– Уорт один из моих самых близких друзей. Я очень ценю его. Но я думаю, что он тоже не намеревается на ком-либо жениться. Он ставит порядочных и уважаемых в обществе женщин в один ряд с заразой. И того и другого надо по возможности избегать.

Дора слегка наклонила голову, султан из желтых перьев качнулся в ее темных волосах:

– Может, передумает, когда познакомится с Арабеллой поближе.

Себастьян и прежде видел, как его тетушка исполняла роль свахи. Она преследовала свою жертву, как кот, почуявший мышь.

– Похоже, я видел, как кузина Арабелла направилась в сад с Эдуардом д’Орси.

– Д’Орси? – тетушка Дора устремила свой взор к небесам. – Не пройдет.

Тетушка Дора направилась к застекленной двери, которая вела на веранду и дальше в сад. Как знал Себастьян, тетушка также бдительно следила и за другой кузиной, Гонорией. Только на этот раз ей попался убежденный холостяк: Монтгомери Трент вообще не собирался на ком-либо жениться. У него было твердое намерение оставить право производить наследников титула граф Уорт своему брату.

Маркиз внимательно наблюдал за бальной залой, где пары размеренно двигались в такт мелодии котильона. Ему казалось, будто он тоже двигается вместе с танцующими. Каждое движение в его жизни было просчитано заранее. «Так и должно быть», – убеждал себя Себастьян. Он был маркизом Эндовером, у него были свои обязанности. И маркиз, конечно, не мог полагаться на столь эфемерные вещи, как чувства, принимая решения. Но он до сих пор не мог избавиться от странного беспокойства, смущавшего душу.

Звуки веселой музыки плыли gо зале, поднимаясь над гулом, создаваемым множеством беседующих. Аромат туалетной воды смешивался с запахом лаванды. Бальная зала по степени изысканности своего убранства вполне могла поспорить с другими залами в Лондоне. Мягкие отблески свечей в хрустальных люстрах плясали на стенах, облицованных белыми и позолоченными панелями. Стулья и низкие диванчики, обитые белой с золотом тканью, стояли вдоль стен. Но публика в зале была та же, что и на остальных балах и вечерах.

Так что можно было с грустью сказать, что каждый новый сезон в Лондоне был похож на предыдущий. Каждый год Себастьян видел выводок очередных невест, которых родители привозили из провинции. Девушки были похожи друг на друга, как близнецы. Разговоры были об одном и том же. По правде говоря, Себастьян Эндовер не испытывал сильных чувств ни к одной женщине, за исключением, может быть, первой юношеской полубезумной влюбленности. И, оглядываясь на тот несчастливый эпизод из далекого прошлого, он понимал, что совершил ошибку, приняв грубую страсть за любовь. Он всю жизнь знал только плотскую страсть, такую, которая дальше постели не идет.

Вдруг кто-то тронул маркиза за рукав. Он оглянулся и увидел перед собой женщину. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: прежде они никогда не встречались. Свет от свечей в канделябрах окружал мягким золотистым ореолом ее лицо, играл бликами на копне темно-каштановых волос, падал на ее длинную шею, ласкал открытые плечи и нежные округлости груди. Тускло поблескивали серебристые нити, которыми было расшито белое платье. Казалось, она пришла из другого мира, оттуда, где правил звездный свет.

Их взгляды встретились. Волна жара залила Себастьяна с головы до пят. От шума в зале, похожего на отдаленный гул, звенело в ушах. Очертания предметов расплывались пятнами. Маркизу казалось, что с этого мгновения время стало вечностью. Когда он увидел смущение в глазах незнакомки, поразился еще больше. Себастьян не знал, сколько времени они так простояли, может быть, целую вечность, хотя, если верить доводам разума, прошло лишь несколько мгновений.

Себастьян Эндовер строил свою жизнь по законам разума и логики. Но удивительное чувство, которое вызвала в нем эта женщина, нельзя было объяснить никак. Может быть, не сейчас, когда разум был затуманен. Позже, когда жар в крови немного утих, маркиз попытался трезво оценить эту встречу и понял, что это неожиданно возникшее малопонятное влечение имело объяснение. В тот же миг он с ужасом понял, что смотрел на эту женщину как наивный мальчик. Усилием воли Себастьян Эндовер заставил разум вернуться к нему.

– Это очень странно. Я думал, что знаком со всеми, кто приглашен сегодня на бал, – он пытался убедить самого себя, что говорил как человек, находящийся в здравом уме. – Я так понимаю, что мы никогда прежде не встречались.

– Нет, не встречались, – произнесла женщина. Прежде чем поднять голову, она долго разглядывала пол и носки своих бело-серебристых бальных туфелек. Затем ее взгляд снова встретился с его взглядом, и Себастьян увидел, что смущение в глазах незнакомки уступило место решительности. – Я видела вас издали несколько раз на приемах.

– Издали? – маркиз боролся с желанием спросить, когда и где.

– Да, – она наклонила слегка голову и стала смотреть на него так, будто он был картиной и она не могла понять, нравится ли ей такая живопись или нет. – Хотя после разговора с вами я поняла, что вы не оправдываете моих ожиданий.

Отблеск от свечей играл на коже незнакомки, бледной, словно шелк цвета слоновой кости. Женщина была довольно высока ростом, стройна, хотя не слишком худа; нежный идеал красоты, с полными розоватыми губами и тонким прямым носом. Себастьян не мог избавиться от впечатления, которое произвела на него незнакомка. Он думал о том, что это была самая прелестная женщина, которую он когда-либо видел. Да, конечно, ему будет нужно разобраться в своих чувствах, когда разум его вновь обретет прежнюю ясность.

– Осмелюсь вас спросить, чего вы ожидали?

Женщина не стала отвечать сразу. Она дала маркизу возможность побыть в волнении и томлении, пока рассматривала его холодным оценивающим взглядом, от которого у Себастьяна возникло желание взглянуть на себя в зеркало.

– Я думала, что вы гораздо неприятнее внешне.

Маркиз пристально посмотрел на нее. Через некоторое время он почувствовал боль в груди. Это не было обычной светской беседой, тихим щебетанием по поводу того, как прекрасен бал, как милы и приветливы гости. Внешне Себастьян Эндовер казался спокойным и бесстрастным. Уж не удалось ли этой прекрасной женщине с огромными голубыми глазами удивить его?

– До сегодняшнего дня у меня не было причин встречаться с вами, – ее взгляд по-прежнему оставался пристальным и спокойным.

– Причин?

От того, что сказала прекрасная незнакомка, разум маркиза, в котором возникли, как по волшебству, самые страшные предположения и догадки, сразу прояснился.

Она оглянулась, будто хотела удостовериться, что рядом никого нет.

– Мне надо обсудить с вами очень важный вопрос. Но здесь я говорить не могу. Вы не могли бы поехать со мной ко мне домой?

Хотя внешне Себастьян оставался невозмутимым и ничего в его поведении не выдавало ни испуга, ни удивления, в душе его было такое чувство, будто он стоял на палубе корабля в бурю и его шатало из стороны в сторону.

– Вы хотите, чтобы я покинул своих гостей и поехал к вам домой?

– Да, я хочу поговорить с вами наедине.

– Но кто вы?

– Я скажу, только если вы поедете со мной, – легкая улыбка тронула ее губы. – Вы поедете?

Что за приключения сулил маркизу глубокий взгляд прекрасных глаз этой женщины? Вслед за этой мыслью пришла еще одна: уж не мать ли устроила встречу с этим голубоглазым ангелом? Очень похоже на нее. Должно быть, очередная маменькина игра, чтобы показать, что ее сыну нужна женская любовь. У Себастьяна не было никакого желания играть в эту игру. Он будет продолжать жить, как жил, по своей воле. Он сам себе господин. И никто не посмеет вмешаться в жизнь Себастьяна Эндовера, даже его вечно романтически настроенная маменька со своими благими намерениями. Это был его бал. И, конечно, он не мог покинуть его.

Но Себастьян не мог не смотреть в глаза женщины. Они были такими огромными, такими прекрасными: со светло-голубыми радужками, очерченными с внешней стороны контуром более темного оттенка. В ее глазах были видны ум и решительность. От взгляда незнакомки у маркиза Эндовера создалось впечатление, что у дамы была какая-то личная драма. Может быть, она не имела никакого отношения к его матери? Может быть, сама судьба свела их этим вечером?