Нина Катерли

Нагорная, десять

В повестке, которую Влюбленный вынул как-то утром из почтового ящика, было написано следующее:

"7 апреля с.г. Вам надлежит явиться к 7 часам утра по адресу Нагорная ул., дом N_10, имея при себе ценные личные вещи. Явка строго обязательна".

"Не может быть! Это, наверно, не мне, - подумал Влюбленный, - почтальон перепутал адрес".

Но - нет. Почтальон ничего не перепутал. В верхнем левом углу повестки была четко выведена фамилия Влюбленного и даже стояли инициалы.

"Как же так? Я думал - это еще далеко. Может быть, даже никогда... - он прочел повестку еще раз. - "Седьмого апреля". - Влюбленный зачем-то взглянул на часы. - Половина одиннадцатого? Что же я стою? В одиннадцать она будет ждать, надо купить цветы!.. Ах да... Повестка... До седьмого двадцать два, нет, двадцать три дня. Целых двадцать три дня! Вечность! А ее я увижу через полчаса. И мы будем вместе весь день! И завтра. И послезавтра. Да что заглядывать так далеко!"

Влюбленный сунул повестку в карман, захлопнул дверь своего дома и побежал по улице, перепрыгивая через лужи и нарочно с хрустом наступая на упавшие сосульки. Стояла оттепель.

Начальник лаборатории просматривал утреннюю почту. Почему-то сегодня было очень много приглашений. Вот - на международный конгресс, именное, лично ему. "Почетному члену Академии, начальнику лаборатории, профессору..." - ишь, как торжественно. Конгресс будет через месяц в небольшом университетском городке на берегу моря.

"Говорят, там красиво. И доклад просят сделать меня. Нет. Это отнимет слишком много времени - подготовка к докладу, поездка... Послать заместителя. А это что? Пригласительный билет на конференцию. Я им нужен для президиума. Заместителя! Он молодой, ему даже приятно будет посидеть в президиуме... Письмо. Просят ускорить отзыв на диссертацию. Вот это нужно самому, и сегодня же. Взять работу домой - задержал на десять дней. Черт знает что!.. Открытка с лохматым желтым цветком. Смешно - у одуванчика морда, как у желтой болонки. Ага! От внука. И, конечно, опять: "Приезжай хоть на неделю, у нас уже весна. Мы пойдем с тобой в лес. Тебе нужно отдохнуть, имеешь же ты право..."

- Право... - Начальник лаборатории улыбнулся и бережно убрал открытку в карман пиджака.

"Право-то я имею... Еще четыре пригласительных билета - все ребятам, пусть ходят. И этот... Нет, это не приглашение, повестка какая-то. "Нагорная, 10".

Профессор быстро снял очки и надел их снова.

"Так... Вот, значит, какие дела..."

Он встал из-за стола и подошел к окну. На тонкой голой ветке качался воробей. Вверх-вниз.

"Листья на дереве появятся... после седьмого апреля... После..."

Воробей клюнул ветку.

"Кто же докончит Исследование?.. А в самом деле, сколько раз в жизни я видел, как распускаются листья? Или - как цветет одуванчик?.. А может быть, вызывают совсем не для этого? "Нагорная, 10"...

Кто же в городе не знал, что находится в доме десять по Нагорной улице! На его дверях висела невзрачная вывеска:

ПРИЕМНЫЙ ПУНКТ

и дальше мелкими буквами:

Прием с 7 до 24 часов ежедневно.

Обеденный перерыв с 13 до 14. Вход по повесткам.

Вообще-то вывеска была не нужна. Всем в городе было известно, что в этом невысоком двухэтажном доме в самом конце улицы с незапамятных времен живет и работает Смерть. Люди не боялись Смерти, они привыкли, что она живет рядом, что ее можно встретить в магазине, на автобусной остановке, у портного. У Смерти было в городе много знакомых, и они охотно заходили к ней выпить чаю или поиграть в преферанс. Со Смертью о ее работе никто не разговаривал - она этого терпеть не могла.

- В свободное время я хочу отдохнуть и развлечься, - говорила Смерть, пожалуйста, не касайтесь производственных тем.

- А все-таки, как вы делаете... это? - не удержался однажды особенно любопытный гость.

Смерть пристально взглянула на него:

- Не торопитесь. В свое время узнаете.

И гость умолк, перепуганный.

Если к Смерти обращались родственники получивших повестку, она всегда отвечала так:

- Я - простой исполнитель. От меня ничего не зависит. Абсолютно ничего, вы же знаете.

Третью повестку получил Жизнелюб. Он завтракал и не услышал, как в комнату вошла жена.

- Там, в почтовом ящике, что-то лежит, - сказала она, - может быть, принести?

Жизнелюб с набитым ртом гневно затряс головой. Жена побрела было к двери, но в это время он проглотил кусок и окликнул ее:

- Постой! Иди сюда! Я бы дал тебе крылышко, но я знаю, ты не любишь есть. Насчет писем, - продолжал Жизнелюб невнятно, - я ведь уже говорил, что не терплю, когда трогают мою корреспонденцию. Это - неуважение к свободе, о которой мы условились. А что, холодно сегодня на улице?

- Сыро, - ответила жена.

- Ладно. Принеси, пожалуйста, газеты, - разрешил Жизнелюб.

Жена вышла и тут же вернулась.

- Там лежало еще вот это, - сказала она и протянула какую-то открытку.

Жизнелюб выхватил открытку у нее из рук, пробежал глазами и вскочил из-за стола.

- Что это?! - закричал он. - Почему? Где?!

- Что случилось? - испугалась жена.

- Повестка! Слышишь? Повестка - мне! - закричал Жизнелюб, мотаясь из стороны в сторону.

Жена молча смотрела на него.

- Молчишь? - простонал он. - Принесла и молчишь? Тебе хорошо! - он закрыл лицо руками и разрыдался.

- Почему?! - выкрикивал он. - Ведь это несправедливо! Почему - именно я? Вон, профессор из лаборатории, он целыми днями корпит над бумагой! Почему - не его? Почему не Влюбленного, этого дурака? Ведь он же не видит ни одной женщины, кроме своей белобрысой, зачем ему жизнь?

- Слушай, - сказала вдруг жена, - перестань плакать. Дай мне твою повестку, и я пойду вместо тебя.

- Правда? - вскинул голову Жизнелюб. - Правда пойдешь?

Жена кивнула.

- Ну что ж... - Глаза Жизнелюба блеснули, он вытер слезы. - Что ж, это правильно! Зачем тебе жизнь без меня? Ты была бы несчастна, я не могу этого допустить!

Последнюю, четвертую, повестку почтальон отдал прямо в руки адресату. Это была Одинокая Женщина. Она как раз выходила из дому, чтобы отправиться в музей на выставку деревянной скульптуры. Вообще-то Одинокая Женщина совсем не любила деревянной скульптуры. Ей гораздо больше нравилось печь пироги, шить, вязать. Она хотела бы, чтобы у нее была большая дружная семья, чтобы по вечерам все долго сидели за столом и пили чай, а за окном шумел ветер или шел снег. Но семьи не было, и Одинокая Женщина ходила на выставки, на концерты и в кино, чтобы люди не подумали, что она живет неинтересной жизнью, и не пожалели ее.

Почтальон столкнулся с Одинокой Женщиной на лестнице. Он достал из сумки повестку и сказал:

- Мне очень жаль, но вам вызов на седьмое апреля.

Почтальону было ни капельки не жаль, он уже много раз носил такие повестки и, отдавая их, каждый раз думал:

"Слава богу - не мне!"

Выражать соболезнование он был обязан по инструкции.

Одинокая Женщина взяла повестку двумя пальцами.

- На седьмое? - сказала она. - Благодарю.

И, повернувшись спиной к оторопевшему почтальону, стала быстро подниматься по лестнице к себе в квартиру.

"Сейчас сниму это платье, - думала она, - и туфли. Выброшу билеты на завтрашний концерт. И целых двадцать три дня буду жить, как хочу. И главное, не нужно делать прическу, улыбаться, хорошо выглядеть! Не нужно больше ничего ждать и надеяться зря! Не нужно жить интересной жизнью какое счастье!"

Сбросив туфли, Одинокая Женщина подошла к окну.

"Тает. Скоро снег сойдет совсем, на тополе раскроются почки!.. Но это будет... позже, и я не начну, как всегда, думать, что вот для всех весна..."

Одинокая Женщина улеглась на диван и закурила.

Вы думаете, двадцать три дня - это мало?