— Одна женщина спросила другую, которая, между прочим, утверждала, что знает тебя, правда ли, что ты сидел в тюрьме.

Флинт замер, лицо его окаменело, но голос остался таким же ровным:

— Продолжай.

Лесли с тревогой ожидала услышать страшную новость.

— Это правда, да? — Лесли не была уверена в его ответе, но никак не ожидала, что он улыбнется.

— Да, Лесли, — заметил он холодно, — это правда.

Чувство, предвещавшее дурные вести, усилилось…

— Но… почему? — выкрикнула она сдавленным шепотом.

Взгляд Флинта остался твердым.

— Я был приговорен за насилие. Насилие! Мгновение Лесли смотрела на него в ужасе, горло у нее перехватило, мысли смешались. Потом здравый смысл взял верх, и ее сознание прервало драматический настрой. Насилие, думала она, и ее сомнение росло. Она почти две недели делила с ним постель, она знала его силу и искушенность. Флинту Фэлкону никогда не было нужды силой навязывать себя любой женщине!

Когда в голове у Лесли прояснилось, она смогла внимательней посмотреть на него. Его лицо стало непроницаемым. Флинт наблюдал за ней, ожидая, что она скажет в ответ. На самом деле он ждал всего несколько секунд.

— Но я не верю! — Поразительно, но, как только она произнесла эти слова, весь ее шок прошел.

— Это правда, — сказал он, все еще наблюдая за ней. — Я был приговорен и отсидел в тюрьме три года.

Лесли покачала головой и помахала пальцами, точно желая отмести его утверждение.

— Я не верю, чтобы ты когда-нибудь кого-то изнасиловал.

— Спасибо тебе. — Флинт улыбнулся, и щеки Лесли порозовели. — И ты права, я никогда никого не насиловал — ни физически, ни каким-либо другим образом. — Он надменно наклонил голову. — Это не мой стиль.

— Но кто же обвинил тебя в таком ужасном преступлении? — Лесли нахмурилась.

Прежде чем он успел ответить, она заявила:

— Почему какой-то женщине понадобилось обвинить тебя?

Флинт откинулся на своем стуле, выражение его лица стало задумчивым. Ему не нужно говорить Лесли, что он не привык объяснять свое поведение кому бы то ни было, — она уже знала это. Однако, к ее удивлению, он продолжал оправдываться перед ней:

— Женщина, которая предъявила мне обвинение, была… невестой моего лучшего друга. — Пауза Флинта перед последними словами была красноречивой, как и усмешка, которая скривила его губы. — Она сделала это, стремясь, и довольно успешно, скрыть собственные грехи. — Он сухо улыбнулся.

Лесли было трудно уяснить для себя тот факт, что жена его друга вообще могла решиться обвинить его. Она раздраженно закатила глаза.

— Этим ты ничего не сказал, — настаивала она. — Как ей пришло с голову… — Лесли замолчала, потому что официант принес им еду. Когда официант отошел, Лесли сделала движение, чтобы отодвинуть от себя тарелку. Тихий голос Флинта остановил ее, когда ее пальцы коснулись тарелки.

— Я заключу с тобой соглашение, — сказал он. — Если ты съешь этот сандвич до последней крошки, я объясню тебе мотивы той женщины. Идет? — При этом его бровь взлетела.

— Идет, — согласилась Лесли, беря половину сандвича и надкусывая его.

Флинт озарил ее одной из своих обворожительных улыбок.

— О'кей, ты ешь, а я буду говорить. Не прерывай меня. — Его улыбка вспыхнула опять. — Все это было достаточно глупо, — начал он почти скучающим тоном. — Случилось так, что через шесть месяцев после их свадьбы жена моего друга обнаружила, что она беременна, что само по себе должно было бы очень обрадовать моего друга. — Он сделал паузу, чтобы отпить вина, а Лесли тем временем заметила, что он ни разу не назвал своего друга по имени. Наконец Флинт заговорил снова, его тон был исполнен цинизма:

— Но, естественно, мой друг не был счастлив, поскольку в то время, когда он, как предполагалось, должен был способствовать беременности жены, он находился за полмира от нее, выполняя специальное поручение нефтяной компании, которая наняла его.

— Поэтому эта… — воскликнула Лесли.

— Именно, — согласился Флинт, — и ты услышала еще только половину этой истории. Когда ее разгневанный муж стал задавать ей вопросы, очаровательная молоденькая жена раскололась и призналась, что ее изнасиловали.

— И он купился на это? Флинт мрачно засмеялся.

— Сначала нет. Но при дальнейших расспросах милая женщина, рыдая, назвала насильника.

— Тебя.

— Да-а. — Флинт резко выдохнул это слово. — Он сначала не хотел верить, но все обстоятельства, которые этому сопутствовали, подтверждали ее историю. Я несколько раз навещал ее во время его отсутствия. Все наши друзья прекрасно знали, что еще до того, как мой друг вообще познакомился с ней, мы несколько раз встречались. — Губы его скривились. — Она очень убедительно выглядела на суде, рыдала и сокрушалась о том, что была дружна со мной, хотя и не совсем невинным образом. — Он торжественно кивнул. — Она прекрасно сыграла. Присяжные удалились не более чем на двадцать минут. — Он усмехнулся. — И двадцать оказалось магическим числом. Они дали мне двадцать лет.

— О Флинт. — Губы у Лесли пересохли, но глаза увлажнились.

Флинт покачал головой.

— Это прошло и не стоит твоих слез. Лесли глотнула вина и смахнула слезы пальцами.

— Тебя отпустили на поруки?

— Я был оправдан. — Он улыбнулся. В его улыбке мелькнула жалость. — Я отсидел три года из своего приговора, когда мой друг застал свою жену с другим мужчиной. Он в конце концов заставил ее сказать правду, потом отвез ее в суд, чтобы она повторила свое признание официально. — Он передернул плечами. — И вот я здесь, — он кивнул головой в сторону ее тарелки, — в ожидании того, что ты доешь сандвич.

Лесли послушно подняла оставшуюся половину сандвича.

— Твой друг пробовал поговорить с тобой? — спросила она.

— Он пробовал, — растягивая слова, ответил Флинт.

— А ты не захотел с ним встретиться?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, ты очень строг к нему. На этот раз в смехе Флинта прозвучало желание укусить.

— Не без оснований, моя дорогая, не без оснований.

— Я знаю. — Она вздохнула. — Но хоть он и должен был поверить тебе, — продолжала настаивать она, сама не понимая, зачем пытается оправдать зло, — он любил ее, Флинт. Она предала вас обоих.

— Любовь. — Флинт фыркнул. — Если это то, что делает она с мозгами мужчины, — благодарю покорно, я лучше подставлю голову под дождь. И как бы там ни было, зачем взывать к любви? Ясно же, что тебе она не принесла ничего, кроме горя.

— Что правда, то правда, — с улыбкой согласилась она с его аргументом, в то же время чувствуя себя такой опустошенной.

Она доела свой сандвич и допила вино, потом бросила салфетку на стол. Ей вдруг захотелось оказаться среди людей, безликих людей, и необходимо было действие, игра, свое убежище. Откинув одной рукой волосы на спину, она очаровательно улыбнулась Флинту.

— Теперь, когда поела, я прекрасно себя чувствую, — солгала она. — И сейчас я хочу играть, до тех пор, пока они не выкинут меня, до закрытия!

Проклятье! Это больше не срабатывает! — подумала Лесли, равнодушно глядя на свои карты на столе. Она сидела за блэкджеком уже около двух часов и даже выиграла изрядную сумму денег. А ей все равно было скучно.

Расстроенная, автоматически реагируя на игру за столом, Лесли сдала две десятидолларовые фишки. А вечер обещал быть таким удачным, вспомнила она, подавив вздох.

Флинт разрешил ей проспать на полчаса больше положенного им срока и разбудил ее нежными поцелуями и шутливым «Надевай форму, женщина».

Он задал настроение, и Лесли была счастлива поддерживать его. Они болтали и подтрунивали друг над другом, одеваясь и потом, во время обеда. Несмотря на то что обвинение Флинта в том, что она едва дотронулась до еды во время обеда, было справедливым, она прекрасно провела время, смеясь над его остроумными замечаниями относительно туалетов посетителей ресторана.

Из ресторана они пошли на шоу в театре отеля «Полет Сокола», присоединившись к публике, которая умирала со смеху, слушая выступление молодого юмориста, которого сменил певец средних лет. В прекрасном расположении духа они отправились после шоу пройтись по казино. Спад в настроении Лесли начался, когда эти две женщины зашли в туалетную комнату.