Дэнзил никогда бы не перестал целовать ее, если бы не раздался телефонный звонок. Мышцы Дэнзила напряглись, он замер, прислушиваясь.

— Проклятье! Они не знают, от чего отрывают нас. Мне необходимо купить автоответчик.

Телефон продолжал настойчиво звонить. Дэнзил вздохнул.

— Мне придется ответить: я жду важного звонка. — Дэнзил улыбнулся, глядя на нее сквозь полуприкрытые веки. — Не убегай от меня, мое сокровище.

Неохотно выпустив Клэр, он ушел в гостиную. Она осталась стоять у стены, с пересохшим ртом, обессиленная, дрожащая.

До нее донесся звук снимаемой трубки и резкий, нетерпеливый голос Дэнзила.

— Алло? Привет, Джо! Ну, они проглотили это? — Он сдержанно рассмеялся. — Не думал, что они смогут. Итак, каков следующий ход?

Клэр сделала несколько шагов, но ноги не слушались ее. Она устало опустилась на нижнюю ступеньку лестницы. Из гостиной доносились лаконичные резкие реплики Дэнзила, и Клэр подумала, что в бизнесе он жесткий, неумолимый человек, с которым очень нелегко.

Но о чем бы речь ни зашла, с ним было нелегко.

Вскоре он повесил трубку и вернулся к

Клэр. К тому времени она уже пришла в себя и привела свои мысли в порядок, чтобы серьезно поговорить с ним.

— Что вы пообещали Люси? Что она станет второй Гретой Гарбо?

Он бесстрастно взглянул на нее.

— Вряд ли у нее получится. Я даже не уверен в ее актерских способностях.

— Тогда какого черта вы пригласили ее на кинопробу?!

— Она умирает от желания играть в кино, к тому же очень фотогенична. Я сделал несколько ее снимков и убедился в этом. Думаю, и на экране Люси будет смотреться неплохо. Следующий фильм я снимаю недалеко отсюда…

— По роману Бронте?

Он язвительно усмехнулся.

— Верные слухи. Да, по роману Бронте. В фильме будет несколько маленьких ролей без слов. Мне также понадобится много статистов.

Клэр взорвалась:

— Значит, из-за этого должна расстроиться свадьба Люси? Из-за маленькой роли без слов, а если не повезет, из-за участия в массовке?

— Прекратите винить меня в том, что случается с другими людьми. Я не причастен к проблемам Люси с женихом. Так же как и к болезни Хелен.

Клэр с ненавистью взглянула на него, и он нахмурился.

— Я не собираюсь тратить время и спорить с вами. Но предупреждаю, что не позволю исковеркать жизнь моей сестре.

Клэр решительно поднялась. Теперь она выяснила, что хотела.

— Мне нужно кое-что забрать из секретера в маленькой спальне. Это займет немного времени, а после я уйду.

Она пошла наверх, оставив Дэнзила у лестницы — провожавшего ее взглядом. В спальне Клэр открыла секретер — единственный предмет мебели в комнате. В секретере хранились документы, связанные с домом. Клэр забрала их, затем на цыпочках вышла и прислушалась. Дэнзил хлопнул дверцей шкафа в кухне. Пользуясь его отсутствием, Клэр тихо прокралась в его спальню и… осуществила задуманное.

Через несколько минут Клэр уже была в маленькой спальне и делала вид, что разбирает бумаги.

На лестнице раздались шаги Дэнзила. Он подошел к раскрытой двери и остановился, наблюдая за Клэр.

— Я почти закончила, — через плечо бросила она.

— Я принес вам выпить, — сказал Дэнзил, ставя на секретер бокал.

— Что это? Джин?

— Да, джин с тоником.

— К сожалению, я не люблю джин. А у вас есть апельсиновый сок?

— Конечно. Что вы хотите к нему?

— Ничего. Просто сок.

Он пожал плечами, поставил свой бокал на секретер и вышел. Услышав, что он спускается» по лестнице, Клэр вытащила из сумочки две маленькие таблетки и крепко зажала в ладони. Теперь ей оставалось самое трудное.

Дэнзил вернулся со стаканом сока.

— Спасибо. — Она немного отпила, а Дэнзил потянулся за своим джином с тоником, на миг отвернувшись от Клэр.

Клэр молниеносно бросила таблетки в стакан и хорошенько встряхнула его, чтобы таблетки лучше растворились.

Когда Дэнзил повернулся к ней, она поднесла свой стакан к губам и вдруг нахмурилась.

— Вы добавили в сок джин?

Его брови удивленно поползли вверх.

— Нет, вы же сказали, что не любите джин.

— Но у сока очень странный вкус.

— Что вы имеете в виду?

Она протянула ему стакан.

— Попробуйте сами.

Зло сверкнув глазами, он взял стакан и сделал несколько глотков.

— Здесь нет ни джина, ни чего-то другого.

Действительно вкус резковатый, но иногда такой бывает у апельсинового сока.

Клэр хотела, чтобы Дэнзил выпил как можно больше из стакана, и настойчиво потребовала от Дэнзила попробовать напиток еще раз.

Он холодно посмотрел на нее, но выполнил требование.

— Теперь вы довольны? Здесь ничего нет.

Но если вам не нравится, не пейте.

Он со стуком поставил стакан на секретер, так что Клэр подпрыгнула — ее натянутые как струна нервы начали сдавать.

— Не теряйте самообладания! Я просто нашла вкус сока странным, вот и все.

Лицо Дэнзила выражало сильнейший гнев.

— Вы решили, я что-то добавил в сок, чтобы напоить вас? А потом что? Изнасиловать? Это нарисовало вам ваше больное воображение?

Клэр поспешно заперла секретер, избегая взгляда Дэнзила.

— Послушайте, извините меня, и давайте забудем об этом. Ладно?

— Нет, — отчеканил Дэнзил. — Мне никогда не требовалось опаивать женщину, чтобы уложить ее в постель.

Его слова были последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Клэр вспылила:

— Неужели? Ну, меня вам пришлось бы стукнуть кирпичом по голове.

— Будь под рукой кирпич, я бы не замедлил это сделать, — парировал он. — Но не для того, чтобы затащить вас в постель, поверьте мне! Я не испытываю такой острой потребности в женщине!

Клэр вспыхнула. Она резко повернулась на каблуках и выбежала из комнаты, кипя от негодования. Дэнзил бросился за Клэр и чуть не сбил ее с ног, когда она внезапно остановилась возле его открытой спальни. Клэр вспомнила, что нарушила свой план, поддавшись гневу. Она постаралась придать лицу приветливое выражение.

— Вижу, вы здесь неплохо устроились, — произнесла Клэр, заглядывая в его освещенную мягким светом настольной лампы спальню. Ее поразило увиденное. Дэнзил полностью изменил облик комнаты. Раньше она была похожа на монашескую келью, голую и убогую. Теперь же на стенах появились обои теплого абрикосового цвета, на окнах висели новые шторы из темно-оранжевого шелка. У окна Дэнзил разместил письменный стол, глубокое кожаное кресло и журнальный столик. А для книг повесил несколько полок. Повсюду стояли лампы, придававшие спальне уют. Гравюры и акварели, теснившиеся на стенах, вызвали в памяти Клэр парадную залу «Сизой чайки».

Дэнзил неожиданно зевнул и сонно проговорил:

— Вы не возражаете против таких перемен в вашем доме?

Прищурившись, Клэр зорко наблюдала за ним. Он зевнул еще раз.

— Нет, не возражаю. Вы сделали спальню теплой и уютной. Люблю абрикосовый цвет. Наверное, по утрам, когда на обоях играют первые солнечные лучи, в комнате сказочно хорошо. Здесь много картин — вы сами рисовали их?

— Да. Несколько акварелей и набросков…

— Правда? А какие? — Клэр подошла поближе, рассматривая картины, а Дэнзил встал рядом. Он не переставая зевал.

— Вот эта акварель — моя, — он указал на картину.

— Она превосходна, — восхищенно выдохнула Клэр, удивленная, что он так хорошо рисует. Пейзаж удался — Дэнзил не выписывал детали, но мастерски передавал игру света и тени.

— Я сам себе сценарный отдел киностудии, — заявил Дэнзил. — Это набросок заднего плана, который мы использовали в предыдущем фильме. Мне необходимо увидеть и оценить каждый штрих, чтобы точно знать, что я буду делать на съемках. А вот здесь, — он кивнул головой, — интерьер дома из моего последнего фильма.

Клэр взглянула на показавшийся знакомым рисунок. В ее памяти возникла сцена, когда актриса — та самая, наполовину ирландка, наполовину мексиканка, — танцевала обнаженной для своего любовника — Со странным ощущением Клэр рассматривала первое приближение к этому эпизоду, отраженное на бумаге, где все очертания были неясны, силуэты людей нечетки, а вместо лиц — пустые овалы. Однако эскиз глубоко передавал эротику сцены.