И что же оказалось? В старой печной трубе, не использовавшейся по своему назначению лет пятьдесят, был спрятан клад. Но какой-то странный. Из-под глиняной обмазки печных кирпичей - стоило ее тронуть - прямо в руки посыпались медные монеты девятнадцатого века - пятаки,

копейки. Всего их было собрано около двухсот штук, что в сумме составляло пять примерно рублей. Кому и зачем потребовалось прятать медяки, да еще таким хитрым способом, мы не знаем и посей день. Однако монеты были почти новые, хранились в сухости и вид их, сыпавшихся ручейком в полутьме чердака, был незабываем. И произошло буквально через полчаса после того, как уехали телевизионщики целый день терпеливо ждавшего что-то подобного.

Мы, впрочем, остались довольны. Еще и потому, что кроме клада в доме были найдены несколько любопытных, предметом, например, небольшая эмалевая иконка Христа, Спасителя хорошей тонкой работы.

Любая старая вещица, так или иначе, найдет своего покупателя. Собиратели и коллекционеры толкутся возле продавцов всякой старинной всячины на Измайловском вернисаже - достойном продолжателе дел славной Сухаревской площади. Тут и в самом деле иногда можно купить за бесценок что-то выдающееся, но чаще вам всучат какую-нибудь подделку, новодел, вышедший из рук безвестного умельца.

Нумизматам там могут запросто предложить "семейный" рубль Николая I, несмотря на то, что их всего-то было считанное число, а владельцы каждого хорошо известны. Сюда же приносят и найденные монетные клады. До историков они, как правило, не доходят.

Археологам приходится искать клады самим, зато у них это неплохо получается. По закону никто не может вести в исторической части Москвы строительство без предварительного археологического обследования и раскопок. На эти дела заказчик вынужден отдавать три процента от сметной суммы строительства. Деньги это немалые, а раскопками в Москве имеют право заниматься лишь две организации: Музей истории Москвы, точнее недавно образованный Центр Археологических исследований, и Институт археологии, поэтому между ними ведется долгая и нескончаемая распря.

Ни те, ни другие не хотят уступать площади под раскопки и деньги на их проведение. Пока борьбу одерживает Музей

истории Москвы.

Именно его археологами осенью был раскопан задний двор старого здания Университета на Моховой, где какие-то ловкачи получили разрешение на строительство подземного гаража. В шестнадцатом веке там были владения бояр Романовых. На пятиметровой глубине были обнаружены остатки сгоревшего некогда сруба и громадное количество медных копеек эпохи "медного бунта", когда народ протестовал против замены серебряной монеты медной. Вот такие монетки и были найдены, причем все они оказались фальшивыми, хотя и отчеканенными казенными чеканами. Кроме них были найдены заготовки для монет и инструменты. По сути дела был найден фальшивомонетный двор, где кто-то из Романовых, противников Годуновых, столь остроумно приспособил к делу украденные из казны чеканы и штампы. Современники отмечали слишком уж большую инфляцию в Москве даже для такого вполне сегодняшнего мероприятия, как обмен денег, что и вызвало возмущение народа, которое направлено было против Годуновых, а не Романовых.

Кладоискателям остаются старинные жилые дома, идущие под реконструкцию, но таких все меньше и меньше.

Потом придется применять свой опыт в других городах.

Интересно, что Петербург по количеству находок сильно от Москвы отстает, зато хорошей славой пользуются у кладоискателей среднерусские и приволжские города. Поиски ведутся везде и иногда настырные кладоискатели вторгаются в самые, казалось бы охраняемые и заповедные территории.

В Москве, как и везде, есть стройки парадные, для фасада, а есть и незаметные, так сказать - задворки. В ста метрах от Кремля и Красной площади, по Никольской улице за зеркальными стеклами модных магазинов, за свежеокрашенными стенами бывшего Историко-архивного института, а ныне не менее модного Гуманитарного университета стоит уже почти четыреста лет Спасский собор некогда знаменито Заиконоспасского монастыря.

У этого собора необычная судьба. Изначально он был

построен на месте деревянной Спасской церкви, срубленной еще при Дмитрии Донском, потом не раз перестраивался, надстраивался, реконструировался. В итоге в 1730 году над собором были надстроены еще два яруса - и старая кладка не выдержала. По стенам пошли трещины, их сразу же начали спешно укреплять - в результате кое-где стены собора получились в три слоя и достигли толщины в полтора метра.

Сначала он был в ведении известной Славяно-Греко-Латинской академии, и под полом собора было похоронены основатели академии достославные просветители братья Лихуды (их могилы потеряны), в стенах его молились русские ученые Ломоносов и Магницкий и многие поколения российских священнослужителей, учителей, проповедников. Когда Академия в 1825 году была переведена в Троицко-Сергиеву лавру, собор был передан вновь образованному Заиконоспаскому монастырю. В начале этого века к нему была пристроена колокольня, ныне лишенная звонного яруса и застроенная торговыми помещениями.

При Советской власти в соборе размещался спецгараж;

НКВД, общежития Метростроя, какие-то учреждения, пока в начале девяностых он, наконец, был не передан Русской Православной Церкви. Сегодня собор представляет собой конгломерат построек, начиная с шестнадцатого века и кончая сегодняшним днем. Поставлен он был на краю когда-то существовавшего оврага, затем под фундаментом собора прошла линия метро, затем был проложен шестиметровый коллектор Неглинки, затем... Затем с 1932 года здесь регулярно происходят аварии - подтопляется станция метро, оседает грунт, проваливаются фундаменты домов.

Как считает архитектор-реставратор Дмитрий Докучаев, работающий в Спасском соборе, ныне его "объект"

находится в катастрофическом состоянии, и может рухнуть в любой момент. На собор действует вибрация от метрополитена, под его фундаментом происходит медленное вымывание грунта из-за постоянно текущей теплотрассы, проходящей неподалеку, делают свое дело время и бурная деятельность

человека. Между тем у храма есть прихожане, у монастыря - насельники, в соборе проходят службы, работает воскресная школа.

Все, что он мог, Дмитрий уже сделал. Заложил кирпичом все оконные проемы собора: есть такой способ укрепления зданий, особенно таких, чьи стены прямо-таки разламываются на глазах. Подвел новые фундаменты, скрепил стены. Денег на ремонт собора нет, а денег надо много - около 5 миллионов рублей, что для насельников монастыря и прихожан собора является цифрой астрономической.

Тем временем у Дмитрия Докучаева нет денег даже для того, чтобы заказать проект укрепления Спасского собора, и он, и несколько рабочих занимаются тем, что латают дыры, расчищают подземелья монастыря.

А подземелья эти и посейчас таят в себе немало исторических загадок. Еще недавно они были завалены землей, перемешанной с человеческими костями - остатками монастырского кладбища, битым кирпичом, строительным мусором.

Уже около года в соборе работают члены Клуба кладоискателей. Расчищая один из сводчатых подвалов собора, нам удалось открыть еще один свод из белого камня, уходящий глубоко в землю - то ли остатки еще более древнего сооружения, принадлежащего подьячему Ветошникову, владевшему эти участком в шестнадцатом веке, то ли подвала Земского приказа, граничившего с монастырем в те же времена, то ли...

Под собором может оказаться что угодно - вплоть до библиотеки Ивана Грозного, одной из самых таинственных загадок в русской истории. Но есть и другие версии: по некоторым сведениям когда-то от Никольской башни Кремля до Никольской же башни Китай-города существовал подземный ход будто бы военного назначения. Письменные источники говорят, что по этому подземному ходу можно было проехать на лошади с телегой. Свод, расчищенный под Спасским собором, как раз приблизительно такой ширины и есть.

По стершимся кирпичным ступеням узкой лестницы можно спуститься в подвал алтарной части собора и оказаться