– Встряхнись немного, – сказала Лу. – Слезами горю не поможешь.

Она полностью расстегнула молнию, и платье спало к ее ногам. Она через него просто перешагнула.

– Что с тобой? – спросил я ее.

Она достала из выдвижного ящика и натянула на себя комбинацию.

– Не беспокойся, Джим. Я не стану тебя еще раз совращать. Если эти тупицы-полицейские не верят тебе, я тебе верю и попробую помочь отыскать Мэй. Это – самое малое, что я могу сделать в этой истории для того, чтобы вновь обрести уважение к самой себе.

Лу присела, чтобы натянуть чулки. Делала она это без стыдливости. Но и без бесстыдства. Лу не была добродетельной, так же как не была и испорченной. Она не держалась за моральные принципы, но и не отказывалась от них полностью. И ни в коем случае ее нельзя было назвать аморальной. Она просто не поддавалась классификации. Такова была Лу.

Лу закрепила чулки и спросила меня:

– В котором часу вы с женой отправились к Кендаллу?

– Где-то в полдевятого.

Лу взглянула на часики.

– Это означает, что у Мэтта в запасе два часа. Теперь давай, расставим все на свои места. Ты говоришь, что нашел этого Тони Мантина или я не знаю, Мереза, мертвым в салоне у Кендалла?

– Да.

– И ты считаешь, что его убил Кендалл?

– Я в этом уверен.

Лу запустила руку в свои волосы.

– А этот Тони – из банды Кайфера?

– Том Беннер считает, что он правая рука Кэйда Кайфера.

– А почему бы тогда не разыскать Кайфера и не попросить его помочь нам найти Кендалла?

Об этом я уже думал, но отказался от этого варианта.

– Потому что я даже не могу доказать, что Тони мертв. У Кендалла хватило хитрости увезти труп, несомненно, в багажнике машины.

– Я думала, что Кайфера достаточно будет и того, что Тони исчез.

– Возможно.

Страха у меня не было. Я уже прошел через это состояние. Но, если я исчезну, я больше ничего не смогу сделать для Мэй.

– А что помешает Кайферу предположить, что это я убил Тони, чтобы не возвращать десять тысяч долларов? – тут же добавил я.

Лу надела платье.

– Когда вы уезжали из дома, эти десять тысяч долларов были в сумочке твоей жены?

– Да, и они исчезли вместе с ней.

Лу надела сапожки на низком каблуке.

– Но, представь, что тебе удастся убедить Кайфера в том, что ты Мантина не обманывая и что рассчитывал сделать все от тебя зависящее, чтобы спасти Пел. Тогда он поймет, что тебе не имело смысла убивать Тони.

Слова, слова, слова. А в это время Кендалл держал Мэй и скрывался с ней все дальше и дальше. Я поднялся и принялся ходить по комнате.

– Вот в этом-то и загвоздка, – сказал я. – Говорил не я, а виски. Я ничего не могу сделать для Пел.

Лу остановилась и положила руки мне на плечи.

– Ты в этом уверен, Джим? Ты никогда не говоришь о том, чего ты не можешь сделать. Ведь именно за это тебя все так любят во Дворце правосудия. Пьяный или трезвый, но когда ты что-нибудь говоришь, то можно верить, что ты можешь это сделать. – Лу поцеловала меня. Без страсти, нежно, как сестра.

– Ну же, взрослый идиот, подумай!

До чего же странно устроен мозг: я был едва жив от беспокойства за Мэй, находился в комнате женщины, с которой изменил жене, и именно там я вдруг все вспомнил.

Пел была признана виновной по двум причинам. Во-первых, за то, что всячески поносила прокурора и жила с Саммерсом, не булучи его официальной женой. Во-вторых, и это было главной причиной, против нее дала показания женщина, жившая в смежной квартире.

Пел утверждала, что, когда она вошла в квартиру, Саммерс был уже мертв. Однако, белая разведенная мышь с неприглядным видом по имени Флоранс Ландерс дала под присягой следующие показания: «Когда Пел пришла домой, Саммерс был жив. Я знаю это потому, что слышала, как они ругались по поводу какой-то другой женщины. В какой-то момент я услышала, как Саммерс сказал: „Эй! В пылу осторожнее, малышка! Он заряжен! Не убивай меня!“. Мгновение спустя я услышала шесть быстрых пистолетных выстрелов. Я сняла трубку телефона, чтобы вызвать полицию. В этот самый момент Пел выскочила из квартиры и стала кричать, что ее Джо убили, что она вошла в квартиру и нашла его мертвым».

Суд присяжных предпочел поверить миссис Ландерс. Может быть, она и говорила правду, но меня поразила одна деталь, и я обратил на нее внимание мистера Кендалла.

До войны я работал в строительной фирме, которая занималась переоборудованием здания, в котором жила с Саммерсом Пел. Вначале здание строилось как отель высшей категории. Как отель дом сожрал столько же денег, сколько ушло на его строительство. К 1932 году отель был продан и превращен в пансионат для мальчиков. Когда в 1940 году школа для мальчиков прогорела, фирма, в которой я работал, купила здание и переоборудовала его в меблированные номера. Это был ужасно тяжелый труд, потому что внутренние стены там не были простыми перегородками, обшитыми фанерой. Они напоминали скорее стены замка, так как были толщиной в тридцать сантиметров. Именно об этом я и сказал мистеру Кендаллу.

Я очень сильно сомневался в том, что через такие стены, при закрытых дверях обеих квартир, миссис Ландерс смогла бы услышать ссору между Пел и Джо. Я сказал мистеру Кендаллу, что по моему мнению Ландерс была подкуплена. И я предложил провести экспертизу на предмет звукопроницаемости стен. Кендалл сказал мне на это, чтобы я занимался своими делами, что этим вопросом он займется сам.

Лу сжала мне пальцами плечи.

– Ну, вспомнил?

– Да, и в самом деле, – ответил я. – Мамаша Ландерс соврала. Ей заплатили за то, чтобы она дала такие показания. Теперь я припоминаю, что именно я сказал Мантину. Я ему сказал, что она, по-видимому, готова сделать за деньги все, что угодно. И что, если я ей предложу штук десять за то, что она скажет, кто ее подкупил и толкнул на клятвопреступление, она будет бесконечно счастлива, выдаст этого типа и откажется от своих прежних показаний.

Лу открыла дверь.

– Отлично. Пошли!

– Куда?

– Переговорим с миссис Ландерс.

– А в это время Кендалл...

Лу оборвала меня.

– Ты знаешь, где его искать? Ты знаешь, куда он увез твою жену?

– Нет, – вынужден был признать я.

– Тогда начинай с самого начала. Если мы сможем его найти и представить ему доказательства того, о чем ты только что говорил, я думаю мистер Кэйд Кайфер будет очень счастлив помочь нам разыскать Кендалла.

– Да, конечно. Но есть одна неприятность.

– Что еще?

– Если я не ошибаюсь, Ландерс – гурманка. Однако десяти тысяч долларов у меня уже нет.

Лу прикусила губу.

– Да, это, конечно, проблема. Но на месте будет видней.

Я прошел за ней следом до лифта, стараясь не смотреть на колыхание бедер впереди. Хотя мне и было дурно от беспокойства за Мэй, я оставался восприимчивым к чему-то такому, что имела Лу. Какой-то жар, пламя, лихорадка! Я сам себе был неприятен.

Ох уж, эти мужчины!