– Ты и вправду думаешь, что маги сумеют остановить бешенство?

По непривычно унылым ноткам в голосе спутника Тэган понял, что Дживекс ждет, чтобы его подбодрили. Наверное, прошлой ночью его опять мучили кошмары.

– Уверен, – солгал авариэль. – Что может сделать один маг, пусть хоть даже и Саммастер, то целое сообщество наверняка сумеет разрушить.

Они пролетели над доками к центру Фентии. Вглядываясь в узкие грязные улочки и крутые крыши, крытые гонтом, Тэган не видел никаких чудес, доказывающих, что это место – пристанище множества могущественных магов. Фентия казалась типичным для побережья Лунного Моря городком, местом грубым и суровым. Казалось, его разрушали н вновь отстраивали так много раз, что местные жители приучились не тратить время на изощренные архитектурные изыски и прочие бесполезные красоты.

И все же здесь была пара примечательных сооружений. Первое – храм из белого мрамора. Окна из цветного стекла украшали эмблемы богини луны Селуны, изображения глаз и звезд. Второе – башня, раскрашенная в неимоверно кричащие цвета, с вертикальными красными, желтыми и оранжевыми полосами. Латунный дракон приземлился во внутреннем дворе башни и нагнулся, просунув голову в створ широких двойных дверей главного входа. Пока Тэган и Дживекс спускались ниже, змей сложил крылья вдоль спины и с трудом заполз внутрь целиком, причем вокруг него едва ли оставался хоть дюйм свободного пространства.

Тэган опустился на землю и собрался последовать за драконом, Дживекс порхал вокруг него. Крепкий привратник с изуродованными ушами и сломанным носом, в ливрее тех же ярких цветов, что красовались на башне, собрался было преградить им путь, но, разглядев пришельцев получше, вытаращил глаза.

– Авариэль, – вымолвил он.

Тэгану не слишком нравилось, когда его называли авариэлем. Многие годы тому назад он решил разделить судьбу человеческой расы, которая, на его взгляд, построила великолепную цивилизацию, тогда как его собственный робкий, примитивный народ спрятался от остального мира. Но, подумал он, важно то, что слуга слышал о крылатом эльфе, завладевшем книгой Саммастера.

– Верно, – сказал он, – я маэстро Тэган Найтуинд. Маэстро без места, можно сказать, поскольку Культ Дракона сжег дотла мою академию фехтования, но все равно почетный титул для мастера оружия.

– А я Дживекс, – объявил дракон-фейри, – король Серого Леса. Ну, части его. Как бы.

– Кара говорила, что, возможно, вы придете, – произнес привратник, – когда закончите свои дела в Импилтуре.

– Когда мы расставались, у меня и мысли об этом не было, так что я могу только восхищаться ее проницательностью, – усмехнулся Тэган. – Она здесь? Или Дорн, или Павел?

Детина покачал головой:

– Никого из них нет. Они все кочуют из одного богом забытого места в другое, разыскивая сведения, нужные магам.

– Ну, полагаю, это неважно. Я шел, чтобы присоединиться к этому поиску. Я просто хочу, чтобы маги дали мне задание.

– Уверен, что Огненные Пальцы – Фламмулдинат Тулдом, мой хозяин, с радостью сделает тебе это одолжение.

Дорн упоминал об Огненных Пальцах, и Тэган понял, почему так раскрашена башня и ливрея привратника.

– Твой хозяин раскрасил свой дом в цвета пламени, – заметил он.

– Ну да, это же очевидно, – самодовольно бросил Дживекс. – Я сразу заметил.

Привратник попытался сдержать улыбку:

– Я проведу вас.

Цокольный этаж в основании башни был огромен. Войдя внутрь, Тэган отметил, что большую часть пространства занимает одна-единственная комната, которую Огненные Пальцы явно отвел под работу по обузданию бешенства. Страницы Саммастера валялись на нескольких длинных столах вперемешку с книгами, свитками, чьими-то небрежными заметками, гусиными перьями и чернильницами. На стенах среди записей и диаграмм, нарисованных цветными мелками, были развешены сделанные углем копии надписей с развалин и гробниц. Кроме того, на полу и прямо в воздухе посреди комнаты чародеи нарисовали сложные пентаграммы и магические круги.

Тэган обоснованно полагал, что может целое десятидневье наблюдать за работой ученых, но едва ли станет от этого хоть чуточку мудрее. На самом деле он в совершенстве владел специальной магией фехтовальщиков, именуемой «песнь клинка», но это едва ли могло сравниться с тайными знаниями истинных магов. Ему оставалось лишь надеяться, что «партнеры» Дорна, столько лет создававшие зачарованное оружие, которым сражались полуголем и его друзья – наемные охотники на чудовищ, – знают, что делают.

В данный же момент они совещались с латунным драконом. Змей сидел на корточках, но даже в такой позе гладкие массивные пластины его головы едва не задевали потолок, чешуя отливала желтизной в белом свете парящих в воздухе магических шаров, освещающих комнату. На нижней челюсти дракона, словно дополнительные клыки, торчали острые шипы.

Дюжина магов обступила латунного, и Тэган не мог рассмотреть всех сразу, но несколько человек стояли отдельно от остальных. Сгорбленный морщинистый старикашка с белой бородой, разодетый в алое, золотое и оранжевое, должно быть, и был Огненные Пальцы. Он походил на доброго любящего дедушку. В отличие от него, стоявший рядом коллега, мускулистый мужчина средних лет с широким румяным лицом, зачесанными назад иссиня-черными волосами и повязкой, закрывающей левый глаз, вид имел напыщенный и раздраженный. Эльф с белой, как алебастр, кожей, тонкой фигурой и заостренными ушами, такими же, как у самого Тэгана, прислушивался к разговору, вскинув голову и сосредоточенно сдвинув брови. Маленькая девушка в серебряном одеянии жрицы Луны что-то записывала на грифельной доске, скрипя мелом. Несмотря на задорный вид и юный возраст, она, вероятно, была умна, раз владела сразу и темным знанием, и священной магией. А в углу, в стороне от остальных, склонив голову, стояла фигура, столь тщательно закутанная в плащ с капюшоном, что Тэган не мог бы даже сказать, мужчина это или женщина, человек, эльф или орк.

– Подождите здесь, я доложу о вашем прибытии, – сказал привратник и отошел.

– Глупо, – заявил Дживекс. – Мы и сами могли бы о себе доложить.

– Это обычай, – объяснил Тэган. – Люди с таким положением в обществе имеют слуг чтобы…

Вдруг латунный дракон взревел и резко обернулся. В замкнутом пространстве его рев прозвучал просто оглушительно. Сражаясь с Культом Дракона в Сером Лесу, Тэган повидал достаточно враждебно настроенных змеев, чтобы понять, что происходит. Латунный был готов пустить в ход свое главное огненное оружие.

Воздух был теплым, и даже в предгорьях суровых Гален свежая зелень травы кое-где смягчала резкие контуры склонов, а первые брызги крохотных белых и пурпурных цветов украсили извилистую тропу. Переливчатое сопрано Кары делало картину еще более привлекательной. Дракониха-бард, принявшая очаровательный человеческий облик, ехала верхом на белой кобыле, ее серебристо-белые волосы блестели в солнечных лучах. Она пела трогательную песню о любви, потерянной, но, в конце концов, вновь обретенной.

Как часто бывало, во всей приятности происходящего Дорну чудилась насмешка. А почему бы и нет? Ведь чистая правда, что дело, как обычно, вышло дрянь. Он, Кара, Рэрун и Шатулио планировали быстро добраться до места, но необходимость скрываться от взбесившихся драконов вынудила их забраться севернее, отклоняясь от намеченного маршрута и от цели. Более того, полуголем подозревал, что они заблудились, несмотря на сверхъестественное чувство направления Рэруна и уверения Кары, будто она хорошо знает Галены.

Настроение его было настолько мрачным, что он едва не сказал девушке, чтобы та попридержала язык. Еще совсем недавно, он бы так и сделал, особенно потому, что на самом деле она была драконом. В конце, концов, он ненавидел драконов десятилетиями и, конечно, по-прежнему презирал их. Но с тех пор как он встретил Кару, ненависть порой ослабевала, бывали моменты, когда его отношение к змеям вообще казалось ему ошибкой и несправедливостью. Ему было страшно представить, что вдруг однажды он совсем потеряет ее. Его ненависть – это он сам. И тут Шатулио прошипел: