебора взяла еще один бокал шампанского, второй за вечер. Но не успела пригубить, как раздались звуки музыки. Кажется, начинались танцы.

И действительно, официальная часть была давно позади. Почти все серьезные деловые люди уже разъехались по домам. На смену им прибывали все новые и новые друзья и приятели хозяина дома. Но Деборе понадобилось долго и тщательно вглядываться в их лица, чтобы понять, кто есть кто.

Патриция Бертола оживленно беседовала с невысоким, но очень импозантным пожилым мужчиной. Покопавшись в памяти, Дебора поняла, что это и есть отец Джеммы, синьор Кричетти. Но что творилось с Патрицией! Дебора никогда прежде не видела свекровь в таком воодушевлении. Куда девался ее неприступный вид! Теплая, искренняя улыбка делало ее лицо совсем молодым. Казалось, даже морщины волшебным образом разгладились. Ну и ну!

А к Деборе тем временем стали подходить мужчины и приглашать ее на танец. Она была безупречно вежлива, но решительно отказывала всем.

Вообще-то Дебора любила танцевать и всегда с удовольствием делала это. Она грациозно двигалась и легко подстраивалась под любого партнера. Если, конечно, тот не был чересчур косолап. Но сейчас Дебора была не в состоянии координировать свои движения. Витторио, как всегда, умудрился свести ее с ума.

Кстати, где это он? То глаз с нее не спускает и следит за каждым передвижением, то исчезает в неизвестном направлении.

В этот момент чья-то рука слегка коснулась ее обнаженного плеча. Деборе не нужно было даже оборачиваться, чтобы узнать, кто это. Ни один мужчина, кроме Витторио, не заставлял трепетать ее одним простым прикосновением. Таким воздушно-легким и в то же время неимоверно обжигающим, словно искра, рождающая пламя.

Дебора все же оглянулась. На нее пристально смотрели чуть задумчивые глаза мужа. Словно ждали чего-то, просили, нет, умоляли. Не в силах отвести взгляда, Дебора замерла в сладком оцепенении. На мгновение мелькнула мысль, что эти глаза не могут лгать. Быть может, она ошиблась год назад, когда собрала вещи и сбежала из роскошного особняка Бертола, быть может, приняла чересчур поспешное решение…

Нет, нет, нет, она не должна поддаваться чарам этого мужчины, иначе снова окажется в искусно расставленных сетях. Кто знает, что скрывается за этим бархатным, зовущим взглядом? Скорее всего лишь стремление к власти над женщиной, жажда удовольствия… Конечно, самолюбие Витторио глубоко уязвлено тем, что Дебора первая ушла от него, да еще так внезапно. И теперь он только и думает, как бы отомстить ей.

— Потанцуй со мной, — донесся до нее низкий волнующий голос Витторио.

Больше всего на свете Деборе хотелось в эту минуту скрыться от пронизывающего насквозь взгляда и не слышать этого властного голоса. Но магическое влияние Витторио заставило ее едва заметно кивнуть в знак согласия.

Когда же она почувствовала, как сильно обнимает ее Витторио, у нее закружилась голова.

Словно во сне двигалась она под волнующие звуки медленной мелодии.

Раньше они часто танцевали вместе. Деборе нравилось, как уверенно ведет ее Витторио. В его крепких объятиях она забывала обо всем. Удивительная легкость наполняла все ее существо. Казалось, она не переступает по паркету, а парит, словно птица в воздухе.

Сладостно-горькие воспоминания заставили Дебору почувствовать себя совсем беспомощной. От присущей ей уверенности не осталось и следа. Витторио полностью подчинил ее волю. По крайней мере, в этот момент… И Дебора всем телом прижалась, к мужу.

Витторио почувствовал мягкую упругость ее груди, и по его телу пробежал знакомый огонь. Что эта женщина делает с ним, если даже в танце, на виду у сотни приглашенных вызывает безумное желание? Эти темно-синие бездонные озера глаз манят его настолько, что голос разума становится почти уже не слышен. Он готов утонуть, раствориться в них…