- Останемся друзьями, Нинико.

- Да, вот как? А pазве я не была тебе другом?

- Прости.

- Зачем ты пришел?

- Поговорить с тобой. Посмотреть в последний раз на имитатор.

- Считай, что поговорил, а аппарат у Саватеева.

- Без микросхем?

- Не знаю.

- А документация? Ведь это мы её делали со Спежовым...

- Не кричи на меня!

- Извини, я не в себе.

- А был ли ты вообще в себе, хоть когда-нибудь?

- Они думают, что высадили нас с работы... Нет, Нинико, это работа ушла вместе с нами. И хорошая работа.

- И это все, что ты мне можешь сказать? - он подняла на него свои пронзительно черные глаза.

Андрей привлек её к себе и неловко чмокнул в щеку:

- Прости, Нинико.

Он вышел в коридор и стремительно зашагал к выходу.

Саватеев неслышно расхаживал по мягкому ковру кабинета: движение всегда его успокаивало.

В дверь постучали и вошла Нинико.

- Я хотела отпроситься сегодня пораньше, Евгений Степанович.

- Конечно, конечно, нет проблем. Что-то случилось? Не обращайте внимания. Вам не идет быть такой озабоченной, - он поднялся, с грохотом открыл сейф, подмигнул заговорщицки: - По бокалу шампанского, а? Обмоем наш общий успех, и ваш в том числе. Только никому ни слова, пока. У нас вытанцовывается отличный заказ. Пока это секрет. Знаете, я страшно рад, Нинико, а поделиться не с кем...

Она не успела возразить, раздался хлопок, на столе перед ней появились сверкающий бокал шампанского и шоколадка.

Нинико слабо улыбнулась. Саватеев прошел к двери и повернул ключ:

- Чтоб враги, то есть конкуренты не пронюхали... За успехи! А неудачи... гори они синим огнем, - Саватеев протянул бокал осторожно коснулся им бокала Нинико. Раздался легкий звон.

- Ну, - деланно строгим тоном произнес он, Нинико улыбнулась и, внутренне махнув на все рукой, залпом выпила.

- Еще? - Саватеев вопросительно и весело поднял брови.

- Нет, нет, нет, - она нерешительно покачала головой.

- Тогда вот что... - он присел рядом и заглянул ей в глаза. - Я приглашаю вас на ужин. Только не отказываться, вы меня убьете... Нинико, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ну что случилось? - он незаметно перешел на "ты".

- Да ничего, Евгений Степанович... Правда, ничего.

- И все-таки, давай сходим куда-нибудь поужинаем, - снова предложил он. - Посидим где-нибудь... Посмотри, какая погода, - он взял её под руку и подвел к окну. На проспекте золотились от солнца стекла зданий.

А почему бы и нет, решила Нинико, она всегда чувствовала его особое к себе отношение, но он казался ей нерешительным, и теперь она удивилась и его напористости, и чуткости. Он сразу уловил, как ей плохо сейчас. Настоящего человека сразу видно. Она тряхнула головой, жгучие черные волосы взметнулись послушной волной:

- Не знаю... Слишком неожиданно...

- В восемь, на Твеpской, у центрального телеграфа. Удобно?

- Хоpошо, - безучастно согласилась она.

Саватеев благодарно сжал ей локоть и проводил до двери.

Частная фирма "Комета" с загадочной добавкой на угловом штампе "Малое научно-производственное предприятие" размещалась в трех небольших комнатах, выделенных ей за символическую плату на первом этаже трехэтажного здания авиационного техникума. Впрочем, никто, кроме директор а и главного бухгалтера техникума, регулярно получавших комиссионные, об этом не ведал. Табличек на дверях не было, посетители в этом конце коридора не топтались, уборщица туда никогда не заглядывала. Бутылки выносили немногочисленные сотрудники предприятия. Тем не менее счет её в "Южном коммерческом банке" тучнел по мере увядания государственного гиганта "Заря".

Саватеев бывал здесь много раз и легко ориентировался в коридорах.

Директор "Кометы" Борис Семенович Мишин ждал его. Он пожал пртянутую руку, замкнул на ключ дверь и, открыв огромный, похожий на платяной шкаф сейф, выставил на стол бутылку армянского коньяка, два пластиковых стаканчика и бутерброды с розовой семгой. Был он высок, подвижен и улыбчив. Голубые глаза сияли показным доброжелательством. Он присел, провел рукой по густым с проседью волосам и, потирая ладони, окинул взглядом стол:

- Ну как?

- Не отравимся? - Саватеев кивнул на коньяк.

- Обижаешь, Женя. Друзья из Еревана прислали, на самолете. Ящик. Если понравится, пару штук возьмешь с собой.

- Война кругом. Как не стать подозрительным.

- Кому война, а кому мать родна. Иначе бы она давно кончилась.

- Ладно, наливай, - усмехнулся Саватеев и, подождав, пока Мишин наполнил стаканчики, провозгласил:

- За успех! Проект договора с "Зарей" готов?

- Естественно. Все подсчитано. Ровно миллиард.

- Таких сумм раньше не было, - задумчиво проговорил Саватеев. - Даже робость берет.

- Бюджет для того и существует - для расходов. Не мы, так другие. Эти деньги все pавно истpатят, так уж лучше на нас: чем мы хуже. Ты думаешь у меня мало накладных расходов? 20 процентов - откат. Иначе найдут других, Саблина, например. Конкуренция: кто больше сунет. Да и Бригадиру с его командой несколько лимнов...

- Многовато, - Саватеев присвистнул. За что?

- За "крышу". За защиту от всякой швали. За "наезды" на должников. Не знаешь? То-то и оно. Мы первопроходцы, Женя. Сплошной риск.

- Оставь миллионов пятьдесят в резерве. Есть у меня одна мысль... Из имитатора может получиться многофункциональный прибор. Суперапарат, с невиданными возможностями.

Размягченный выпивкой, а коньяк действительно оказался превосходным, Саватеев едва не поделился с компаньоном давно уже мучившей его идеей. Он хорошо помнил неожиданную панику, которая вспыхнула в коридорах "Зари", когда Безуглов со Спежовыи включили имитатор на полную мощность. Он до сих пор видел перед собой безумные от ужаса глаза людей мчавшихся навстречу ему по коридору. В остром и падком на все новое уме Саватеева забрезжила тогда смутная догадка... Она притаилась где-то внутри, он не торопился её прояснять, ждал, когда она созреет сама, исподволь обрастет перспективными идеями и мыслями. Сейчас он едва не проговорился о ней Мишину, но вовремя спохватился и перевел разговор:

- Наливай... У тебя есть надежные ребята? - ничего не значащим тоном, как бы между прочим. спросил Саватеев.

- Смотря для чего...

- Ответственным исполнителем работы был некто Спежов. Вместе с Безугловым. Я их уволил по сокращению штатов: ненадежные люди. Всю черную работу - схемы, описания, протоколы испытаний, всю документация делал на компьютере Спежов. А у нас знаешь как: уходит человек, и после него остается пустой винчестер, будто там ничего и не было. Чтобы его потом обратно пригласили. Так и оказалось: в институтском компьютере ни черта нет, а Спежов разводит руками. Зато все это наверняка есть у него дома. Понимаешь? Все забрал с собой, вот народ пошел, выносят, как с мясокомбината. К тому же служебная информация. Только свистни режимщикам... Но я не хочу этого. Короче, надо забрать у него из дома системный блок компьютера и, если найдут, - микросхемы... А Безуглов держит дома отражатель из какого-то спецматериала...

- А если просто купить у них? - предложил Мишин.

- Там щекотливое дело - авторские права и прочее. Проще забрать, а потом вернуть. И разобраться во всем самим.. Смогут твои ребята?

- Сейчас, Женя, ничего невозможного нет. Если заплатить.

- Оплати. Дело срочное. Адреса - вот здесь, - он выложил на стол узкий конверт.

- Все у тебя срочно.

- Правильно подметил. Мне вот и сейчас срочно нужны крупные купюры. Отметить успех. Поужинать кое с кем.

- Сколько?

- Тысяч десять.

- Мишин молча открыл сейф, забравшись в него с головой и что-то бормоча, отсчитал денег.

- Не много ли для ужина? - он протянул их Саватееву.

- Не много, Боря, не много. И положи-ка мне в кейс пару бутылок твоего замечательного коньяка.

Нинико ждала его на Тверской. Саватеев увидел её издали, она стояла в стороне от потока прохожих, её нельзя было не заметить: яркая, даже среди пестрой толпы, черные волосы до плеч, светлая косынка, небрежно повязана на шее.