У такого красавца, как Уилл Райдэр, наверняка, был особый вкус насчет женской красоты. И причем тут Адди, простушка, старая дева из Коннектикута? Так размышляла Адди Шервуд, сидя в повозке и даже не глядя по сторонам.

«И ЕСЛИ Я МОГУ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ТАКУЮ ОТКРОВЕННОСТЬ, МИСС ШЕРВУД, ПРАВДА СОСТОИТ В ТОМ, ЧТО ВЫ УЖЕ НЕ ПЕРВОЙ МОЛОДОСТИ. И КРАСАВИЦЕЙ ВАС, БЕЗУСЛОВНО, НЕ НАЗОВЕШЬ. ЧТО ЕЩЕ ВАМ ОСТАЕТСЯ, КРОМЕ ТОГО, КАК ВЫЙТИ ЗА МЕНЯ?»

Адди вдруг вспомнились события недавнего прошлого, и она проглотила застрявший в горле комок. Как же жестоки, но справедливы были суждения мистера Бэйнбриджа о ее внешности и предстоящей судьбе. Она постаралась прогнать воспоминания. Теперь ей было совершенно безразлично, что там о ней думали мистер Бэйнбридж или мистер Райдэр. Ведь если бы она так хотела замуж, то уже давно бы вышла. Она и сюда-то приехала лишь потому, что твердо решила не обзаводиться семьей. Конечно же, она была не первой молодости и далеко не красавица, но из нее определенно могла бы получиться очень хорошая учительница. А это как раз и было сейчас для нее главной задачей. Настроенная решительно, Адди повернулась к Жаворонку. Дитя разглядывало сложенные на коленях свои маленькие ручонки. Как и во время их первой встречи, Аделаида почувствовала, что отнюдь неспроста застенчивость заставляет девочку вести себя скованно. Неспроста. Здесь была какая-то глубокая душевная травма. Адди надеялась, что, чтобы то ни было, ей удастся помочь этому симпатичному человечку.

– Сегодня прекрасный день, не правда ли, Жаворонок? – спросила она как можно благожелательнее. – Я люблю утреннее время. Можно вдыхать аромат сосен. Ты знаешь, хвойный запах чем-то напоминает мне запах моря. Там, на моей далекой родине, я очень любила море…

Девочка не ответила и даже не взглянула в сторону Адди. А будущая учительница продолжала:

– Всегда немножко страшно, когда встречаешь незнакомых людей. До тех пор, как я при – ;

ехала сюда, я провела всю свою жизнь в одном и том же доме. И вдруг приходится начинать новую, жизнь… Ты не будешь против, если я возьму тебя за руку, когда мы пойдем в церковь? Думаю, мне будет спокойнее и надежнее, если у меня здесь будет хотя бы одна подружка!

Жаворонок подняла голову и наконец-то посмотрела на Адди. Некоторое время они просто изучали друг друга. Затем девочка положила свою теплую ладошку на колени мисс Шервуд. Обрадованная этим жестом, Адди улыбнулась и сжала ручонку Жаворонка в своей.

Уиллу чертовски хотелось знать, что именно подкупило в мисс Шервуд его маленькую племянницу. Когда он, например, пытался подружиться с Жаворонком, она лишь сторонилась его. А вот с Адди все вышло по-другому. Подошла, спросила, можно ли взять за руку, и вот глядите, пожалуйста, у нее-таки получилось! Вот тебе уже и друзья, да так запросто…

Райдэр нахмурился, стараясь не поддаваться эмоциям и внезапно овладевшему раздражению. Черт подери, он, конечно же, не был создан для того, чтобы воспитывать маленьких девчонок, но почему же это тогда его так расстроило? Ведь удивляться здесь было нечему.

Райдэр придержал лошадей, как только за поворотом показалась церковь. Хотя Уилл и не мог назвать себя примерным прихожанином, он сразу же заметил, что столько повозок, лошадей и экипажей вокруг церкви не было со дня ее постройки.

– Похоже, все жители Долины Большого Лука пришли на встречу с вами, мисс Шервуд!

'7 Посмотрев в ее сторону, Уилл заметил, как побледнело лицо Адди. Он вдруг подумал, а не взбредет ли ей в голову такая глупость, как обморок. Но мисс Шервуд стойко держалась и не теряла самообладания. Она просто как-то вся собралась, выпрямилась, высоко и гордо задрала голову. Вокруг ее сильного рта появились решительные складки. Она, конечно же, волновалась.

«ДОЛЖЕН ПРИЗНАТЬ, У НЕЕ ЕСТЬ МУЖЕСТВО», – промелькнуло в голове Уилла. Он .остановил лошадей в тени первого же дерева и, привязав поводья, ловко спрыгнул на землю. Потом он снял Жаворонка, и наконец предложил помощь Адди.

– Благодарю вас, мистер Райдэр! – прошептала она, когда Уилл, осторожно поддерживая ее за талию, помог ей опуститься на землю.

Жаворонок тут же схватила Адди за руку, учительница заговорщицки улыбнулась, словно у нее с девочкой была великая общая тайна.

«ОНИ ТАК ЗДОРОВО ВМЕСТЕ СМОТРЯТСЯ». Эта мысль как-то необычайно беспокоила Уилла Райдэра.

В конце концов было совсем неплохо встретиться со всеми сразу, думала Адди. Она обратила внимание, что семейство Поттеров поспешило отойти куда-нибудь от того места, где Адди сидела вместе с Барберами. Были и такие, кто был против того, чтобы женщина учила детей, и теперь Адди точно знала каждого из них наглядно. К счастью, больше было людей, которые дружелюбно приняли как саму Адди, так и ее добрые побуждения. Конечно же, будет нелегко, но Адди очень хотелось завоевать доверие и тех, кто был категорически против нее, а также с блеском оправдать надежды на то, что она останется здесь навсегда. И прежде всего, ей хотелось доказать самой себе, что она все сможет.

Но сегодня не стоило предаваться мрачным мыслям. Почему было не порадоваться первым успехам?! Адди наблюдала, как по всему церковному двору многочисленные семьи располагались на пикник, расстилая разноцветные одеяла и скатерти. Ребятишки прыгали, бегали, играли в ИГРЫ, и в воздухе пульсировал детский смех.

Завтрак, который приготовила для них Эмма, был действительно изысканным, и съев больше, чем хотелось, Адди почувствовала дремоту и тяжесть в желудке. Ей захотелось снять шляпку, лечь на траву и полчасика поспать.

Адди порадовалась, глядя на Жаворонка, ожидавшую своей очереди поиграть в прыгалки. Адди слегка улыбнулась, вспомнив, как девочка прижималась к ней во время церковной службы. Она и потом от нее ни на шаг не отходила, пока Адди не настояла на том, чтобы девочка пошла поиграть с Лесли Барбер и остальными детьми. И хотя поначалу Жаворонок казалась застенчивой и отрешенной, вскоре она стала смеяться и играть, как и все остальные дети. Спустя немного времени девочка стала бросать обеспокоенные взгляды в сторону пирующих Барберов, на то место, где прежде сидел ее дядя. Теперь дяди там не было, и беспокойство Жаворонка было очевидным. Окинув глазами толпу, девочка все-таки нашла дядюшку Уилла. Он стоял вместе со Стэнли и о чем-то оживленно беседовал с группой фермеров и ранчеров. Адди видела, как выражение паники, даже страха, постепенно покинуло лицо Жаворонка.

– Сердце болит, когда на нее смотришь, правда? – спросила тихонько Эмма. Адди повернулась к ней.

– Да, но я чего-то не понимаю. Девочка с Уиллом почти не разговаривает и даже за руку не берет. Однако, когда его нет рядом, она просто в ужасе…

– Боюсь, я сама в этой истории многое недопонимаю, – ответила Эмма. – Она приехала сюда жить всего лишь за неделю до вас. До этого ее держали где-то в детском доме. Думаю, она боится, что ее вернут обратно в сиротский приют. А еще ей страшно, что Уилл ее бросит. По крайней мере, мне так кажется.

Адди согласно кивнула. Это многое объясняло в поведении малютки. Она прекрасно знала, что значит остаться без родного дома. Эмма накрыла остатки жареной курицы полотенцем и поставила тарелку в корзину.

– Ну, так скажи мне, Адди, как тебе все наши показались? После того, как ты их всех увидела? Как ты теперь думаешь, понравится тебе в Хоумстэде?

– Да, думаю, понравится, – премило улыбнулась мисс Шервуд. – Конечно, я буду тосковать по морю и… своему дому.

Адди представила родные места, и улыбка исчезла с ее лица. Ей так захотелось побродить по пляжу и посмотреть, как корабли проплывают в утреннем тумане. А этот привкус морского воздуха! Адди мечтательно вздохнула. На мгновение ей показалось, что она чувствует запах моря.

– Так что же ты тогда оттуда уехала? – спросила Эмма.

Адди долго молчала, прежде чем ответить на этот вопрос.

– Моя мама умерла десять лет назад, а отец в прошлом году. Незадолго до смерти он был вынужден продать наш дом. А после этого меня уже там ничего не держало. – Она смолкла, ожидая, когда же пройдет эта внезапная боль в груди. Затем, облегченно вздохнув и высоко подняв голову, она сказала: