В довершение всего и среди самих санти дакотов не было единства. Правительство Соединенных Штатов всеми силами склоняло их бросить давние обычаи и жить по образу белых, даже носить их одежду. Желая сломить сопротивление, оно стремилось уничтожить общее племенное хозяйство, создавая хозяйства небольшие, односемейные. Майору Гэлбрейту удалось уговорить около ста семей основать фермы. Конечно, то была лишь ничтожная часть от четырнадцати тысяч санти дакотов, однако раскол все-таки произошел. Теперь в резервации можно было наткнуться на огороженные плетнем дома, на возделанные участки земли. Фермеры-индейцы обрезали длинные волосы, носили брюки и работали подобно женщинам. Особенно один из вождей, Литтл Кроу, или Малый Ворон, склонял своих братьев следовать примеру белых людей, сам жил в деревянном домике, подаренном ему майором Гэлбрейтом, тот вообще всячески его поддерживал.

Желтый Камень пересматривал оружие, а мысли его были заняты той тяжелой ситуацией, в которой оказались санти дакоты в тот особенно трудный для них год.

Стоял август 1862 года. Желтый Камень готовил оружие, имея в виду, что вот-вот вахпекуты и мдевакантоны отправятся в прерии на ежегодную охоту на бизонов. Обычно охота проходила в начале июля, а сейчас стояла уже половина августа, но сроки охоты до сих пор не были определены. Происходило это от того, что санти дакоты все еще ожидали компенсационных выплат за отданные американцам земли, которые они получали в виде денег, товаров и продовольствия. Товары и продовольствие уже находились на складе резервации, но деньги до сих пор не поступали. Поскольку было принято раздавать все выплаты разом, бюрократ Гэлбрейт, не считаясь с тем трудным положением, в котором оказались индейцы, задерживал выдачу товаров и продовольствия, пока не поступят деньги. А тем временем санти дакоты, которых он обманывал со дня на день, совсем уж оголодали и все никак не могли отправиться на охоту на бизонов.

Невеселые мысли терзали Желтого Камня. Что делать вахпекутам зимой, если в ожидании выплат они упустят сезон охоты на бизонов? Сколько людей умрет от голода? Его грустные размышления прервало появление вождей Шакопи и Красного Баса18, они уселись рядом с Желтым Камнем.

Помолчав, Шакопи начал:

— Настало время на что-то решаться! Выплаты все нет, пемикан почти кончился. Если и дальше будем ждать неизвестно чего, зимой мы все умрем с голоду на радость белым людям.

— Я как раз думал об этом, — признался Желтый Камень. — Майор Гэлбрейт не желает выдать продовольствие до прихода денег, а мы в ожидании выплат не идем на охоту.

— Однако наши братья из Верхнего агентства сумели заставить агента выдать им продовольствие и товары! Они оказались смелее нас! — с вызовом проговорил Красный Бас. — Они не испугались даже сотни солдат, что прибыли в агентство из форта. Несколько сотен воинов окружили синие мундиры лейтенанта Шиэна, а Другие высадили двери склада и забрали муку. Правда, лейтенант Гир навел гаубицу на вход в склад и заставил наших уйти оттуда, однако лейтенант Шиэн, не желая осложнять обстановку, уговорил Гэлбрейта выдать мясо и муку. А на следующий день, после переговоров с вождями, раздал и товары19.

— Вот какую смелость проявили вахпетоны и сиссетоны, мы же все оглядываемся на вождя Обрезанные Волосы, а он всего лишь орудие белых, — добавил Шакопи. — Утром мы ходили к майору Гэлбрейту, поскольку торговцы не выдают нам в кредит. Они ведь приписывают к нашим счетам, что им только вздумается. Они это сделали, потому что узнали о нашем требовании не допускать их к столам, когда нам выдают выплату. Мы сказали майору Гэлбрейту, что нашим людям совсем уже нечего есть. А торговец Майрик, услышав это, рассмеялся и сказал: «Пусть едят траву!».

Желтый Камень помрачнел, окинул вождей внимательным взглядом. Они явно пришли к нему не просто так. Желтый Камень пользовался большим уважением в военном товариществе «Сломанные Стрелы». Получить от него поддержку означало иметь помощь элиты отважных воинов. Прекрасно понимая это, Желтый Камень, поразмыслив, произнес:

— Вождь Малый Воин, или, как многие его называют, Обрезанные Волосы, не является верховным вождем всех санти дакотов, как бы ни хотели нас в этом убедить правительство и агент Гэлбрейт. Мы не обязаны его слушаться.

— Желтый Камень верно говорит, — взволнованным голосом поддержал его Шакопи. — Малый Ворон служит белым и приносит нам всем большой вред. Это он согласился отдать американцам половину резервации, что находится на северном берегу Миннесоты, а ведь она должна была отойти нашим братьям вахпетонам и сиссетонам. Из-за него их согнали в наши резервации на южном берегу реки!

— Мы все в обиде на него, — произнес Желтый Камень. — Пусть мои братья скажут мне теперь, почему они пришли ко мне.

— Денежную выплату не привозят, Гэлбрейт не хочет выдавать товары и продовольствие, а торговцы, опасаясь за свои доходы, не дают нам в кредит. Невозможно и дальше голодать и откладывать охоту на бизонов, — ответил Шакопи. — Мы решили подождать еще три ночи. Если до той поры деньги не придут, мы сами возьмем на складах те товары и продовольствие, что нам положены. Мы пришли спросить, встанет ли наш брат Желтый Камень на нашу сторону?

Желтый Камень не ответил сразу же. Значит, речь идет о том, чтобы поднять бунт, и справедливый бунт. В задумчивости он бросил взгляд на своих сыновей, младшего Ва ку'та, самозабвенно гоняющегося за лагерной дворняжкой, и Ва во ки'йе, занятого изготовлением лука. Перевел взор на своих жен, беззаботно о чем-то щебечущих за шитьем, вспомнил своего старшего сына, Черного Орла, тот с тремя друзьями охотился в Больших лесах. Захват продовольствия со складов мог иметь непредвиденные последствия. Стоило ли подвергать семью грозным опасностям? Ведь его жены до сих пор еще имеют возможность ежедневно готовить какую-то еду и делиться ею с беднейшими вдовами и их детьми. Конечно, они ели один раз в день, но у других не было и этого… В нерешительности он закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями. И перед его внутренним взором предстал, как живой, отец, как он с решимостью бросается на толпу синих мундиров, преследующих несчастного Черного Ястреба. Лицо Желтого Камня побледнело. Как мог он, сын героя вахпекутов, колебаться, когда речь шла о всеобщем благе? Он открыл глаза, огненным взором окинул сидящих рядом вождей и произнес:

— Мы не будем есть траву! Наше дело правое, и я встану рядом с моими братьями.

Вожди заметно оживились, а Шакопи сказал:

— Мы были уверены в ответе Желтого Камня. Ведь в его жилах течет настоящая индейская кровь!

— Если мы проявим твердость, белые сдадутся, получится так, как произошло в Верхнем агентстве, — добавил Красный Бас.

Вожди, довольные, ушли, а Желтый Камень принялся еще старательнее готовить оружие. Он пока не знал, что судьба очень скоро заставит его это оружие применить.

В то же самое время, в полдень, четверо молодых вахпекутов двигались по пыльной дороге неподалеку от небольшого селения Эктон. Юноши находились в весьма мрачном настроении. Проведя два дня в безуспешных поисках дичи в Больших Лесах, они возвращались в резервацию с пустыми руками. Возвращались голодными, на чем свет кляня белых поселенцев, их все растущие в числе фермы и селения распугивали дичь.

Молодые индейцы шли в тяжелом молчании, а по временам ссорились. Один из них. Черный Орел, идя в высокой сухой траве, чуть было не наступил на куриное гнездо, полное яиц. Он торопливо нагнулся, сложил собранные яйца в висящую на плече охотничью сумку.

— Смотрите-ка, Черный Орел вместо дичи кладет в сумку камни, — язвительно произнес Хитрый Лис, позавидовав этой скромной добыче.

— Наверно, приготовит их в резервации! — со смехом поддержал его Серый Глаз.

— Это вы будете есть камни, — отрезал Черный Орел. — А я нашел гнездо с яйцами. Хороши и они, когда докучает голод.