– О ней мы поговорим через пять минут. А пока давайте выясним один вопрос: зачем вы приехали с женой к мистеру Кендаллу?

– Чтобы спросить его совета, что делать с деньгами.

– С какими деньгами?

– Я вам уже в двадцатый раз объясняю. С десятью тысячами долларов, которые дал мне Мантин.

– Ну, да, десять тысяч долларов, которые вам вручил Мантин неизвестно за какие услуги, – сказал Дэвид, глядя на меня с любопытством.

В таком свете история моя выглядела совсем по-идиотски. Но ведь так оно и было.

– Точно, – подтвердил я. – Я думаю, что он дал мне эти деньги потому, что я ему сказал, что могу спасти Пел Мантиновер.

– Вы и впрямь можете это сделать? – с интересом спросил Дэвид.

– Нет.

– Почему же тогда вы ему так сказали?

– Я был в стельку пьян.

Хэп Арнольд, один из инспекторов Дэвида, одетый в гражданский костюм, подошел к кровати.

– Черт побери! Может, мне его слегка взбодрить, Билл? Это прочистит ему мозги, – сказал он, массируя кулак.

Лейтенант Дэвид покачал головой.

– Нет, нет. Чартерс хочет нам помочь. Не так ли, Чартерс?

– Я делаю все, что могу!

Никогда в жизни и ничего в жизни я так не желал.

Дэвид улыбнулся мне, но одними губами; взгляд оставался таким же пронзительным, как гвозди обойщика.

– Отлично, отлично, – сказал он. – Теперь объясните мне вот что: вы ведь знали, что не могли выполнить данное спьяну обещание. Так почему же вы не отказались от денег, когда Тони Мерез явился вчера утром к вам в «Глэдис Отель»?

Я потерял выдержку и закричал:

– Я вам уже говорил! Я был еще пьян!

– В номере вы были один?

– Нет.

– Кто был с вами?

– Мне не хотелось бы отвечать.

– Вы изменили своей жене?

– Да.

– Обмен хорошими поступками. – Реплика была идиотской, но Дэвид продолжал, не дав мне времени сделать замечание. – Мерез дал вам десять тысяч долларов в банкнотах?

– И эти десять тысяч долларов были в сумочке вашей жены, когда вы приехали повидать мистера Кендалла?

– Точно.

Билл Дэвид сделал резюме этого эпизода.

– Когда вы приехали, мистера Кендалла не было дома. Но вы все-таки вошли. Вы нашли Тони Мереза в той комнате, – он показал на салон, – и он был мертв. Потом погас свет и на лестнице на вас напали. А когда вы пришли в себя, вы были залиты виски и держали в руках лопату. Труп Мереза и ваша жена исчезли.

Все детективы дружно захохотали. Кровь бросилась мне в лицо. Я пожал плечами.

– Тот тип, который убил Мереза, так же похитил и Мэй.

Хэп Арнольд посмотрел на лейтенанта Дэвида.

– Кайфер в Сан-Сити?

– Говорят, – ответил Дэвид. – Но если Кэйд рассчитывает здесь обосноваться, он зря это делает. – Он добавил щепоть свежего табака к той порции, которая была у него за щекой. – Ну, Чартерс, – сухо сказал он мне, – хватит крутить. Перейдем к делу. Когда вы сегодня вечером проникли сюда, чтобы убить мэтра Кендалла...

Я перебил его.

– Я сюда пришел не для того, чтобы кого-то убивать. Просто приехал за советом. Кендалл был неправ, когда уволил меня, но он все-таки крупный адвокат. И я думал, что он мог бы помочь мне в истории с Мантином.

– Вы хотите сказать – Мерезом.

– Как вам будет угодно. Но мне он назвался Мантином.

Дэвид присел на кровать.

– Хотите сигарету?

– С удовольствием.

Он протянул мне пачку «Кэмела» и дал прикурить.

– Послушайте, дружище, мы с вами лично не знакомы, но вот уже много лет я вижу вас в комиссариате полиции, во Дворце правосудия, на заседаниях суда. Все считают вас хорошим парнем. Вы выполняете свою работу, вы никому не причиняете неприятностей, вы хорошо пьете.

Меня передернуло.

– Я боюсь, что вчера вечером я именно...

У Дэвида была такая же улыбка, как у Мантина.

– Ну, время от времени это случается с каждым, – сказал он. – Кстати, с чего это вы решили надраться вчера вечером?

Я задумался. Говорить правду было бесполезно. Я предпочел бы умереть, чем признаться перед этими типами в том, что напился я оттого, что внезапно понял, что ничего в жизни добиться не удалось, что в тридцать пять лет я был неудачником. Как рассказать о несбывшихся мечтах и надеждах? Даже если бы я об этом и рассказал, Дэвид вряд ли что-нибудь понял.

– А вот с чего. Был день моего рождения. И надо же было Кендаллу уволить меня именно в этот день. Мы с женой сразу очутились в затруднительном положении, особенно это касается ежемесячных выплат за кредиты.

– Вы с ней поругались?

– Нет.

– Она ничего вам не сказала?

– Она сказала, что всегда можно найти выход.

Дэвид обернулся к своим людям.

– У кого фотография миссис Чартерс?

– Сейчас пойду поищу, – сказал кто-то.

– Я думаю, что ребята из лаборатории оставили ее в салоне.

Я смотрел на снимки, висевшие на стене. Мне было плохо от них. Даже если они покажут мне фотографию Мэй, я не поверю в то, что она совершала подобное. Однако сегодня вечером она обозвала кого-то грязной сволочью, а когда я спросил ее, кого она так честила, она мне ответила: «Я тебе скажу кого, но не теперь. Я тебе об этом расскажу позже».

Что она могла мне рассказать?

Детектив вернулся с фотографией. Он протянул снимок Дэвиду, который долго ее изучал.

– Знаете, Чартерс, ваша жена очень красива, – сказал он. – Она одна из самых красивых женщин Сан Сити, а может быть, всего западного побережья Флориды.

Мне было не до этого, я выхватил снимок из его рук. Ни разу в жизни до этого я не испытывал большего облегчения. Снимок не имел ничего общего с фотографиями, висевшими на стене. Мэй на снимке была в вечернем платье, в том белом платье, которое она сама себе сшила по случаю избрания ее в Женский Комитет Сан Сити. Ее снял фотограф из «Таймс» для воскресного выпуска газеты. На снимке Мэй была так хороша и естественна, что я купил себе дюжину газет. Я перевернул снимок: там ничего не было написано.

– Где вы это нашли? – спросил я у Дэвида.

– В туалетной комнате Кендалла.

Я вернул ему снимок.

– Согласен, лейтенант, Мэй – красавица. И что из этого?

Он посмотрел на пустое место, где была раньше фотография Лу.

– А где другая фотография вашей жены, Чартерс? Та, что была здесь, на стене.

– Подлец! – крикнул я и махнул кулаком в направлении его физиономии.

Дэвид перехватил мою руку. Его пальцы сжали мне запястье как тиски.

– Не делайте глупостей, Чартерс! Вы знали это.

– Что я знал? – спросил я, задыхаясь от злости.

– Что ваша жена и ваш патрон были, скажем... очень близки.

– Это неправда, – ответил я, пытаясь вырвать руку.

Дэвид тряхнул головой.

– А вот ваши соседи так не считают. Соседка из дома рядом не захотела ничего говорить, а соседка из дома напротив все рассказала. По ее словам некий черный «Кадиллак», за рулем которого был некий видный мужчина, по ее описанию сильно походивший на Кендалла, очень часто в последнее время останавливался перед вашим домом. И каждый раз тогда, когда вас там не было.

– Это неправда, – повторил я.

Резким движением мне удалось освободить руку и я двинул кулаком ему в лицо. Раньше, чем я успел повторить свой успех, Хэп Арнольд уложил меня на пол, потом поднял и снова уложил на кровать.

– Веди себя спокойно, – сказал он мне, – иначе я тебя прибью. Лейтенант Дэвид вытер струйку крови, которая текла у него из уголка рта.

– Я бы никогда и не подумал шутить на подобную тему, Чартерс, – сказал он таким же ледяным тоном, каким был и его взгляд. – И бесполезно разыгрывать из себя невиновного. Бросьте ваши россказни про Тони Мереза, про десять тысяч долларов, про Мантиновер и ее освобождение из тюрьмы! Скажите лучше правду: вы узнали, что ваша жена изменяла вам с Кендаллом и вы приволокли ее сюда для объяснений.

– Ну, и что же произошло потом? – волнуясь, спросил я.

– Именно об этом я вас и спрашиваю. Ваша жена и Кендалл исчезли. У лестницы полно крови, а агент, первым прибывший сюда, застал вас с лопатой в руках и в запачканной землей одежде. Вопрос: вы, случайно, не занимались ли в это время зарыванием трупов?