А если согласиться восстановить семью? Конечно, на определённых условиях: перевода части вкладов на её имя, передачи пакета акций, предоставлением права распоряжаться одним из звеньев Системы. Неужели она откажется? Никогда!

Тем более, что бритоголовый любовник изрядно ей надоел. В роли начальника службы безопасности он ещё смотрится, в постели удовлетворяет, а вот постоянные наставления и советы вызывают раздражение. Она до сих пор не может забыть обидного отказа перевести ей мизерную сумму для приобретения полюбившейся скрипки.

За час до назначенного времени Ольга выехала от офиса Фонда. Впереди её «мерина» — джип охраны, позади — второй. Обычно она ведёт себя более скромно — всего один телохранитель, не считая водителя, убеждена в том, что защиты от киллеров просто не существует. Всё равно доберутся — взорвут или пристрелят. Чем солидней экскорт, тем больше опасность покушения.

Настоял Щмидт. Ему повсюду виделись террористы и бандиты. Интересно, почему он так заботится об её безопасности? От великой любви или в нём говорит забота о собственном кармане? Ольга брезгливо поморщилась. О любви и говорить нечего, она, если и была на первой стадии их содружества, то давно погасла, как угасает костёр, не получив очередной порции дров. Остаётся благополучие бывшего начальника службы безопасности, тесно связанное с её жизнью. Только и всего…

Белая десятка медленно двигалась в потоке машин. За рулём — Белов, рядом с ним — Федя. Сашка хмурился, у него из головы не выходило неожиданное предложение Ольги встретиться. В принципе, он догадывался, о чём пойдёт речь. Конечно, о его возможном возвращении в Фонд. Предстоит очередной раунд схватки. Ради Бога, он готов! Правда, в роли противника выступает слабая женщина, мало того — бывшая жена. Придётся на время забыть и о первом, и о втором.

Федя с любопытством оглядывал машины, прохожих, жилые здания, торговые центры. Он отвык от городской жизни, всё ему было в новинку. Особенно, поражало множество иномарок. Раньше проскочит «мерин» или «рено» — разговоров на неделю, а сейчас даже длинный «линкольн» никого не удивляет. А этот скромный, цвета кофе с молоком, «пежо» чем-то знаком ему. Ну, конечно, не успели они отчалить от своего дома, как он приклеился…

— Серый, кажется нас пасут…

— Вижу. Не верти башкой, веди себя спокойно… Сейчас проверим.

Федя не ошибся — их действительно пасли. Нагло, бесцеремонно, не прячась за другие машины — висели на хвосте. Будто предлагали поиграть в прятки. Ну, что ж, придется поиграть.

Белов перестроился в правый крайний ряд. «Пежо» повторил его манёвр — тоже перестроился. Показав правый поворот, белая пятёрка не повернула, наоборот, подсекла чёрную «волгу» и укрылась за длинной фурой. Вдруг пастух решит, что преследуемый лох всё же свернул, и помчится искать его.

Не получилось. «Пежо» обогнул фуру и снова сел на хвост. Опытный и настырный противник! А если мы сделаем так! Белов доехал до перекрёстка и, повернув направо, влетел в знакомый проходной двор. Постоял минут пять и неторопливо выбрался на параллельную улицу. Туда, где его поджидал пастух.

И снова движение в тандеме с преследователем.

А время подпирает. Наверно, Ольга уже сидит в «Кабачке» и нервничает.

Белову страшно захотелось узнать, кто сидит за тонированными стеклами иномарки? Устроить маленькую аварию: неожиданно затормозить, так, чтобы «пежо» ткнулся мордой в задний бампер «лады»? Нельзя — немедленно нарисуются дорожные менты, а встреча с ними небезопасна. Даже с учётом президентского прощения. К тому же, он не успеет появиться в «кабачке» в назначенное время.

Остановиться и подойти к «пежо»? А где гарантия, что его не встретит пуля?

Помог случай. На въезде на Волгоградское шоссе обе машины тормознули гаишники. Не за превышение скорости, в дорожном потоке не разгонишься — то ли по причине скуки, то ли не хватило на опохмелку. Для Белова — ни малейшей опасности: документы в полном порядке, оружия в машине нет. А вот пастуху придётся, если и не выйти из салона, то хотя бы опустить тонированное стекло. Для опытного наблюдателя, которым, не без основания, считал себя Белов, секунды будет достаточно для «опознания».

Так и получилось. Из салона «пежо» выглянул жирный Кабан, за его плечом маячила такая же жирная физиономия любовницы. Оба искательно улыбались.

Белова отпустили сразу, а вот «пежо» задержали. Инспектор заставил водителя помигать поворотами, включить и выключить подфарники и дальний свет, копался в багажнике, проверял номера двигателя, шасси и кузова. То есть, применил давно отработанные методы вымогательства. Кажется, Кабану не хотелось расставаться с «трудовыми сбережениями», он подхалимски прижимал к груди руки, что-то лопотал, на что-то ссылался.

Не дожидаясь завершения проверки, Белов влился в поток транспорта, на перекрёстке свернул, проехал два квартала — ещё раз свернул. Убедившись в безопасности, медленно двинулся к Новому Арбату.

— Молоток, Серый, какой же ты молоток! — пересохшими губами хватил друга Федя. — Сделал пастуха, как младенца. Я горжусь тобой…

— Взаимно, — облегчённо улыбнулся Саша. — Вёл ты себя на пятёрку с плюсом… Сейчас мне предстоит важная беседа. Тебе придётся поскучать в одиночестве. Заодно приглядись к припаркованным машинам и к людям, сидящим в них…

Философ охотно закивал. Конечно, пригляжусь, если удастся, даже познакомлюсь. Никаких проблем!

— А вот знакомиться не нужно! — запретил Белов. — Любая попытка войти в доверие настораживает. Могут либо отвесить плюху, либо прокатить обидными матерками. С соответствующим продолжением…

Обстановка в «Кабачке» прежняя. Будто не прошло пяти лет, не изменилась страна, пенсионеры не уступили место своим внукам. Разве только вместо знакомого солидного «гарсона» появился новый — юркий пацан с угодливой улыбкой на прыщавой физиономии.

В глубине зала за столиком на двоих сидит Ольга. Читает меню и передвигает с места на место фужеры. Явно волнуется девочка, с нежностью подумал Александр. Всё же перед ним не просто женщина — жена, с которой его связывают долгие годы совместной жизни. Радостные и горькие.

— Здравствуй, Оленька, — приветливо поздоровался он, садясь за стол. — Как говорится, сколько лет, сколько зим… Ты не изменилась — такая же привлекательная и добрая… скрипачка.

Прозрачный намёк на наивность девочки со скрипкой, превратившейся в зрелую, уверенную в своих силах женщину, насторожил Ольгу. Что это — ностальгия по прошлому, предложение возвратиться к утраченному или простой трёп?

— Ты тоже не изменился, — умело парировала она. — Такой же Соловей разбойник с большой дороги… Саша, давай не будем обмениваться любезностями, поговорим, как взрослые люди.

— О чём? — недоуменно пожал он плечами. — Разве только о сыне? Ванька — единственно связывающая нас ниточка…

— Если не считать Фонда… Я хочу знать твои намерения, кажется, имею на это право. Будущее, и моё, и сына, зависит от твоего решения. Прозябать нам в нищете или вести достойную, обеспеченную жизнь…

Белов не удержался от брезгливой гримасы. У Ольги на уме только одни деньги, в которых она видит залог благополучия. Невольно ему вспомнился восторг жены, когда он вручил ей документы на купленный особняк на Флориде. Смеялась, теребила его, засыпала поцелуями и любовными признаниями. Тогда в ней говорила не любовь и не страсть — жадность. А сейчас что говорит? Всё та же жадность, возведённая в квадрат или в куб.

— Что я должен сделать?

Разговор прервал официант с подносом. Скользнул равнодушным взглядом по даме, более внимательно посмотрел на её кавалера. Будто впечатал его в память. Смотри, смотри, шестёрка, отрабатывай иудины сребренники! Моя физиономия давно занесена в компьютеры, распечатана в сотнях экземпляров и в уголовке, и в ФСБ. Мало того, знакома самому Гаранту

Белов с показным равнодушием швырнул на опустевший поднос два зелёных стольника — двойная цена заказа. Коньяк, бутылка сухого вина, блюда с фруктами и сладостями.