Мальчики собрались убежать, но чумазый по-прежнему вздрагивал и с благодарностью смотрел на Кирш.
— Слышь, Поль, ты их не знаешь? Пойдем их отведем, что ли.
— Зачем? — недоумевал Поль, — Надо же, она всего лишь вышла за сигаретами! Нет, вы подумайте!
— Я его ощупала — вроде цел… Но надо же врачу показать: упал все-таки, а боли может от шока и не чувствовать.
Поль неохотно наклонился к детям:
— Вы где живете, мальчики? — и так же нехотя согласился: — Ладно, я их отведу, иди мойся, дорогуш, ты же там нашла, где полотенца и все такое?
Кирш, присев на корточки, потрепала мальчиков по голове и, тихонько нажав на нос чумазому, развернулась и пошла к подъезду.
Когда Поль вернулся, Кир и уже была в чистой одежде и пальцами ерошила мокрые волосы — сушила.
— Отвел?
— Да, бабушка их в поликлинику повела.
Поль произнес это с той отстраненностью, с которой люди обычно говорят о погоде в другой, неинтересной им стране. Кирш усмехнулась и через несколько секунд, вспомнив о чем-то другом, нахмурилась:
— Сегодня мне надо уехать из вашей мастерской? Как там твой Раф велел?
Поль покраснел:
— Кирюш, не ставь меня в неловкое положение: зачем сегодня… Раф говорил — в ближайшие дни…
— Не бери в голову!
— Хочешь, я оплачу гостиницу?
— В гостиницу не получится: нельзя. — Кирш, удобно устроившись на диване, почесала голую пятку и, закатав штанину, стала разглядывать свою по-мальчишески квадратную коленку.
Она искоса наблюдала за Полем, виновато присевшим на пуфик в углу собственной мастерской. Он нервничал, то разглядывая свои отшлифованные ногти, то стирая невидимую грязь с вельветовых брюк.
— Кирюш, я сам в шоке… Рафаэля периодически так заклинивает: «моя квартира», «моя мастерская»… можно подумать, за столько лет жизни с ним я ни на что не имею права!
— Да ладно, расслабься… — Кирш вскочила с дивана, босиком прошлепала к стулу за носками и на ходу сняла футболку. — В конце концов, он прав. Обещаю, Паш, я без проблем найду себе повое пристанище и завтра же с утра свалю, не грузись! Лучше скажи: безобразные у меня сиськи после родов стали? Пять лет назад классные были, я помню!
Поль снисходительно улыбнулся: у Кирш были женские, но мускулистые руки, и она натягивала на себя спортивный топик резким небрежным движением.
— Кирюш, у тебя как была, так и осталась аккуратная красивая грудь нулевого размера.
Кирш ухмыльнулась и промолчала,
— А тебе-то самой такая грудь нравится?
— Больше первого, на крайняк второго размера — это уже вымя! Мне худенькие девочки нравятся, но женственные, красивые… А ты по-прежнему полупедическими дамами не брезгуешь или мужикам уже совсем не изменяешь?
Кирш возвышалась над сидящим Полем, расставив ноги и сунув руки в карманы спущенных, на бедрах, джинсов, Паша-Поль отвернулся: в те моменты, когда в непосредственной близости от себя он видел такие стройные атлетические тела с грозными татуировками, он начинал чаще дышать,
— Кирюш, а ведь ты под допингом с мужчиной сошлась? Больше такого желания не было?
Кирш махнула рукой и стала по-хозяйски разглядывать френч Поля, повешенный им на декоративную колонну в центре мастерской,
— С каким там мужчиной! С таким же гомиком, как ты, только еще более женственным! Это был… эксклюзивный случай, повторение невозможно. Я же лесбиянка, Паш, конченая лесбиянка, я бисексуалов вообще не понимаю, презираю даже!
Поль лукаво улыбнулся и, положив ногу на ногу, ехидно заметил вполтона:
— А люди вообще ненавидят в других собственные недостатки…
— Это ты о чем?! — Кирш заговорила ниже, с хрипотцой, прищурилась, вынула одну руку из кармана и выбросила вперед указательный палец, — Если хочешь, мне мужики не противны, я к ним нормально отношусь, но они такие же, как я: им, как мне, женщины нужны! Мы с ними одной крови… — Кирш уселась на пол, повертела в руке ключи и, грозно отбивая ногой какой-то ритм, продолжила: — …Им правится женский запах, вкус женщины… И мне, понимаешь?! Меня в особях мужского пола в смысле постели ничего заинтересовать не может.
Поль испуганно моргал глазами, и Кирш почесала нос, решив, что он, пожалуй, и не ставил под сомнение ее ориентацию. Паша знал, что в ранней юности Кирш хотела быть мальчиком, что лет до двадцати не раздевалась при женщинах, с которыми спала. Он не знал, но мог догадаться, что и поныне она не позволяла никому прикасаться к тем местам своего тела, с которыми и сама не могла разобраться: по ошибке они ей достались, или по праву, в награду или в наказание.
Поль открыл портсигар и протянул Кирш, они закурили. Когда-то они по-дружески признались друг другу, что героин и сигареты помогают сбрасывать лишние килограммы: Поль боялся располнеть и ограничивать себя в выборе одежды, Кирш бросало в холодный пот, когда она замечала, как начинают предательски округляться бедра и грудь. Теперь у них не было лишнего веса, но были более весомые проблемы.
— …Паш, я б, наверно, бросила курить, если б стимул был.
— А я ничего не собираюсь бросать: незачем уже.
Кирш смотрела на Поля сквозь сигаретный дым и думала; он живет сам по себе и ради себя, ради того, чтобы доказывать что-то. Себе — что оторвался от своего прошлого, людям — что может быть им приятен и интересен. А хотелось бы ей, Кирш, жить и ждать чего-то сверхъестественного, не будь она матерью Максимки? Кирш улыбнулась и затушила сигарету: конечно, она намного сильнее Паши, потому что ее сердце видит мир двумя парами глаз.
Мастерская находилась под самой крышей, оттого сквозь большое чердачное окно прямо на Кирш падало ясное голубое небо. Она зажмурилась, потом подошла к цветам, стоящим вдоль стены, и подвинула их ближе к свету.
— Она что, и сегодня будет с нами весь день?
Андрей пожал плечами:
— Если хочешь, не будет.
— Да мне, конечно, все равно, пусть будет. — Произнося это, Алиса почти испуганно смотрела на выходящую из туалета Стеллу.
После вернисажа та с вызовом поинтересовалась: обедать сейчас? Или лучше позже? Покажу вам хорошее местечко!
Стало ясно, что этот день они обречены провести в компании настойчивой москвички.
В какой-то момент Алисе показалось, что Стелла просто боится оставаться одна, но другой компании, кроме них, у нее на эти дни как-то не сложилось. Алиса мельком взглянула на часы; было уже семь вечера, Стелла то и дело взрывалась металлическим смехом, много говорила, манерно растягивая слова, и позвякивала окольцовывавшими ее драгоценностями, похожими на ритуальные украшения шамана.
«Хорошо бы она не поехала с нами в галерею, тогда мы быстрее освободимся и поедем наконец в Гостиницу…» Алиса виновато взглянула на Стеллу, испугавшись, что та прочтет ее мысли. У Алисы был распахнутый откровенный взгляд, а Стелла прятала глаза или смотрела на собеседника сквозь пелену какого-то неясного умысла. Неприятно долго терпеть чужую шумную неискренность, особенно когда мечтаешь только о тишине, теплом пледе и горячем час с лимоном. Андрей с утра вопросительно поглядывал на Алису, но, не встречая с ее стороны никакого бунта против общения со Стеллой, не протестовал против такого гида: просто решил, что уж вечер и завтрашний день общение с посторонними будет сведено на нет.
Телефон начал жужжать и вздрагивать на стеклянном столе: Стелла прервала рассказ на полуслове и, буркнув под нос; «эсэмэс!» — схватила мобильный, чтобы прочесть сообщение.
Ne znaesh, gde Kirsh? Li Lit
Если бы стены клуба не были выложены причудливыми зеркалами, скучающему официанту нечем было бы развлечься, А так — можно было разглядывать в забавной зеркальной перспективе столик в углу. За ним сидели трое: эффектная дамочка лет тридцати пяти, демонстрировавшая парочке напротив бегающий взгляд в комплекте с голливудской улыбкой и кошачьими манерами, молодой мужчина в замшевом пиджаке, то и дело поправлявший нашейный платок (жест человека, еще не сроднившегося с новым образом); свободной рукой мужчина обнимал кресло, в котором, держа прямо спину, обняв колени, сидела девушка е огромной русой косой и слегка виноватым взглядом. Официант тихо присвистнул: борясь с явным желанием выйти на волю, девушка теребила кончик своей роскошной косы. Когда дамочка схватилась за телефон, девушка с косой бросила на своего спутника умоляющий взгляд.