— Что вы там делаете, Алексей Анатольевич? — поинтересовался Агапов.

— То же, что и вы, — ответил Лужнов. — Готовлюсь к предстоящему сражению. — Он защелкнул на место флажок предохранителя, положил АКСУ на стол.

Агапов вернулся в кабинет и сел в свое кресло.

— Сейчас они дадут свет, — сказал он.

Лужнов снял трубку телефона. Телефон молчал.

— Связи тоже нет, — сообщил он. — Мне это очень не нравится.

— Думаете, это Крупнер? — спросил Агапов, чтобы поддержать разговор, хотя ему и самому было все очевидно.

— Думаю, да.

Шедший первым открыл дверь в генераторную, и тут Крупнер сделал рывок. Меньше чем за секунду он преодолел разделявшие их три метра и сходу ударил заднего ладошкой в основание шеи. Остальные еще не успели среагировать, когда он нанес следующему удар подъемом стопы в висок. Двоих он выключил, но двое еще остались. Они мгновенно направили на него оружие, Крупнер прыгнул под ноги стоящему справа, попав спиной под колени, тот упал, ткнув в щеку прапорским погоном с жесткой вставкой. Четвертый, младший сержант, отскочил в сторону, хаотично светя фонарем, не зная, куда стрелять. Прапорщик тяжело дышал и боролся. Он забыл об оружии, перейдя на рукопашный бой и пытаясь выколоть противнику глаза. Крупнер убрал голову, пальцем ткнул его в горло. Прикрываясь обмякшим телом, Крупнер завладел автоматом, выпустил очередь в младшего сержанта. Тот упал, корчась от боли, потом замер, притянув колени к животу. Прапорщик начал приходить в себя. Крупнер отбросил его, встал и почти в упор разнес ему голову. Стало тихо, только еле слышно дышали двое, находящиеся без сознания. Крупнер запустил руку в карман и вынул два шприца.

Из подвала донеслись приглушенные выстрелы. Агапов вздрогнул.

— Ну вот, кажется, Крупнера нашли, — сказал он.

— Или он их, — заметил Лужнов, подумав.

Он ввел им СС-91 подкожно и выпрямился, прислушиваясь к нестройному топоту шагов. Времени оставалось мало. Через узкие окна под потолком пробивалось немного вечернего сумеречного света, и он различал массивные кожухи силовых агрегатов. Крупнер был немного знаком с их устройством — его дядя работал на стационарном дизеле, он иногда заходил к нему на работу. Где-то здесь должен быть насос, качающий солярку из хранилища. Где-то у стены. Крупнер подобрал фонарь, посветил и увидел знакомый предмет. Насос был механическим, но мог приводиться в действие и вручную. Он откачал немного и отсоединил шланг, предоставив солярке литься на пол самотеком, затем открыл емкость с бензином для запуска генератора, вылил ее содержимое на пол. Шаги приближались. Крупнер достал из кармана спички и отступил к выходу. Там он сунул горящую спичку в коробок и кинул его в натекшую лужицу бензина. Бензин вспыхнул. Крупнера обдало жаром, он проворно вылетел за дверь.

Они вытащили своих товарищей из огня до того, как те успели получить сильные ожоги. Младший сержант и прапорщик были убиты, а двое других постепенно приходили в себя. Неизвестный скрылся. Огонь погасили, но запустить генераторы оказалось невозможно. Силовой щит был раскурочен напрочь. Длинный стальной ломик — орудие вандализма — валялся рядом. Бойцы «Цунами» старательно шмонали здание, безуспешно пытаясь найти диверсанта, а в директорском кабинете ежились от страха Лужнов и Агапов.

Старший сержант Балаев сидел на кушетке в караульном помещении, обхватив руками больную голову. С ним творилось что-то неладное. То ли от удара повредилось что-то в мозгу, то ли еще что, но ему было неудобно в хлопчатобумажной форме. Одежда давила его, кожа болезненно отзывалась на ее прикосновения. Состояние дискомфорта усиливалось присутствием прапорщика Мартынова, которого за высокий рост называли Шлангом. Шланг стоял рядом и презирал. Балаев не мог прочесть его мысли, но настроение, казалось, проникало сквозь истончившуюся кожу. Когда терпеть надоело, он встал и, без размаха, коротко ударил Мартынова в зубы.

Крупнер отбежал по боковой лестнице, поднялся на третий этаж. Запах гари сюда еще не донесло, и он позволил себе немного отдышаться. Бегать он разучился. Неизвестно, какой эффект даст подкожная инъекция СС-91 на «цунамовцев», но то, что его действие не будет кратковременным и не закончится, когда препарат вымоется из организма, Крупнер был уверен. От такой дозы должен наступить серьезный сдвиг. Он постарается ввести стимулятор как можно большему количеству людей, чтобы вся эта история стала скандалом. Неплохо было бы добавить СС в вентиляционную систему, питающую штаб гражданской обороны, чтобы его действие прочувствовали на себе все сотрудники исследовательского Центра, но где находятся воздуховоды и как функционирует система, Крупнер представлял слабо.

Кто-то шел сзади. Крупнер отскочил за дверь на этаж, прижался к стене. Тот, кто шел, пользовался прибором ночного видения. Крупнер уловил его излучение и попятился вглубь коридора.

Старший лейтенант Крыжин почувствовал присутствие постороннего чисто интуитивно, не прислушиваясь к дыханию и шагам. За годы службы в отряде специального назначения у него выработалось шестое чувство, позволяющее безошибочно определить, кто находится за стеной: свой, чужой. Он приготовил оружие и поднялся на этаж.

На улице стемнело. Крыжин не пользовался фонарем — инфракрасные очки позволяли ему видеть тепловой контур человека, застывшего в коридоре. Секунду они безмолвно оценивали друг друга, затем Крыжин скомандовал:

— Лечь на пол!

Человек медленно двинулся к нему. «Он меня видит!» — подумал Крыжин и, обороняясь, нажал на спуск. Пистолет «Гюрза» выплюнул гильзу. Пуля, которая могла пробить стену, ушла в пол, а человек, отпрянув в сторону, продолжал идти навстречу.

— Стоять! — заорал Крыжин и открыл встречный огонь, целясь в грудь и в голову. Пороховые выбросы ослепляли его, прибор ночного видения засветился, поэтому остаток Крыжин выпустил вслепую. Когда он сорвал очки, человек уже был рядом. Крыжин отпрыгнул, приготовившись к рукопашной схватке. На выстрелы со всего здания сбегались коллеги. Скоро они будут здесь, а до этого момента противника надо было задержать. Крыжин замер в боевой стойке, закрывая спиной выход на лестницу.

— Не спеши, — сказал человек.

Ручку двери подергали, затем в нее постучали.

— Открывайте! — крикнул кто-то снаружи.

Агапов встал, но Лужнов жестом остановил его.

— Я лучше сам открою, Александр Парфенович, — сказал он, беря автомат наизготовку. Он повернул ключ в замке, и в лицо ему ударил свет сразу трех фонарей.

— Вы кто? — спросил невидимый за ослепляющим светом человек.

Лужнов показал удостоверение.

— Здесь директор, — сказал он.

— Капитан Скляр, мы должны осмотреть помещение, — произнес человек.

Лужнов отступил в сторону, и в кабинете сразу стало светло. Вошедших было человек восемь, каждый из них пользовался фонарем, что обнадеживало, вселяло уверенность. Они осмотрели все три комнаты, извинились и вышли.

— Вам было бы лучше спуститься вниз, — сказал напоследок капитан.

— Нет, я лучше останусь здесь, — ответил Агапов. Он представил себе свой холодный кабинет в бункере ГО, с фанерным столом, жестким стулом и пружинной койкой, накрытой отсыревшим матрасом. Его передернуло. — Не вижу необходимости.

— Мы будем проверять каждые полчаса, — сказал капитан.

Лужнов проводил «цунамовцев» и запер за ними дверь.

Крыжина обнаружили лежащим на полу. Рядом валялся расстрелянный пистолет. Крыжин был жив, только оглушен. Тут же весь третий этаж силами пятидесяти человек буквально перевернули вверх дном, проверяя каждую щель, но неизвестный исчез, будто был призраком.

Крыжина осторожно перенесли вниз и поместили на кушетку в комнате отдыхающей смены. Рядом, пристегнутый к батарее наручниками, находился старший сержант Балаев. Его здорово помяли, пока приводили в стабильное состояние, и теперь он мрачно сидел, понимая, что все думают, будто у него съехала крыша. К Крыжину тут же подошел врач и взялся за левую руку. Пульс показался ему странным.

— Не понимаю, — удивленно сказал он.

Крыжин открыл глаза.

Крупнер передвинулся вправо по продольной балке и потянул на себя алюминиевую панель. Панель отошла, открыв путь вниз. Крупнер мягко спрыгнул в образовавшееся отверстие и огляделся. Никого. Потолочное перекрытие, предназначенное для тотальной вентиляции здания в случае утечки чего-либо опасного, отставало от потолка сантиметров на сорок. При некоторой сноровке там можно было активно передвигаться.

Крупнер скользнул вдоль стены и бесшумно спустился по лестнице. Второй этаж. Кабинет директора где-то рядом. Он чувствовал присутствие Агапова и горел желанием отомстить. Пусть-ка попробует на себе действие адского зелья. Пережидая шмон, Крупнер сделал себе инъекцию в полмиллилитра, повысив зрение, обоняние и слух. Правда, боль в левой руке, дважды задетой пулями, резко обострилась, но от нее можно было избавиться, что он и старался сделать. Неприятные ощущения выходили наружу, с каждым выдохом стекая с кончиков пальцев поврежденной руки густыми вязкими каплями негативной энергии. Наконец, боль ушла. Крупнер крался по коридору, вслушиваясь в отдаленный стук шагов. Спецназовцы спустились вниз, сосредоточившись на территории, в караульном помещении и штабе ГО, оставив на этаже парный патруль, но он в данный момент находился в дальнем крыле Центра.

Сознание, что Агапов где-то рядом, усилилось. Крупнер всмотрелся в дверь и различил табличку «Приемная». Административная система во всех ведомствах была одинакова, в учреждении подобного ранга роскошь иметь приемную с секретарем мог позволить себе только директор. Крупнер осторожно потянул на себя ручку. Дверь оказалась запертой, но за ней кто-то был. Кто-то и Агапов.