И почему она совершает одну глупость за другой? И зачем она влюбилась в него?

Едва они оказались в пустом коридоре, Спенсер притянул Лекси к себе.

– Ты еще сердишься на меня?

– Да, – ответила она, удивившись, что можно одновременно любить и ненавидеть. Молодой человек поцеловал ее.

– А теперь?

– Сержусь.

Он снова поцеловал.

– Я не остановлюсь, пока ты меня не простишь.

– Зачем?

– Я хочу тебя.

Так она и знала: это всего лишь страсть, плотское желание. Он ее не любит.

– Ты не меня хочешь, а мою грудь!

– Хорошо, пусть так.

Не могу больше! – подумала девушка.

– Вот она. – Резким движением Лекси вытащила мягкие подушечки из-за лифа платья. – Можешь взять себе. Мне она только мешает, хотя Франческа была уверена в обратном.

Повернувшись на каблуках, она вышла из дома.

Спенсер ошарашенно застыл на месте. Звук открывшейся двери заставил его выйти из ступора.

– Спенсер! – услышал он за спиной. Это был мистер Джордан. Спенсер поспешно сунул таинственные подушечки в карман.

– Я вас ищу. Сейчас самое время продемонстрировать вашу механическую руку. Признаюсь, я сгораю от нетерпения. – Лоренс направился к двери музыкальной гостиной, из-за которой раздавались бурные аплодисменты. Надо полагать, это Муш-Миш кончил играть.

– В моем распоряжении есть только незаконченная версия, промежуточный вариант. Мы обнаружили недостатки в конструкции, Лекси помогла нам, – бормотал он, думая, что должен догнать ее, если хочет помириться. Сейчас или никогда.

– Она, кажется, ушла, что и неудивительно после такого провального выступления. А что касается ее сегодняшнего вида... – Мистер Джордан вздохнул. – Надеюсь, вы, доктор Прайс, не станете из-за этого плохо думать о нашей семье.

Спенсер с изумлением посмотрел на него.

– Да вы должны гордиться дочерью!

– Гордиться?

Спенсер вдруг все понял. Лекси добивалась субсидий от отца, потому что они стали бы реальным подтверждением его одобрения. Но, с другой стороны, взять деньги Фонда – расписаться в собственной несостоятельности, признать, что сама, без помощи отца, она ничего сделать не может.

Лекси принесла свою гордость в жертву тому, что было для нее всего важнее, – музыкальному факультету «Литтлтри».

А он помешал ей.

Расправив плечи, Спенсер посмотрел мистеру Джордану прямо в глаза.

– Если вас удивляет сама мысль о том, что можно гордиться дочерью, значит, вы ее совсем не знаете. А я знаю. Она талантлива, умна, честолюбива и красива.

А я позволил ей уйти, подумал он. И кто я после этого?

Лоренс улыбнулся.

– Вижу, ваши мама и папа воспитали вас истинным джентльменом. Иногда родители пытаются...

– А иногда – нет, – оборвал его молодой человек. – С вашего позволения. – Он слегка наклонил голову и повернулся, чтобы уйти.

– Куда же вы? Мы все ждем демонстрации вашего механизма.

– Извините, у меня появились более важные дела.

– Что может быть важнее разговора с Советом Фонда?

– Не что, а кто.

Мистер Джордан в недоумении не нашелся что ответить.

Спенсер бросился по коридору к входной двери. Внезапно из тени навстречу ему вышла Лекси.

– Я как раз собирался вернуть тебя, – выпалил он.

– Ты не можешь уйти, ты должен показать руку совету Фонда.

– Я понял, что есть более важные вещи. – Молодой человек пытался разглядеть ее глаза в полумраке.

– Я слышала, – дрогнувшим голосом ответила Лекси, и Спенсеру показалось, что она вот-вот заплачет. – Ты не можешь... не должен... Спенсер, я слышала все, что ты сказал отцу. Это так... великодушно с твоей стороны!

Он порывисто обнял ее.

– Я говорил то, что думал.

– Но ведь ты упускаешь прекрасную возможность!

– Я не хочу, чтобы ты возненавидела меня за это. Пусть грант достанется тебе. Действуй!

– Я не смогу возненавидеть тебя, даже если захочу. И грант мне не нужен. – В голосе девушки послышались печальные нотки. – Сегодня я поняла, что никогда не добьюсь папиного одобрения, он все равно откажет мне. Поэтому я не доставлю ему такого удовольствия и не стану просить эти деньги. Но ты... другое дело. Давай же, я не дам тебе упустить этот шанс...

– Лекси...

– И не думай, что я позволю Мише демонстрировать возможности механической руки. Он же всю славу заберет себе.

– Ты хочешь помочь мне? Она кивнула.

– Затем я и вернулась.

В это мгновенье Спенсер понял, что любит ее больше жизни.

Но сказать ей об этом молодой человек не решился. Сейчас не время, подумал он.

Теоретически приносить себя в жертву из благородства, конечно, очень достойно, но на практике это оказалось совсем непросто. Как Лекси ни убеждала себя, что детище Спенсера важнее для человечества, чем новое здание музыкального факультета, в глубине души она все же мучилась оттого, что ей пришлось отказаться от гранта.

Играла она прекрасно, вдохновенно и увлеченно. Ее исполнение убедило членов Совета, что изобретение Спенсера – прекрасный симбиоз науки и искусства.

Лекси заметила, что без накладной груди она уже не привлекает Мишу Вольфа.

Невелика потеря, улыбнулась девушка своим мыслям.

А вот смотреть на Спенсера, который сразу оказался в центре внимания, было тяжело.

Что меня ждет? – размышляла она. В колледже – те же обшарпанные инструменты, полуразрушенные аудитории. Скорее всего, факультет переведут в другое здание, и придется ютиться в нескольких комнатах.

А Спенсер? Да, он был мил, говорил приятные слова, но что ему еще оставалось? Кому придет в голову раздражать дочь управляющего Фондом, от которого нужно получить грант?

Погруженная в тяжелые раздумья, Лекси незаметно ушла с приема.

Франческа с удивлением посмотрела на подругу.

– Что-то ты рано, я еще не закончила, – пробормотала она, оглядываясь по сторонам, словно ища кого-то.

– Не закончила? Что? – не поняла Лекси.

– Создавать романтическую атмосферу в твоей спальне. А где твоя грудь?

– У Спенсера.

От изумления Франческа попятилась.

– А он где?

– Сначала скажи, ты переводишься в Индиану?

– О чем ты?

– Ты подала заявление в университет Индианы? Франческа отвела глаза.

– Фрэнки! – только и смогла выговорить Лекси. Отлично! Просто замечательно! Теперь она еще и подругу теряет.

– Это всего лишь заявление. Что у вас там стряслось?

– Думаю, в данный момент Фонд осыпает Спенсера деньгами.

– Неужели накладная грудь не подействовала?

– Еще как подействовала! – Лекси направилась в спальню. – Но в один прекрасный момент я поняла, что это самообман.

– Ты с ума сошла!

– Нет. Мне хочется, чтобы я была нужна сама по себе, а не из-за...

Звонок в дверь прервал ее на полуслове.

Девушки посмотрели друг на друга. Франческа лукаво ухмыльнулась.

– Так чего ты хочешь?

Лекси почувствовала, что сердце у нее готово выскочить из груди.

– Не открывай...

Но Фрэнки уже распахнула дверь.

– Ну, наконец-то. – Она втащила Спенсера в коридор.

Он сунул руки в карманы.

– Кажется, это твое.

– Ах, вот они где! – Франческа небрежно бросила подушечки на стол и подтолкнула молодого человека в комнату. – Она там.

– Спасибо, я вижу.

Но неугомонная подруга Лекси продолжала подталкивать Спенсера. Лекси пришлось попятиться в спальню, чтобы не столкнуться с ним.

– Фрэнки!

– Вам нужно побыть наедине. Брось стесняться, Спенсер.

– Я и не думал.

Франческа втолкнула молодого человека в спальню подруги.

– Фрэнки! – в отчаянии повторяла Лекси. Да что же она делает? – Оглядевшись, Лексли обомлела: Франческа задрапировала лампы газовыми шарфами, заменила, бязевые простыни на атласные и зажгла все свечи, какие смогла найти в квартире.

– Я ухожу, поеду в лабораторию. Мы с ребятами устраиваем новогоднюю вечеринку. Я разве вам не говорила?