Как и Иисус Навин, Саул продолжает завоевательные войны. Побеждены аммонитяне, завязана новая война с филистимлянами. Очередная битва с филистимлянами символична. Чтобы продемонстрировать силу и несокрушимость своей армии, филистимлянские военачальники направляют в бой гиганта Голиафа из Гефа. Огромный единоборец, двух с половиною метров роста, закованный в тяжеловесную медную броню, повергает израильтян в панику. Против Голиафа выступает доброволец – молодой пастырь, один из восьми сыновей ефрафянина Иессея из Вифлеема, Давид. В истории это сражение прославится как «Битва Давида и Голиафа».

Саул не верит в силу Давида. Уж больно молод и нежен пастырь. Но страх есть страх, куда денешь его? Тем более, других желающих защитить славу воинства Божьего в бою против Голиафа нет.

И сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из-за него; раб твой пойдёт и сразится с этим Филистимлянином. И сказал Саул Давиду: не можешь ты идти против этого Филистимлянина, чтобы сразиться с ним, ибо ты ещё юноша, а он воин от юности своей. И сказал Давид Саулу: раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь и уносил овцу из стада, то я гнался за ним и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его. (1 Цар. 17: 32–35)

Саул соглашается, и Давид выступает на решающее сражение. Гигант выражает презрение своему противнику. Уж больно хрупок и невоинственен юноша. Какой будет лёгкой победа! Соперники приближаются друг к другу. Соотношение сил – практически такое же, как между современным танком, оснащённым лазерным дальномером, тепловизором, бортовой информационной системой и опасливым степным тушканчиком. И вот Голиафом уже занесёно копьё и вынут острый меч из ножен. Его звериный оскал страшен, рука тверда и беспощадна. Бронированная громада воина наваливается на юного парня. Неужто конец? И тут, словно гром средь ясного неба! Давид выхватывает из пастушьей сумы пращу и проворно заряжает её острым речным камнем. Выстрел! Камень вонзается в лоб гиганту и тот замертво падает оземь. Смекалка и хитрость стройного юноши побеждают силу и необузданную мощь опытного воина. Мужи израильские ликуют, филистимляне пребывают в полном смятении.

Поверженный Голиаф – в первую очередь, психологическая победа. Боевой дух врага сломлен, уже не помощники ему ни копья, ни мечи, ни пращи. Израильтяне грабят стан филистимлян, в пух и прах разносят неприятельские войска. Саул, поражённый храбростью и находчивостью юноши, назначает его своим военачальником.

Добрая молва идёт в народе о Давиде. Его прославляют, им гордятся. Про молодого воина слагают легенды и небылицы, ещё более преумножающие славу и популярность смельчака-пастыря. О нём мечтают красивые девушки. Теперь Давид вхож в царские ложи, к нему прислушиваются, с ним считаются. Давид быстро становится живым символом израильского могущества, образом храброго защитника и заботливого радетеля простых израильтян. Вполне закономерно, Давид стягивает к себе власть и ослабляет влияние легитимного правителя Саула.

Власть – это любовь и доверие народа сильному и храброму лидеру. Благодаря победе над Голиафом, Давид сполна обретает и любовь, и поддержку, и доверие народа. И, конечно же, власть…

***

Исторически, незримая квинтэссенция власти насыщалась и подпитывалась двумя факторами: либо доверием, либо страхом. Одним из мастеров созидания, развития и укрепления культа Страха, как вы уже знаете, друзья, был Иосиф Виссарионович Сталин. Бывший семинарист Сосо Джугашвили на пять с плюсом усвоил чудовищные уроки ленинских университетов, оказавшись самым прилежным учеником Вождя мирового пролетариата В.И. Ленина. Кровавый террор, устроенный подконтрольным Кобе ГПУ (реформированной в 1922 году Чрезвычайной Комиссией), прочно сковал сознание диссидентов и подчинил себе каждого советского человека – начиная от военных Красной Армии, гражданских чиновников, партийных функционеров и заканчивая рядовыми домохозяйками. С полуночи и до четырёх утра по безмолвным улицам сновали зловещие чёрные «воронки́», жадно выискивая в онемевших парадных очередных жертв Лубянки. Стиснутые паническим ночным ужасом, люди буквально сходили с ума, и огромная великая страна, томясь в жутком ожидании посланцев Политуправления, каждую ночь бессонно бодрствовала. Чудовищное постановление ЦИКи СНКСССРот 7 апреля 1935 года «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних граждан» довело страх народа до животного. Горячие обезбашенные головы орали «довольно миндальничать!» и сатанински радовались новому постановлению, поскольку оно легализировало казни маленьких детишек – потомков «врагов» народа и Партии. Пункт №1постановлениягласил: «К числу мер уголовного наказания, предусмотренных статьёй №1указанногопостановления, относится также и высшаямерауголовногонаказания – расстрел». Теперь страна стыла в ужасе не только за себя, но и за своих малышей.

Страхом поддерживал свой авторитет и Адольф Гитлер. В 1933 году по назначению рейхспрезидента Пауля фон Гинденбурга Гитлер становится рейхсканцлером Германии. Но что такое рейхсканцлер? Всего лишь глава кабинета министров, рабочая лошадка Империи. Амбиции диктатора никак не вмещались в тесную должность премьер-министра. Устранив путающихся под ногами опекунов из консервативных немецких партий, Гитлер вскоре вырезал и оппозицию – военизированную гвардию НСДАП (штурмовые подразделения СА). Для этого соратники Гитлера устроили страшную «ночь длинных ножей» – кровавую расправу над лидером гвардии Эрнстом Рёмом, поддерживающими его функционерами и рядовыми штурмовиками. В пирамиде Страха, возведённой Гитлером, не хватало закладки последнего кирпичика – тотального запугивания сподвижников. Для решения этой задачи фюрер выбрал весьма простой и радикальный способ: лично возглавил физическое истребление однопартийцев, чьими руками был вознесён на политический Олимп.

Страхом добивался покорности граждан и властвующей знати кровавый император Нерон – убийца родни и безжалостный гонитель христиан. В восемнадцать лет он отравил своего сводного брата Британика (Британника) – сына императора Клавдия и дочери римского консула Валерии Мессалины. В двадцать два года Нерон замарал руки уже кровью своей матери Агриппины. Позже, вознамерившись жениться на красивой, умной, но чрезвычайно корыстной и властолюбивой представительнице римского нобилитета Поппее Сабине, он казнил свою бывшую жену Клавдию Октавию.

Усмотрев в лице растущей христианской общины угрозу для римского принципата, Нерон объявил христианство вне закона. А затем и свалил на христиан вину за пожар в Риме. Десятки тысяч преданных последователей учения Христова – молодых мужчин, женщин, стариков, маленьких детишек были казнены самыми изощрёнными и чудовищными способами. Их распинали на крестах, бросали в клетки с дикими голодными животными, сжигали на кострах и резали пехотинскими мечами-гладиусами. Вместе с ними были приговорены к крестной казни и первоверховные апостолы Пётр и Павел.

На доверии простых людей держался авторитет (и, разумеется, власть) светлейшего князя Григория Потёмкина-Таврического. Мог Григорий Александрович толстую палку о пузатого генерала-скрягу с размаху обломать, но простого русского солдата никогда и пальцем не трогал. При общении с вельможами светлейший был высокомерен, чёрств и надменен, но всегда снимал шапку при разговоре с простолюдином. За свои деньги (хотя сам Гришка частенько бывал в долгах) поил солдат водкой, чтобы зимой в окопных шанцах не коченели. Осенью 1791 года при переезде из Ясс в Николаев князь Потёмкин преставился. Упав с коня, он умер прямо на степном шляху под ясным небом. И тогда в бесконечных степях за Балтой образовалась обветшалая лачужка с тремя одинокими жителями-солдатами.

В одну из вьюжных ночей на лачугу случайно наткнулись сани сбившегося с пути казанского чиновника Текутьева. Дверь отворил бородатый отшельник. Поздоровались, познакомились. Когда чиновник обогрелся и поинтересовался, как долго обитает в этой забытой Богом лачуге отшельник, то с изумлением услышал, что старый вояка живёт в ней последние 38 лет. Но когда Текутьев узнал мотив отшельничества, испытал форменный шок. Оказалось, старый солдат все эти годы жил в глухой степи только потому, что охранял… место, на котором упал с коня и умер светлейший князь. «Из Петербурга обещались прислать умельцев, чтобы прощупать почву, выполнить замеры, рисунки, а вскорости по ним поставить и памятник светлейшему. Да всё, видать, некогда матушке-императрице Катерине, – жаловался Текутьеву старик. – Уж поди 40 вёсен пролетело, а столичных посланцев всё нету и нету». Двоих товарищей похоронил верный страж, а сам продолжал стеречь место. Он 40 лет охранял место, чтобы сохранить память о славном Потёмкине. Место охранял, понимаете? Вот он, настоящий показатель доверия и легитимности.