Дойдя до автостоянки, Диана села в свой фургон и поехала в пригород, где находился офис ее фирмы. Там она наскоро помогла сотрудникам в ежедневной уборке и в шестом часу закрыла помещение. Пошатнувшийся бизнес — это единственное, о чем она могла сейчас думать. Потерянный контракт означал бы гибель всего дела.

Их предприятие существовало первый год. Диана начинала с развоза частных обедов, иногда обслуживала свадьбы. Доходы от таких усилий были небольшими. Но когда пять месяцев назад один из поставщиков проинформировал ее, что есть возможность обеспечивать обедами «Сайн», большую индустриальную кампанию, она постаралась завоевать этот контракт. Под него ей пришлось сделать заем в банке для покупки нового фургона и модернизации оборудования.

Однако вскоре их ограбили. А страховая компания отказалась возместить ущерб, сославшись на то, что в фирме плохо была организована охранная система и приняты недостаточные меры безопасности. Это явилось неожиданным и непоправимым ударом, поскольку все наличные деньги ушли на восстановление утраченного, а страховую сумму получить так и не удалось. С этого момента Диане пришлось действительно начать борьбу за выживание.

— Вам необходимо урезать расходы, чтобы покрыть эту потерю, — предупредил ее менеджер в банке шесть недель назад. — Несмотря на имеющиеся проблемы с деньгами, вы продолжаете делать взносы за дом, который вам не принадлежит. Я уважаю ваше великодушие по отношению к миссис Джудит Андерсон, но вам надо стать реалисткой и немедленно прекратить утечку собственных денежных ресурсов.

Стать реалисткой, по мнению этого чиновника, означало решать только свои собственные проблемы и не поддерживать никого, даже такого близкого человека, как Джудит.

Та жила в старом загородном доме под названием Кроссроудс, который достался ей от последнего мужа Пола Андерсона. Будучи не в состоянии иметь собственных детей, Пол и Джудит решили стать приемными родителями. Они посвятили свою жизнь помощи обездоленным детям, беря их из приютов на воспитание.

Диана оказалась одной из их воспитанниц. Она была несчастной, ожесточенной и подозрительной, когда попала к ним. Ей тогда исполнилось только двенадцать лет. Ранимую душу девочка прятала за грубостью, показывая своим поведением, что ей наплевать на то, где она живет и кто о ней заботится. Но приемные родители своей любовью постепенно завоевали ее доверие и привязанность. Они изменили ее жизнь, дав Диане самое главное — веру в людей.

И вот в течение последних четырнадцати месяцев существенную часть от небольших доходов своей фирмы Диана тратила на выплаты за старый Кроссроудс, в котором выросла. Она после смерти Пола взяла на себя управление семейными финансами Андерсонов, когда узнала, что за дом надо регулярно платить. Оказалось, что покойный муж Джудит прогорел, неудачно вложив крупную сумму в некий целевой фонд, и был вынужден заложить Кроссроудс, не сказав об этом никому ни слова даже перед смертью.

И Диана прекрасно понимала его — не мог он объявить о крахе во всеуслышание, поскольку у Джудит было слабое, больное сердце и врач запретил ей волноваться. Теперь она сама оберегала пожилую женщину от беспокойства по поводу денег, чтобы не спровоцировать очередной сердечный приступ. Но ей поначалу трудно было представить себе, во что может обойтись спокойствие Джудит.

Припарковав машину рядом с домом, Диана вышла, захлопнув дверцу, огляделась и подавила тяжелый вздох. Здание, построенное в готическом стиле — с высокой крышей и огромными чердачными окнами, начинало выглядеть заброшенным. Стены надо было срочно штукатурить и красить, оконные рамы кое-где менять, так же как и черепицу на крыше. А небольшой парк, зеленевший вокруг, нуждался в хорошем садовнике. Таким образом, уютный старый дом требовал значительных средств на свое содержание.

В ту самую минуту, когда девушка вошла в холл, стены которого были забраны потемневшими от времени деревянными панелями, она почувствовала, что все проблемы остались снаружи. На длинном столе стояла ваза с увядающими розами, их сладкий аромат заполнял комнату. Она прошла в кухню, меблированную встроенными сосновыми шкафами и большой медной раковиной.

Мегги готовила бутерброды к чаю. Пухленькая женщина пятидесяти с лишним лет была кузиной умершего Пола.

Когда-то она приехала в Кроссроудс, она не поддерживала никого, даже такого близкого человека, как Джудит.

Та жила в старом загородном доме под названием Кроссроудс, который достался ей от последнего мужа Пола Андерсона. Будучи не в состоянии иметь собственных детей, Пол и Джудит решили стать приемными родителями. Они посвятили свою жизнь помощи обездоленным детям, беря их из приютов на воспитание.

Диана оказалась одной из их воспитанниц. Она была несчастной, ожесточенной и подозрительной, когда попала к ним. Ей тогда исполнилось только двенадцать лет. Ранимую душу девочка прятала за грубостью, показывая своим поведением, что ей наплевать на то, где она живет и кто о ней заботится. Но приемные родители своей любовью постепенно завоевали ее доверие и привязанность. Они изменили ее жизнь, дав Диане самое главное — веру в людей.

И вот в течение последних четырнадцати месяцев существенную часть от небольших доходов своей фирмы Диана тратила на выплаты за старый Кроссроудс, в котором выросла. Она после смерти Пола взяла на, себя управление семейными финансами Андерсонов, когда узнала, что за дом надо регулярно платить. Оказалось, что покойный муж Джудит прогорел, неудачно вложив крупную сумму в некий целевой фонд, и был вынужден заложить Кроссроудс, не сказав об этом никому ни слова даже перед смертью.

И Диана прекрасно понимала его — не мог он объявить о крахе во всеуслышание, поскольку у Джудит было слабое, больное сердце и врач запретил ей волноваться. Теперь она сама оберегала пожилую женщину от беспокойства по поводу денег, чтобы не спровоцировать очередной сердечный приступ. Но ей поначалу трудно было представить себе, во что может обойтись спокойствие Джудит.

Припарковав машину рядом с домом, Диана вышла, захлопнув дверцу, огляделась и подавила тяжелый вздох. Здание, построенное в готическом стиле — с высокой крышей и огромными чердачными окнами, начинало выглядеть заброшенным. Стены надо было срочно штукатурить и красить, оконные рамы кое-где менять, так же как и черепицу на крыше. А небольшой парк, зеленевший вокруг, нуждался в хорошем садовнике. Таким образом, уютный старый дом требовал значительных средств на свое содержание.

В ту самую минуту, когда девушка вошла в холл, стены которого были забраны потемневшими от времени деревянными панелями, она почувствовала, что все проблемы остались снаружи. На длинном столе стояла ваза с увядающими розами, их сладкий аромат заполнял комнату. Она прошла в кухню, меблированную встроенными сосновыми шкафами и большой медной раковиной.

Мегги готовила бутерброды к чаю. Пухленькая женщина пятидесяти с лишним лет была кузиной умершего Пола.

Когда-то она приехала в Кроссроудс, чтобы помогать с детьми. А теперь ухаживала за хозяйкой.

— Джудит в летнем домике, — сказала она весело. — Сейчас мы собираемся пить чай на свежем воздухе.

Диана умудрилась улыбнуться.

— Я могу помочь.

— Не надо. Иди лучше к Джудит. Стоял превосходный июньский вечер. Но сидевшая в кресле пожилая женщина накинула на плечи шерстяной плед, потому что ей было холодно в любую погоду. Однако ее голубые глаза на бледном лице светились жизнью и добротой.

— Разве этот парк не прекрасен? — Она вздохнула.

Диана бросила взгляд на густые тени, отбрасываемые деревьями, на сочную зеленую траву раннего лета, нежные розовые бутоны рододендронов. Все это успокаивало.

— Как ты сегодня себя чувствуешь? Джудит, не терпевшая разговоров о своем здоровье, сделала вид, что не услышала вопроса.

— У меня были гости, новый викарий с женой. Они еще и пяти минут не прожили здесь, а уже услышали эти глупые слухи о том, что меня обобрала одна из моих бывших воспитанниц. — Джудит покачала седеющей головой, ее глаза загорелись возмущением. — Это абсурд, я так и сказала. Откуда только берутся подобные истории?