– А утро так хорошо начиналось! – Лекси Джордан повесила трубку и стерла сообщение матери с автоответчика.

Лекси и ее соседку по квартире, Франческу, пригласили выступать на частной вечеринке в ресторане «Уэйнрайт-Инн» в следующие выходные. А это значило, что Лекси сможет купить подарки к Рождеству, не залезая в долги.

И тут этот звонок...

– Что стряслось, подружка? – раздался из ванной голос Франчески.

– У Гретхен новый психоаналитик.

– Ну и что? Она же их меняет как перчатки.

– Но эта убедила маму собрать всех на рождественский обед! – Лекси остановилась в дверях ванной. – И мама хочет, чтобы я пришла со своим молодым человеком.

– Н-да-а, – протянула Франческа, разворачивая полотенце.

У нее было необыкновенное, очень дорогое нижнее белье, которое полагалось стирать обязательно вручную и специальным моющим средством.

Лекси предпочитала обыкновенный хлопок.

– У тебя есть кто-то, о ком я не знаю?

– Никого у меня нет. – Лекси перебрала в уме всех своих знакомых мужского пола. Ни одного подходящего! И, скорее всего, так и будет, пока они с Франческой все выходные играют в ресторане «Уэйнрайт-Инн», что в прекрасном городке Рокки-Фолс. Времени на личную жизнь совсем не оставалось.

– Но ведь это праздничный обед?

– Да, но психиатр заявила, что корни комплекса неполноценности Гретхен кроются в ее детстве.

– Ну и что? Причем тут Рождество? – Франческа извлекла из полотенца розово-черный бюстгальтер.

– Она сказала сестре, что наши родители были слишком заняты благотворительной деятельностью и слишком мало нами.

– Ну и что?

– Фрэнки! А кто, по-твоему, оплачивает ее лечение?! Во всяком случае, у меня почему-то никаких особых проблем с родителями нет. Они уделяли мне много времени и всегда приходили на мои концерты. И до сих пор приходят. Гретхен вечно что-то выдумывает.

Франческа повесила еще один розово-черный лоскуток и извлекла из раковины следующий.

– Твоей сестре медведь на ухо наступил. Ни петь, ни играть она не может, а стало быть, и участвовать в концертах, на которые приходили бы ваши родители. Может быть, они действительно не уделяли ей достаточно внимания?

Лекси мысленно перебрала детские воспоминания.

– Гретхен всегда ноет, на нее невозможно не обращать внимания.

– Так причем все-таки рождественский обед?

– У моей сестренки, видишь ли, не сохранилось счастливых воспоминаний детства. Необходимо восполнить этот пробел!

– Мне кажется, в этом нет ничего плохого. Милая семейная вечеринка.

– Ничего себе милая! Мама же хочет доказать всем, что мы счастливая, благополучная семья. Франческа улыбнулась.

– Кому доказать?

– Всем. – Лекси глубоко вздохнула. – Я пыталась убедить ее пригласить только близких родственников, но она непреклонна. Даже Лес приедет, представляешь?!

Франческа аккуратно отполаскивала нечто желто-черное, похожее на клочок шкуры тигра.

– Твой застенчивый братец? Лес, брат-близнец Лекси, был в вечном конфликте с семьей и нигде подолгу не задерживался.

– Бедняга Лес. Ему так хочется считаться паршивой овцой в нашем семействе, но у него ничего не получается.

– Неужели твоей матери удалось заманить его домой на Рождество?

– Она только боится, что он заявится не один, а Бог знает с кем.

– Послушай, а... хочешь, я с ним приду?

– Спасибо, но ты не подходишь по половому признаку.

– Не может быть!

– Еще как может! По крайней мере, Лес так сказал, когда звонил в последний раз.

– Это он хотел насолить родителям за то, что они называют его Лесли.

– И ему это удалось.

– Надо думать. Послушай, я что-то не пойму, какая разница, одна ты придешь или с мужчиной? Это ведь семейная вечеринка?

«Вот именно, – подумала Лекси. – Если бы не тетка Кэролайн...»

– Полагаю, мужчина нужен, чтобы задобрить тетю Кэролайн. Она крайне недовольна тем, что у меня нет детей. Они с дядей и моя безупречная кузина со своим идеальным мужем и детишками будут главными гостями.

Глаза у Франчески стали как два блюдца.

– Эмили Десальво приезжает в Рокки-Фолс? «Боже, да что в этом такого?» – возмутилась про себя Лекси.

– Кажется, да.

– О, Господи!.. Как же ей удалось выкроить время в напряженном гастрольном графике накануне Рождества?

– Потому-то все и считают ее совершенством, – спокойно ответила Лекси.

– Послушай, ты ведь не завидуешь ей больше, правда?

– Я никогда ей не завидовала!

– Да если бы и завидовала, это было бы нормально. Она такая... – Франческа прикусила язык, заметив взгляд подруги.

– Она всемирно известное сопрано в зените славы, а я скромный преподаватель игры на фортепьяно в маленьком колледже в заштатном городишке Техаса. Ты это хотела сказать?

– Ну, я не называла бы наш город заштатным. Лекси вздохнула.

– Да ладно, не будем сравнивать...

– Ты это моей маме скажи. – Лекси попыталась улыбнуться. – Знаешь, я ведь аккомпанировала, Эмили на концертах, когда мы были детьми.

– А она... как тебе кажется... Уже тогда было видно, что она талантлива?

– Да, – кивнула Лекси. – Я, надо сказать, тоже подавала надежды, но стоило людям услышать ее пение... – Она умолкла, вспоминая свои бесконечные упражнения на пианино. Высокий голос Эмили всегда затмевал ее игру.

Может, родители приходили на концерты не ради нее, может, они хотели послушать свою племянницу?

– Эй! – (Лекси очнулась от своих невеселых дум.) – Нужно найти тебе какого-нибудь красавца к Рождеству. Вроде этого. – Франческа кивнула на висевший у зеркала календарь «Красавцы от науки».

Обнаженный по пояс Санта-Клаус смотрел с него на девушек и всем своим видом бросал им вызов.

Франческа всегда любовалась этой фотографией. По утрам она разговаривала с молодым человеком, нанося макияж. Впрочем, и Лекси признавала, что он не лишен известного обаяния.

– Ты только посмотри на него! Да Эмили позеленеет от зависти!

И не только Эмили. Лекси сразу заметила его красивые руки с длинными пальцами. Наверное, она была единственной женщиной, которая обратила внимание на его пальцы, а не на широкую грудь, плоский живот и мускулистые плечи.

– Что скажешь? – улыбнулась Франческа. – Парень что надо!

– Я, конечно, понимаю, что на Рождество всякие чудеса возможны, но...

– Когда же ты поймешь, что все дело в нижнем белье?!

Лекси еще раз посмотрела на календарь.

– Такого одним бельем не очаруешь.

– Поэтому я ему и написала.

– Да ты что?!

С довольной ухмылкой Франческа вытащила последние трусики и слила воду из раковины.

– Да. И вложила в конверт фотографию.

– Надеюсь, не ту, где ты голая с виолончелью!

– Именно ее! И тебе стоило бы написать одному из этих парней.

Лекси разглядывала мистера Декабря, пытаясь представить реакцию двоюродной сестры. Неужели возможно заставить Эмили завидовать ей? Ради этого стоило постараться. Но тут ей представилось лицо матери...

– Не думаю, что кто-нибудь из этих ребят впишется в наш семейный круг.

– Почему?! Они же толковые ребята, занимаются наукой!

– Франческа! – Лекси не могла понять, как можно быть такой наивной. – Эти парни никакой наукой не занимаются.

– А вот и занимаются! – Подруга завернула трусики и бюстгальтер в полотенце. – Они работают в Центре исследований по информатике и электронике.

– В белом здании у водопадов?

Франческа кивнула.

Лекси подошла к календарю.

– И ты хочешь сказать, что эти умные, одинокие, привлекательные мужчины работают всего в нескольких милях от нас, а мы их никогда не видели? Не верю!

– Я сама удивилась, но о них была целая статья в осеннем номере «Техасцев».

– Вот почему весь колледж читал этот номер! – Лекси вернула календарь на место. – И все равно, мне кажется, тут есть какой-то подвох. – Она посмотрела прямо в глаза мистеру Декабрю.